Золото Карамкена

Как и водится у друзей, прощались долго и шумно – вначале в самом кабинете, потом у гардероба, затем на улице у входа. Потом все расселись по машинам и поехали по домам. По крайней мере, Орлинский заказал такси до дома. С самого раннего утра Юра перезвонил Мураду Нурыевичу. Это его друг. Настоящий мужчина! Режиссёр, который делает настоящее мужское кино. Честь, достоинство, совесть, мужество, верность, любовь – это то, что всегда есть в его картинах, и он, как снайпер, попадает прямо в сердце человека своими работами. Орлинский только Мурада Нурыевича видел режиссёром фильма

«Золото Карамкена». Актёрский состав на мужские роли в голове у Юрия уже был собран. А вот по актрисам надо делать кастинг. Кроме ролей для Ольги Тумайкиной и Яны Поплавской. Что касается Оли Тумайкиной, то Орлинский являлся давним поклонником её творчества, был с ней знаком и часто ходил в театр имени Вахтангова на спектакли с её участием. Если у неё окажется желание и возможность сняться в фильме, то это будет большой удачей. Только её Орлинский видел в роли обаятельной прокурорши Магаданской области. Но если Ольга не будет сниматься, то тогда пусть тоже будет кастинг. А для Яны Поплавской в фильме тоже есть интересная яркая роль.

Внезапно Юра решил позвонить бывшему однокласснику в Усть-Илимск. Разница во времени – плюс пять часов, так что он звонил в будущее. Серёга – его давний друган с детства – всегда или был в тайге, или дома. В этот раз он был дома, хотя сезон охоты был открыт.

Здорово, брат лихой! – Пешков всегда пытался элегантно блеснуть словом, а иногда даже целым предложением.

Серёга был ближайшим другом детства Юры. Юра втайне прикалывался над Серёгой, впрочем, как и Серёга над ним. Но незыблемо было одно – дружба, настоящая, по совести. Вот так и приходится мириться с надоевшей рожей в течении сорока лет – что Пешкову с рожей Орлинского, что Орлинскому с этим светлоликим Пешковым Серёгой. Бывает…

Серега Пешков – классный парень и настоящий друг. Настоящий! По крайней мере, Орлинский в это верит. Есть ещё Лёха. Лёха Рыбник – это особый человек. Он может всё – от добычи соболя и даже медведя до встречи с дружбанами. Лёха Рыбник – хороший и добрый человек. Не то что его друг детства Пешков, циничный и наглый романтик!

Орлинский решил пригласить Серёгу Пешкова поучаствовать в проекте «Золото Карамкена». Талантливый одноклассник Пешков по-любому использует возможность остаться в истории российского кинематографа в качестве самого неприхотливого и достойного актёра в эпизодической роли. Да и веселее будет, когда друг детства рядом.

Орлинский встретился с Мурадом Нурыевичем. Договорились о том, что вылет в Магадан с экспедицией творческой разведгруппы назначается на первое декабря. Орлинский всё делает как надо. Мужик сказал, мужик сделал. Билеты обратно – через неделю. Успеем. Орлинскому потом к двадцать шестому декабря возвращаться обратно на Колыму. Словом, всё обсудили, пожали руки. Теперь можно было и выдохнуть. Потом Юра связался с Магаданом, переговорил с приёмной губернатора и договорился о встрече двадцать шестого декабря в девятнадцать ноль-ноль в администрации Магаданской области.

Орлинский засыпал на ходу. Давненько такого не было. Он добрался до своей постели и упал в неё, как гроздь созревшего винограда, настолько тяжёлая, что ей пофигу как падать, лишь бы в корзину. И ей всё равно, сделают из неё вино или нет. Если она хорошая, то сделают, если нет, то съедят, но по-любому не дадут скиснуть.

