Никаких уроков

– Ёлки-палки, а ты прям такой взрослый. Не тормози, Гарик, соглашайся.

– Надо подумать.

– Думай, только в темпе. Я бы на твоём месте не стал упускать такую возможность.

– Ярик с нами?

Мотька колебался.

– Пусть лучше спит. Ну что, начнём перевоплощаться?

Загоревшись Мотькиной идеей, я вскочил с дивана и схватил телефон.

– Все происходящее буду снимать на камеру.

– Привидение с телефоном? Гм, оригинально. Но в темноте нормального видео не получится.

Поразмыслив, я пришел к мысли, что Мотька прав, и телефон перекочевал из рук на журнальный столик.

– Приступаем! – объявил Мотька и негромко хлопнул в ладоши.

Мы не стали заморачиваться и изобретать что-то новенькое. Превратиться в привидение нам поможет простыня. Переложив одеяло и подушку на соседний диван, я стянул простыню и покосился на Мотьку.

– Слушай, облом.

– Что такое?

– Если мы накинем на себя простыню, то ничего не увидим. А делать дырки как-то не очень хочется.

– Подожди, Гарик, не паникуй раньше времени, сейчас во всем разберёмся. Мы же не на голову простыню натягивать станем. Смотри, – Мотька укутался простынею, оставив для обзора небольшое отверстие. – Руками, на уровне груди, придерживай концы простыни. Понимаю, что есть небольшие косяки, но, согласись, темнота их скроет. Тем более девчонки будут спать, а спросонья на мелкие нестыковки человек внимания не обращает.

– Представляю, что с ними будет, Моть.

На диване заворочался Ярик. Он перевернулся с живота на бок, открыл глаза и, увидев обмотанного простынею Мотьку, вскрикнул.

– Спокойно, Ярик, все свои.

– Кто здесь? – Ярик вскочил с дивана и заметил меня.

– Не пугайся. Это Мотька.

– Почему не спите? Моть, ты ненормальный, что ли?

– Нам с Гариком не спалось, и мы решили проведать наших девчонок.

– В костюме привидений, – усмехнулся я.

– Вы точно больные, – Ярик вытер ладонью вспотевший лоб и сел в кресло. – Ваша затея выйдет вам боком.

– Почему ты так говоришь?

– Киру тоже пугать собираетесь?

– Исключений ни для кого не делаем, – отрапортовал Мотька.

– А завтра утром она отправит всех нас в город. Вот увидите.

– Да не, Ярик, у Кирки хорошее чувство юмора. Она поймет, ещё и посмеётся с нами.

– Ты лучше скажи, отправишься с нами? – спросил я.

– Делать мне больше нечего.

– Я же тебе говорил, Гарик, он струсит.

– Не надо брать меня «на слабо», – спокойно ответил Ярик. – При чем здесь трусость, Моть? Просто не хочу заниматься ерундистикой. И потом, вы подумали, что девчонки могут испугаться настолько сильно, что, скажем, начнут заикаться?

– Все сразу? – не сдержавшись, хохотнул я.

– Больше всего я переживаю за Виолетту. Сами знаете, какая она впечатлительная.

– Ярик прав, – закивал Мотька, скинув с себя простыню. – К Виолке лучше не заходить.

– Тогда давай так, – предложил я, – ты подойдешь к комнате Киры, а я встану у двери спальни Тоськи. По команде мы одновременно откроем двери и…

– И дом оглушит пронзительный визг, – заключил Мотька, и снова схватил простыню.

Ярик достал свой планшет и залез в кресло с ногами.

– Пока вы дурью маетесь, я поиграю.

– Зря отказываешься составить нам компанию, Ярик. Ты многое теряешь.

Ярик промолчал. Вскоре мы с Мотькой были в полной боевой готовности. Два непонятных существа, обмотанных белыми простынями, медленно вышли в главный коридор и направились в левое крыло особняка.

Сначала нам требовалось дойти до лестницы, затем свернуть в соседний коридор, пройти до ниши, и лишь потом топать по широкому коридору к спальням девчонок.

Поравнявшись с лестницей, я остановился.

– Почему встал, Гарик?

– Ты слышал, Моть? Шаги.

– Ничего я не слышал.

– По-моему, кто-то поднимается по лестнице на третий этаж.

– Брось, Гарик, мерещится тебе.