При этом в другом месте автор обращает особое внимание и на названное разнообразие форм, иронизируя над частым их употреблением; так Митрофан Иголка перечисляет в своем «шедевре» не только основные приметы символистского стиля, но и любимые формы символистов (кстати, терцины в «Козерогах» упомянуты целых пять раз, сонеты – три!):
Пускай, как Брюсов наш Валерий,
Я, Митрофан,
Лежал бы век средь криптомерий,
От неги пьян.
Пусть я, как Бальмонт, жег бы зданья
И ел стекло,
Пусть, как поток, все мирозданье
Мне в рот текло,
И я, глотая все планеты,
Как легких мух,
Мои терцины и сонеты
Твердил бы вслух![48 - Буренин В. П. Горе от глупости. С. 154.]
В других пародиях высмеивается пристрастие (прежде всего Андрея Белого) к сверхкраткой стихотворной строке (в данном случае, одностопного ямба) и соответствующей графике:
СВЕРХ-БЕССМЫСЛЕННОЕ
Огни
Горят.
В тени
Весь сад.
Одни
Мы здесь.
Ты вся,
Я весь.
Кося
Свой взгляд,
Иду
В бреду.
Весь сад
В тени.
Горят
Огни[49 - Там же. С. 140].
В другом случае объектом пародии становится не только использование короткой строки (в данном случае брахиколона, односложного одностопного размера, также востребованного символистами), но и неоправданное пристрастие Белого к использованию музыкальной терминологии в сомнительном контексте:
ТРАГЕДИЯ ЖИЗНИ
СИМФОНИЯ 105-Я. ГЕРОИЧЕСКАЯ
Тишь…
Мышь
Скребет.
Вот.
Кот
Идет.
Цап —
Лап
Когтем.
Тиск!
Писк
Потом…[50 - Буренин В. П. Горе от глупости. С. 141–142.]
Кроме того, в составе «Поэтических козерогов и скорпионов» есть еще одна «симфония» – «Бой с Горбуном» – «309. Ерундическая» Андрея Белогорячечного)[51 - Там же. С. 145–146.], попутно вводящая в книгу еще одного героя книг Белого – Горбуна, и еще одна просто «Симфония»; а также два точно формально выдержанных сонета (в отличие от пятого «голубого звука»), например:
Стихийной
УПАДОЧНО-ПРИПАДОЧНЫЙ СОНЕТ
Ага! из бездн предвечного хаоса
Ко мне на Моховую ты пришла!
От твоего таинственного носа
Струится взор. Ты вся как тьма светла.
Ты любишь – да? Но Дьявол смотрит косо
На счастие крылатого орла,
А перепел ест с бутербродов просо
И в сапогах звучат колокола…
Приди! Развей изломы мягкой пакли
Твоих кудрей. Их можно пить – не так ли —
Коль мухоморы выросли в груди?
Но если пахнет ландыш влажно-внятный
Зарею возрожденья предзакатной,
Что ж делать нам? О, я молю: приди…
Андрей Желтый[52 - Там же. С. 146–137.]
Еще одна пародия – на Бальмонта – написана экзотическими терцетами на одну рифму (пристрастие к повторам рифмы вообще характерно для символистов и в первую очередь как раз для Бальмонта и Сологуба):
ИЗ КНИГИ «ТОЛЬКО ГЛУПОСТЬ»
ПОРТРЕТ
Все смотрю я на портрет.
Будь семь бед – один ответ,
Все смотрю я на портрет.
Ничего в портрете нет,