Глава 5. Начало большого пути

Первого декабря дружная компания в составе режиссёра, оператора, фотографа-художника и Орлинского вылетела из аэропорта Внуково в Магадан. Режиссёр Мурад Нурыевич и Юрий сидели рядом и почти всё время полёта говорили и обсуждали, как и что. В том числе, конечно, актёрский состав. Когда Юра читал сценарий, то уже тогда видел, кто сыграет мужские роли. Главные герои по сценарию – друзья-сослуживцы, почти одногодки, крепкие мужики где-то за сорок. Если те огонь и воду, которые друзья пошли вместе, положить на музыку, то медным трубам «выдувать медь» придётся мощно и упорно. На роль первого Орлинский хочет пригласить Олега Тактарова, а Игоря Жижикина позвать на роль второго. Ну и третьим, возможно, будет он сам. В сценарии чётко прописано – чуть выше среднего роста, брюнет с седыми висками, глубоко посаженные голубые глаза, коренастый. Стопроцентное попадание. Но это он как генеральный продюсер ещё не решил. Может, Михаила Мухина пригласить на эту роль? По описанию почти подходит. А может, и кого другого… Время есть.

***

Долгие перелёты всегда радовали Юру. С самого детства, когда наступало лето, его отправляли на материк. Лето на Кавказе и на Колыме наступало и проходило по-разному. На Кавказе оно растянутое и задумчивое, когда можно лежать на лавке во дворе и слушать шум листвы тополя. На Колыме было другое лето – яркое, молниеносное и жаркое. Примерно двадцать дней. Если повезет, то тридцать, а может и больше.

Как-то Александр Барыкин заметил и спел – ровно сутки от Москвы до Магадана. Реально сутки, если на ИЛ-18. Пятьсот километров в час, высота шесть тысяч метров. Летим до Москвы, до аэропорта Внуково. Двадцать четыре часа, двадцать из них в воздухе. Несколько посадок – и сутки пролетели. Летишь такой, в круглое окошко на облака смотришь, мечтаешь… Эх, детство золотое! А сейчас семь с половиной часов с комфортом – и ты на месте.

«На материк детей отправили!» – самый крутой и достойный ответ на вопрос «как дела», который родители колымских детей могли произнести в разговорах. Синегорье, Талая, Мяунджа, Палатка, Карамкен, Омсукчан, Магадан, Финиш, Утёсный, Стекольный, Армань, Сусуман – из этих волшебных мест колымские дети на лето летели к бабушкам и дедушкам, чтобы поесть абрикосов, вишни, черешни и дынь с арбузами.

Дети Колымы… Когда они попадали в огороды и сады своих бабушек, то ели всё – зелёное и несозревшее, большое и маленькое, с косточками и без. Всё было вкусно и полезно. А бабушки и дедушки переживали – не дай Бог навредить внукам! Но маленьким закалённым колымчанам было всё равно, спелое оно или нет: главное – наличие плода на дереве. Эта прожорливая колымская саранча опустошала сады своих дедушек и бабушек в неконтролируемой погоне за снабжением своего растущего организма витамином це, и аргумент, что всё ещё зелёное и неспелое, на детей не действовал. Поэтому бабушки и дедушки на материке просили своих детей привозить им внуков тогда, когда хоть что-то поспеет.

***

Так как Юра лично знал и Тактарова, и Жижикина, он ни секунды не сомневался, что это те парни, которые нужны. И грима не надо. Мужики. Настоящие. Хорошая физическая подготовка. Бойцы. Бруталы ещё те. В картине много сцен рукопашных схваток, каскадёрские трюки. Кино мужское – драки, стрельба, огонь, скалы, заброшенные шахты, пещеры. В общем, здоровье тут понадобится. А эти два актёра так им и пышут. Плюс парни и в Голливуде работали. Узнаваемость присутствует, а это важно. Режиссёр поддержал. Главное – успеть с ними договориться по графику и остальным моментам.

Женскими ролями занимается агент – естественно, кроме ролей для Ольги Тумайкиной и Яны Поплавской. Больше всего съёмочных сцен будет, конечно, в Магадане и области, поэтому творческий союз с местным драматическим театром – это правильное решение, выгодное обеим сторонам. Орлинский надеялся, что колымские актёры согласятся поработать на съёмках фильма.

Где-то за полтора часа до приземления Юра маленько прикемарил, режиссёр тоже. Все, кто летел в Магадан (естественно, кроме Орлинского), летели туда первый раз и как люди творческие поскорее мечтали увидеть всё то, о чем им говорил продюсер. А он обещал им совсем другую реальность, нежели на Большой земле.

