Рок. Ветер надежд и поисков. Книга 3. Том 1. Измена Селены

– Отлично! Так и сделаем! – Тоган стал обматывать Крипа, концом верёвки, – Ветер помогает нам! Он не даст верёвке сильно болтаться, так как будет прижимать её к стене!

Крип, завершив крепление верёвки у себя на поясе, вновь стал спускаться вниз… Вскоре, снизу, ветер принёс его голос, – Массилий! Держи конец! Спускаю!

Карталон почувствовал, как верёвка поползла с его ладоней вниз… Он стал помогать ей, уходить вниз без зацепов о острые камни и кустарник… Верёвка всё ползла вниз, когда Карталон понял, что её длины не хватит, для подъёма его друзей.

– Постой, Крип! – крикнул он, – Сейчас мы подвяжем другую верёвку! Эта уже кончается!

Они со знанием дела, так как были мореходами, быстро связали концы верёвок, и она снова поползла вниз… Вот она замерла… и остановилась…

– Ну что, Массилий? – услышали они голос Крипа, – Поймал?

– …вяжусь… – донёсся до них ответ бывшего центуриона, – …я дам сигнал, когда закончу…

Время остановилось и замедлилось… Но вот послышался голос Массилия.

– …всё в порядке! Тяните! – кричал он.

Шесть мощных рук потянули верёвку вверх… Вытягивая локоть за локтем её длину… Все смотрели вниз, ожидая появление первого из попавших в переделку латинян… Вот показалась рука, а следом и голова центуриона… Он, ухватываясь за едва заметные уступы, помогал как мог, своему подъёму на стену скалы… Наконец, его фигура оказалась наверху гребня, рядом с Карталоном и двумя его помощниками.

Увидев своих спасителей, Массилий улыбнулся и выдохнул:

– Ох! Как я рад вас всех видеть! – Он сел на гребень и стал развязывать верёвку. – Я никогда не думал, что так боюсь высоты?!

Было заметно, как при этом потрясываются его руки.

– Как вы там оказались? – не выдержал Карталон, – Вы что, вылезли туда по собственной охоте? По любопытству?

Массилий поднял на него свой взгляд, в котором было что-то таинственное и стал опускать верёвку обратно.

– Крип! Верёвка пошла! – крикнул он и повернулся к Карталону, – Не совсем, Барка! Это, видимо, счастливый случай!

Все с недоумением переглянулись. Это «счастье» Массилия окончательно запутало их понимание произошедшего… Тем не менее, более никто не стал пытать Массилия об этом, а вместо расспросов, снова все сконцентрировались на уходящей вниз верёвке… Верёвка уходила к последнему, кто остался на невидимом карнизе – Кассию Кару. Несколькими минутами позже, верёвка замерла и стала немного лишь вздрагивать – Кар обматывался ею, приготавливаясь к подъёму.

– Тяните! – раздался крик, который теперь донёсся совершенно отчётливо, будто бы ветер, устал бросать свои порывы, чтобы как-то затруднить подъём, попавшим в беду людям.

Теперь, верёвку тянуло восемь рук и вскоре, голова, а потом, и вся фигура Кассия Кара оказалась наверху гребня… Иола, увидев это, облегчённо вздохнула, а Сибилла радостно обняла её…

Кассий развязывая верёвку, смотрел вниз, видимо переживая за Крипа, который остался внизу пока совсем невидимый им… Но вот он, появился из-за уступа и быстро, проявляя удивительную ловкость, поднялся на гребень…

Кассий, молча, обнял его и огляделся.

– Надо как-то отблагодарить здешних хозяев скал и пещер! – почему-то произнёс он, – Да-да! Именно они указали нам путь из западни, в которую мы угодили! Хотя?! Они в неё нас и завели!

Ни Карталон, ни другие не поняли ничего из слов, сказанных Кассием.

– В западне? В какой западне? – переспросил Барка, – Я бывал здесь и ни разу не встречал никаких ловко сооружённых ловушек?! Где вы, её нашли? Расскажите.

Кассий улыбнулся и повернулся к Массилию.

– Всему своё время, Карталон. – Заметил Кар, – Массилий, покажи Карталону то, что ты успел выхватить из саркофага, когда рухнул искусственный шурф склепа!

Карталон замер, от этих слов, на месте. Он мгновенно перевёл свой взгляд на Массилия. Тот, молча полез себе за пазуху и стал из извлекать оттуда какие-то таблички… Карталону хватило только взгляда, чтобы почувствовать, как дрожь в ногах сковала слабостью его колени и в этом не была виновата высота, на коей они находились – на табличках было карфагенское, финикийское письмо!

