Сплошные двойки

– Думай быстрее, родители с минуты на минуту придут.

– Уговорил.

Но Пашке не повезло, видно, не судьба ему перебраться в мою комнату. Мама, увидев поросенка, потребовала избавиться от него в рекордно короткие сроки. А папа и слышать ничего не хотел о Хрюгере. Мы с Пашкой их упрашивали больше часа. Бесполезно. Пришлось звонить Тоське.

– Я ждала твоего звонка, – злорадно проговорила она в трубку.

– Кончай язвить, – зло бросил я. – Когда сможешь прийти?

– Хоть сейчас.

– Жду. Сумку прихвати.

– Не учи, – крикнула Тоська и отсоединилась.

Она примчалась спустя пять минут. Поместив Хрюгера (теперь он стал Хрюшаней) в переноску для кошек, Тоська заулыбалась.

– У нас ему будет хорошо. Создадим все условия, как в лучшем санатории, с системой «Все включено».

– Тось, неужели тебе разрешили взять поросенка? – с сомнением в голосе спросила мама.

– Разрешили, теть Нин. Мама с папой любят поросят. Папа вообще постоянно всем доказывает, что свинина намного лучше говядины.

На лестничной площадке, я тихо спросил:

– Ты разговаривала с родителями?

– Пока нет, – не моргнув глазом, ответила Тоська. – Их надо подготовить. Поговорю денька через два-три. Сегодня у нас вторник, да? О! В пятницу родители смотаются на дачу. Отлично. Значит, отложу разговор до понедельника. В запасе есть шесть дней.

– А где все это время будет находиться Хрюгер?

– Про Хрюгера ничего сказать не могу, я с ним не знакома. А Хрюшаня спокойно поживет в нашей с Виолкой комнате.

– Тось, поросенок – не черепаха. Его заметят, и тогда тебе влетит, и придется искать ему новых хозяев.

– В отличие от тебя, я всегда действую обдуманно. Никто его не заметит, будь спокоен.

Дома Тоська прошмыгнула в комнату и повернула в дверной ручке рычажок.

– Принесла? – Виолетта вскочила из-за стола и подбежала к сестре.

– А то! Видела бы ты лицо Гарика. Не хотел с Хрюшаней расставаться.

– Достань его, хочу посмотреть.

– Только не ори, Виолка.

Сидя на полу, девчонки гладили поросенка, решая, как сделать так, чтобы его пребывание в квартире до поры до времени осталось незамеченным.

– И все-таки я думаю, надо сразу сказать родителям правду, – предложила Виолетта.

– Перестань. Мы обо всем договорились. Дверь в комнату будем закрывать, в шкаф поставим коробку, там Хрюшаня станет тусить, когда зайдут родители.

– В шкафу он задохнется.

– Не на сутки же мы его там закроем. Пять-десять минут потерпит. И потом, сама знаешь, у мамы сейчас на работе какой-то проект «горит», ей не до нас. А папа за ноутом, графики свои строит. Меня другое беспокоит. У тебя слишком длинный язык, ты не умеешь держать его за зубами.

– Я не умею врать, – сказала Виолетта.

– Этого я и боюсь. Виолка, посмотри на Хрюшаню, ты же не хочешь, чтобы он бродил по улицам и в итоге попал под машину или был растерзан бродячими собаками.

– Не хочу.

– Тогда молчи в тряпочку.

– Его покормить надо.

– Это я беру на себя. А ты принеси с балкона коробку и освободи место в шкафу.

– Там коробки с обувью.

– Положи их под кровать, – Тоська вышла из комнаты, но ровно через пять секунд вернулась.

– Ты чего, Тось.

– Минус пять баллов тебе. О чем мы говорили, Виолка? Если кто-нибудь выходит из комнаты даже на минуту, другой обязательно закрывает дверь. Сразу!

– Ой, я забыла.

– Блин, из-за тебя жизнь Хрюшани в опасности.

– Иди уже за едой. Закрою я дверь.

– И надо придумать условный сигнал. Скажем, тройной стук, потом пауза и снова постучать два раза.

– Это лишнее.

– В самый раз. Запомнила?

– Да.

– Повтори.

– Тось, отстань.

– Виолка, я не о себе беспокоюсь, о Хрюшане. Повтори.

– Три раза постучать, выдержать паузу и снова постучать.