«Други мои! Мы летим не просто на Колыму! Мы летим на другую планету. Там всё по-другому. Вы это почувствуете. Всё увидите, всё услышите!» – сказал им Орлинский, когда ехали в аэропорт.

Во Внуково температура воздуха была почти весенняя – минус два градуса. В Магадане на ближайшую неделю синоптики обещали хорошую погоду – максимум минус пятнадцать градусов. Такая температура не пугала, но все утеплились, как надо. Оператор Кирилл и фотограф Никита для своих дорогостоящих аппаратов даже специальную «одежду» взяли, чтобы электронику не поморозить.

Когда заходили на посадку над сопками, было начало двенадцатого дня. Светло и, конечно, красиво, как в сказке. Мурад Нурыевич сидел возле иллюминатора, смотрел на сопки и облака и чему-то улыбался.

Не обманул ты, Юра – красота! Пейзаж исключительный!

Надо будет из самолёта снять. И с самолёта, и с вертолёта, и с воздушного шара обязательно снимем. Да так, что дух захватит! Поэтому и пригласил вас, Мурад Нурыевич, чтобы эту красоту на большом экране все увидели. Сейчас зима, а весна, лето, осень – это вообще волшебная пора! По сопкам полазим, ягоду поедим, порыбачим, у костерка посидим всей командой, песни под гитару попоём. А? Как вам?

Юра, вначале работа. А потом – всё остальное! – Режиссёр опять посмотрел в иллюминатор.

Согласен!

Орлинский поднял руки над головой и потянулся до хруста. На лице играла бодрая и счастливая улыбка. Он всегда становился счастливым, когда видел эти сопки. Это было его место силы.

Из салона самолёта творческая группа вышла в числе последних. У трапа ждал микроавтобус, воздух был сухой, морозный, дышалось легко. Выехав с территории аэропорта, припарковались на фоне плаката «Добро пожаловать на Колыму – золотое сердце России!»

Мурад Нурыевич с Кириллом и Никитой пошли получать багаж. У Орлинского был с собой рюкзак с ноутбуком и одеждой – на неделю пара джинсов, три кофты, футболки, сменная обувь, ну и конечно, другие необходимые атрибуты мужественного командированного.

Орлинский познакомился с водителем. Парень лет тридцати пяти, зовут Женя, откомандирован в расположение творческой группы в качестве водителя по городу Магадану. Велено доставить вновь прибывших в гостиницу «Магадан». Там группу встретит девушка по имени Людмила, она поможет разместиться и расскажет, где и что находится.

Бодрые и весёлые члены экспедиции вместе с багажом погрузились в микроавтобус. Всю дорогу из Сокола до Магадана по Колымскому тракту все, кроме Орлинского, задавали вопросы Жене-водителю. Он с удовольствием и подробно отвечал. Юра молчал. Он просто смотрел на дорогу, снег и сопки, небо в облаках. Детство не то чтобы вспомнилось, а будто вернулось – со звуками и ароматами, со снегом и морозным воздухом. В салоне фоном тихо звучала красивая музыка. «Энигма», – узнал Юра. «Блаженство», – улыбнулся Орлинский. Обернувшись к коллегам, он громко спросил:

Ну что, ребята? Класс?

Эмоциональный ответ последовал незамедлительно. Хотя могли и не отвечать – по глазам всё было видно. Им нравится, и они в предвкушении.

Оформление в гостиницу не заняло много времени. Номера всем достались на одном этаже – на третьем. Встретившая их Людмила, активная молодая девушка из управления культуры Магаданской области, через час предложила встретиться в ресторане, пообедать и обсудить план дальнейших действий. Этого часа хватило, чтобы принять душ, переодеться и немного поваляться на заправленной кровати после почти восьмичасового воздушного путешествия.