Только Тоган и Таланг, ничего не понимая, помогли Крипу, усесться на камнях гребня, чтобы хорошо отдышаться от подъёма… Они стали равнодушно сматывать верёвку в кольца…

Карталон, испытывая потрясение, принял из рук Массилия, несколько табличек и взглянув на печать, коя была на каждой из них, выставленная поверх затёртого воском письма, не поверил в происходящее.

– Не может быть?! – выговорил он, наконец, – Я искал их столько времени!

Им овладел какой-то невероятный, не скрываемый восторг. Дрожащими руками, он перекладывал таблички, согласно очерёдности, написанного… Потом он, испытывая счастье и благодарность одновременно, посмотрел на тех, кто смог добыть их.

– Вы сделали то, что я никогда бы не смог сделать! Я просто не додумался бы до этого! Вы поняли, что «это»?

Кассий поглядел на Массилия.

– Немного, – Ответил Массилий, – я разглядел знак Бирсы! Это было захоронение, Карталон! Там был похоронен кто-то из вашего города.

– Захоронение? – Удивление Карталона только нарастало, – Так значит, в пещере был склеп?! Вот это да! Но что же произошло?

– Мы пробрались в него, через узкий лаз, который нашёл Кассий, преследуя мохнатую «тень» существа, кои живут в пещерах! Твоя шутка здесь сыграла свою роль, Барка! – Рассказывал Массилий, – Там оказался деревянный саркофаг! А в нём останки человека – какого-то жреца! К сожалению, мы с Кассием не успели все как следует осмотреть там – потолок осыпался, похоронив уже погребённого там окончательно! Но это, – Массилий указал на таблички, – я успел вытащить в самый последний момент. Там был ещё какой-то пергамент, но его накрыло огромной глыбой. – Массилий показал на посиневшее плечо, видимо глыба, упав, оттолкнула центуриона в сторону и этим толчком спасла его жизнь, а он, тем временем, продолжал, – Потом, мы, в полном мраке, задыхаясь от пыли, ждали, когда обрушаться последние камни обвала, прижавшись к выемке скалы. Когда всё утихло, мы стали искать выход, но все засыпало. Но вот удача! Кассий уловил шевеление в одном из тёмных углов шурфа. Оказалось, что это наши небольшие лохматые друзья, кои вместе с нами проникли в этот склеп, видимо, обладая той же любознательностью и любопытством, что и мы! Кассий понял, что они крутятся у одного из выкатившегося камня, что-то «причитая» у него. Мы с усилием, отодвинули его и луч света проник в оставшийся участок засыпанного склепа! Мы расчистили и расширили его и наши лохматые друзья, первыми вырвались наружу. Следом вылезли мы и ужаснулись высоте, на коей оказались, стоя на небольшом карнизе, шириною с всего лишь в стопу среднего человека. Маленькие лохматые друзья, словно показывая нам пример, увидев, как мы вылезли на карниз, стали подниматься вверх, ловко цепляясь за едва видимые трещины и выступы на стене скалы. Мы, медленно, но всё же попытались пройти похожим путём. Вот так они нам помогли! Я вижу, что эти письмена, очень важны для тебя, Карталон?!

Карталон поднял глаза, обведя и тех, кого подняли из пропасти и тех, кто участвовал вместе с ним в их подъёме.

– Вы даже не знаете, как! Насколько это важно, Массилий! Вот смотри! – Карталон протянул ему одну из табличек, – Это письмо на древнем, уже не употребляющемся в Карфагене языке! И вы правильно определили печать Бирсы! Это высвечивает какую-то тайну! Кому надо было писать в Карфаген на древнем языке?! А вот ещё?! Смотри!

Карталон перевернул табличку и показал другую сторон – там был оттиск чего-то напоминающего солнце.

– Мне кажется, это то, что я искал много лет?! Искал вместе со своим умершим теперь товарищем! Это знак рода Антифоны! Вы, нашли нить дороги её отца, затерявшуюся во времени! Спасибо Вам за это! – Карталон благодарно улыбался, – Но, даю слово при всех, что воск с этих табличек, мы очистим вместе и тогда, прочтём то, что поможет нам открыть новый путь нашего следующего путешествия! Всё это мы сделаем после отплытия из Гадира, на борту галеры! А сейчас, пора идти! Нас уже ждут! Да и время отплытия из залива уже подошло! Вперёд!

