Пусть сердце пронизано множеством ран
Как прежде нисколько не привлекают
Кисельные кручи зашоренных стран.
На родине только душа развернётся,
Когда возвернусь я из дальних краёв.
Здесь снова берёзка рукою коснётся,
И пенье услышу родных соловьёв.
Здесь слёзы просохнут. Забуду утраты.
И смело шагну в беспокойное завтра.
Пусть кто-то считает меня виноватым,
Что шёл и иду я дорогою Сартра…[3]
Я дойду туда, где ярок свет…
Окрылён неведомым стремленьем.
Переполнен думой о былом.
Я отбросив лишние сомненья,
Покидаю наш с тобою дом.
И престану боле претворяться,
Что горю я в пламени любви.
Не богиня, право. Преклоняться
Ты других скорее позови.
А меня покорностью не мучай,
Отпусти в заоблачный полёт.
Я хочу, чтоб эта злая участь
Не мешала двигаться вперёд.
И в душе услышу песнопенье,
Воркованье, птичий пересвист.
Пусть остались малые мгновения,
Будет путь извилист и тернист.
Не боюсь я новых испытаний.
В передрягах жизненных окреп.
И дорогой долгою скитаний
Я дойду туда, где ярок свет…
С этим надобно дальше жить
Небо серыми тучами давит,
Заставляя уйти в себя.
Ветер северный сильно картавит,
Нелюбим, мол, тобою я.
Только так суждено. Не исправить.
С этим надобно дальше жить.
И не стоит мне в ухо картавить,
Заставляя любить-нелюбить.
Просветлённый шагну я в завтра.
И не с грустью вовсе, с надеждой,
Что сумею, забыв про завтрак,
Скинуть к чёрту земные одежды.
Полюблю не богиню, а деву
Солнцеликую, тихую, скромную.
От того, что вдруг встретил Еву,
Испытаю я радость огромную…
Жить по-прежнему осточертело…