Ровно через час все прибывшие и ответственная Людмила сидели за одним большим круглым столом. Единогласно решили начать с заказа, чтобы во время трапезы обсудить и согласовать дальнейший план действий. Стол был потрясающим. Рыбная нарезка, красная икра, наваристая тройная уха, оленина, брусничный соус, морс и крепкий чёрный чай с пирожными. Ели так, что аж за ушами трещало. Потом Людмила сообщила гостям, куда, когда и на чём едем. До отлёта шесть дней, график жёсткий. Многое надо увидеть, отснять, продумать, разведать и определить локации для съёмки, потому как весной времени на это не будет. Сегодня по плану – сам Магадан, православный храм рядом с гостиницей, администрация области, бухта Нагаева, где стоит памятник Владимиру Высоцкому. Кроме того, надо успеть к Маске Скорби и вечером – в драматический театр.

Ну что, по коням? – предложил Мурад Нурыевич. Все согласились и дружно отправились на посадку в автобус.

Жень, давай сразу в Нагаевскую к Высоцкому, – Людмила села рядом с водителем.

Ехали недолго. Остановились почти у самого памятника. Владимир Семёнович стоял к приехавшим спиной и смотрел вдаль, на Охотское море. Вид на бухту был потрясающий. Никита с Кириллом сразу расчехлили оборудование и припали к видоискателям. Мурад Нурыевич пошёл к Высоцкому. Из динамиков, установленных в помещении рядом с памятником, звенела гитара и голос Владимира Семеновича спрашивал: «Ты не видел Нагаевской бухты?..» Бесконечное холодное море – и он стоит на самом краешке земли. Режиссёр стал рядом, Орлинский с другой стороны. Вот так стояли втроём, смотрели вдаль.

«Вдох глубокий, руки шире, не спешите, три-четыре!» – взбодрил бард.

Режиссёр подошел к оператору и фотографу. Работа началась. Общий план – просто неповторимый, надо всё отснять, заметить, прочувствовать и найти нужные точки для съёмки. Ощутить атмосферу. Тут режиссёру мешать не нужно. Он сам увидит то, чего не заметит человек без профессиональных навыков. Поэтому Орлинский просто молчал, вдыхал морозный воздух и слушал песни любимого с детства Высоцкого.

Когда стемнело, поехали в драматический театр. По нему группе провели экскурсию, рассказали об истории создания, об актёрах и спектаклях, о том, кто из известных деятелей культуры посещал театр. Приняли решение по помещению для съёмок. На этом первый рабочий день на Колыме завершился.

Разница во времени давала о себе знать. Устали, очень устали. Спать особо не хотелось, но надо. Поэтому приехали в гостиницу, сразу поужинали, выпили по соточке коньяку и в номера спать. Подъём завтра в семь утра, завтрак в восемь нольноль, в восемь тридцать – в путь к мысу Нюкля.

На следующее утро на Нюклю выдвинулись пораньше. Была пурга, но погода меняется очень быстро, и к рассвету стало тепло и тихо. Минус восемь градусов, работать – одно удовольствие. Главным впечатлением стал спуск к морю, к мемориальной доске, посвященной Юрию Билибину и его экспедиции – первопроходцам, открывшим самый золотоносный район страны.

На пятый день пребывания в Магадане Орлинский остался в отеле. Ему нужно было решить несколько административных вопросов, связанных с будущими съёмками, и поэтому на плановый выезд режиссёр с оператором и фотографом выехали без Юры в компании Людмилы. Было назначено несколько встреч, и Орлинский, захватив ноутбук, свой волшебный блокнот и авторучку, присел в самом конце зала ресторана, возле окна, и занялся рутиной – подведением предварительных итогов поездки, расчётами, прикидками и ещё много чем, что нужно сделать, чтобы всё сложилось удачно.

Предстояла первая встреча – с главой крупной золотопромышленной компании. Они уже были знакомы, и встреча обещала быть доброй и плодотворной. Предварительно они уже общались, и сейчас нужно было, чтобы Алексей Алексеевич, владелец одной из самых крупных частных золотодобывающих артелей, оказал содействие и разрешил съёмки на его объектах. Некоторые из них были уникальными и на экране должны будут появиться впервые.

Юра, привет! Рад видеть! – Диканьцев пожал руку Орлинскому.

Привет, Алексеич!

Они сели друг напротив друга. Им принесли пузатый фарфоровый чайник с чаем.

Юра, давай, может, чего посерьёзней чая? А?