Подняв верёвку на плечи, вся группа двинулась вниз с гребня…

Глава 4

…Галеры Карталона вошли в порт Гадеса, или как называли его иберийцы и финикийцы – Гадира. После входа в пролив меж островом, на котором располагалась крепость Гадир и материковым городом, они сразу повернули к военным верфям, построенными карфагенянами ещё в то время, когда город только стал их резиденцией в Иберии. Верфи охранялись специально приданной ей стражей, которая имела здесь же и свои казармы. Финансировал верфи Совет суффетов города Торговли и местный Наместник. Но с тех пор, как началась война меж Римом и Карфагеном, Совету суффетов было на до Гадира, и он этого давно не делал. Война продолжалась уже довольно продолжительное время, и никто из сторон не предполагал, что она так затянется, но уступать не хотела ни одна сторона… И потому и в Сицилии, и, совсем недавно, в самой Африке, был слышен рык легионов Рима, а на Сицилии яростный рёв слонов Карфагена… Карфаген забыл о Гадире и город стал жить, как отдельная ветвь метрополии Карфагена… Но о верфях не забыл лишь один клан политиков Карфагена – Баркиды. И Карталон, и Гамилькар, по завету своего отца, понимали, что город надо укреплять и всячески поддерживали его, направляя в него денежные вливания. Их корабли, через определённый период, привозили сюда серебро, добытое и торговлей, и войной, т.е. трофейное, добытое в сражениях. Тем самым они оплачивали гарнизон наёмников, который служил оплотом обороны крепости на острове…

Здесь, надо сделать небольшое отступление и рассказать о самом городе, дабы наши читатели полностью представили картину расположения этого древнего, финикийского города…

…Легенды о его появлении рассказывают нам, о том, как в далёком прошлом, когда море подчинялось только отчаянным финикийским мореплавателям, их Бог Мелькарт приказал основать своему любимому народу – тирийцам, город и назвал его место положение. «Город должен быть заложен за Моими Столпами! – прочли его волю Жрецы храма в Тире». После этого, волю Бога озвучили перед самыми отчаянными мореходами Тира, и правители Тира дали согласие отрядить экспедицию к Столпам Мелькарта, снабдив её какими-то сакральными поручениями от Жрецов храма Мелькарта. Плавание возглавил мореход по имени Архелай. Вместе с Архелаем, к Столпам, отплыла и часть Жрецов храма, дабы на месте определить местоположение города по воле Бога. Весь Тир провожал экспедицию в плавание. Долгое время, бури и штормы, так бушевавшие в то время во Внутреннем море, носило корабли от берегов Адриатики до берегов Африки и наконец, слабые ещё тогда судёнышки прорвались в Тирренское море, где властвовали тиррены-рассены, миновав Сицилию. Они плыли дальше, приближаясь к Столпам… Наконец, в один из ясных утренних восходов Гелиоса, они увидели Столпы Мелькарта и пролив ведущий в титанический Океан. Испытывая трепет, от увиденного, они с осторожностью, стали приближаться к правому берегу Европы, чтобы вдоль него выйти к проливу… Но, здесь, оказалось, что это место подстерегает неопытных мореходов внезапно налетевшим шквалистым ветром и опасными, острыми как бритва, скальными мелями! Несколько кораблей было разбито о них и Архелай приказал выйти на середину пролива, который оказался очень глубоким… Борясь с ветром, мореходы, на весельном ходу, преодолевали пролив и человеческие усилия, их устремления и отвага победили… Они преодолели Столпы и вышли в Океан… Огромное пространство океана вселило в их сердца оторопь. Но участники экспедиции не забыли о цели их плавания. Стали искать место пригодное для города и таких оказалось великое множество! Но Жрецы сказали, что город будет заложен там, где сам Мелькарт даст им знак! Архелай, после этих слов, стал всякий раз приставать к берегу, где Жрецы храма, проводили обряд жертвоприношения овец и птиц, чтобы выяснить волю Бога. Много раз, место по всем признакам, очень подходившее для создания поселения, а в будущем превращения его в город, отрицалось Жрецами. Архелай, в ответ на это, качал головой – места, покинутые ими, были очень хороши и сожалея о покинутых местах, он говорил жрецам, что не знает, что далее им приготовит неспокойный Титан Океан. Тогда, Жрецы, посовещавшись, сказали ему, чтобы экспедиция плыла вдоль берегов Иберии, а они будут прямо на корабле проводить жертвоприношение. Так и поступили. Корабли останавливались ещё в нескольких местах, но Бог Мелькарт не подавал никакого сигнала… Так как они уже довольно далеко отплыли от пролива, и остановились в недоумении… Архелай решил повернуть назад и экспедиция, развернувшись, вновь поплыла вдоль берегов… В одном из заливов они увидели устье реки и остров, находящийся в нескольких стадиях от берега. Остров был довольно обширным и очень подходящим для города. И Архелай, и жрецы Мелькарта, прозрели глядя на него – они искали место для города на берегу! А оно было вот! На острове! Бог хотел построить город на острове, как и его любимый Тир! Тут же произвели несколько жертвоприношений, и все Бог принял! Уже в темноте, финикийцы высаживались на остров… Первыми на него, спустились жрецы Мелькарта и возвели жертвенник. Позже, на этом месте был воздвигнут храм Мелькарта, который стал самым любимым в городе. Только после его воздвижения, стал строиться сам город. Город построили укреплённым мощной стеной, смотревшей во все стороны. Местный, воинственные племена, которых называли кадитанцами, смотрели с берега на растущую крепость. Со временем, они сами приняли участие в строительстве города, а позже, и поселились в нём. В честь этого племени город назвали Гадиром, что означало «Укреплённое место». Город стал прирастать жителями, торговлей и связями. Гадир или Кадир, а позже Гадес, если смотреть в призму времени, был намного старше многих европейских городов, основанных семитами греками (греки не принадлежат расе). Существует много легенд о истинном его возрасте, но город, несомненно, основан около трёх тысяч лет до нашей эры и является современником арийской Трои… После своего рождения, Гадир стал вести очень активную торговлю с материковой Иберией и был недосягаем, для её буйных, враждебных, варварских племён, коими бурлила тогда Иберия. Те племена, большинством своим, жили войной и набегами, постоянно ведущих войну друг с другом…

Гадир постоянно поддерживал связь со своей прародиной Тиром и вновь зародившимися колониями финикийцев в Африке, Сардинии, Сицилии и юге Иберии. Он, ни разу, не подвергался осаде врага, ввиду своей неуязвимости нахождения на острове, потому как городская эскадра бирем, охраняла подступы к острову и море вокруг него. Со временем, прародина в Тире, утратила своё могущество и был разрушена македонцами. Гадир искал себе нового союзника и нашёл его в лице укрепившегося к тому времени Карфагена. Между городами установился прочный союз и Гадес, как стали его звать в Карфагене, вошёл в Торговую республику в качестве протектората, заимев сильного союзника. Соседние иберийские племена, находящиеся вдоль берегов Иберии, поняли выгоду, кою они имеют в торговле с таким соседом. Их товары попадали на галеры торговцев Карфагена, а затем и по всему известному тогда миру… Они стали заключать союзы с Гадиром, и торговля от этого расцвела ещё больше. Отличные лошади, драгоценные камни и металлы, различная кожаная утварь и оружие – все это было предметом их взаимовыгодной торговли. Из порта Гадира, караваны судов торговцев, развозили товары Иберии по всему «миру»…

Остров, на котором находился Гадир, был больше, чем он есть сейчас, в нынешнем времени. Часть города погрузилась в море, как была затоплена и большая часть береговой линии иберийского полуострова. В городе было несколько храмов и большой порт, в стороне от которого, карфагеняне и построили свои военные верфи, чтобы не мешать торговым судам, входить и выходить из порта в любое, нужное им время. Сам остров имел продолговатую форму, уходя своей самой узкой стороной к берегу Иберии. Город славился своими ремесленными мастерскими, которые были во множестве построены вблизи порта и верфей, к которым и направилась флотилия, прибывшего Карталона Барки…

…Карталон, спрыгнув на помост верфи, сразу огляделся – он не был здесь больше года. Следом за ним, спрыгнули Кассий и Массилий. Они с интересом разглядывали расположенный вокруг них город, с множеством узких улиц… К этому времени, на галеру перебросили мостки и с неё сошли Сибилла и Иола. Карталон, сразу же, повернулся к ним:

– Странно?! Я не вижу твоего отца?! Да и вообще, нет никого из твоего рода? Неужели, что-то случилось?! Вот неподходящее время!

– А они точно получили известие о нашем возвращении? – Сибилла выглядела чуть расстроенной.