Школа космических путешественников

I.

Всё. Учёба окончена. Костя удобно устроился в капсуле одноместного аэротакси. Поправил подлокотник и пристегнул ремни безопасности. Вероятность столкновения – одна миллионная процента, но правила есть правила. «Скоро буду дома, увижу родителей, Наташку…» – пронеслось у него в голове, и сон сморил его. Костя всегда стремился не тратить попусту ни минуты. И если в пути он не мог заниматься полезным делом, то самое время отдохнуть после напряжённой учёбы последние полгода, когда у него почти не было свободного времени.

Через два часа пути местность начала меняться. Вместо унылых равнин начали появляться холмы, предвещающие скорое прибытие домой. Аэротакси неслось на скорости пятьсот километров в час на высоте трёх-пяти метров от земли, плавно огибая препятствия.

– Дом, милый дом, – тихо сказал Костя, он уже проснулся и всматривался в мелькающие родные пейзажи.

Аэротакси плавно запарковалось на остановке около жилого массива из маленьких трёхэтажных домиков. Воздух, другой воздух. Вдохнув полной грудью и накинув на плечи рюкзак, Костя направился к симпатичному сине-красному дому.

– Мама, привет, немного задержался. Папа уже вернулся? – Костя стоял на пороге квартиры и улыбался.

– Привет-привет! Дай я тебя обниму! Все эти видеозвонки… – мать сильно прижала к себе единственного сына. – Надолго тебя отпустили? Когда выпускные экзамены?

– Каникулы две недели! Но мне нужно готовиться к экзаменам. Нового я уже ничего не узнаю, но надо собраться с силами и мыслями.

– Папа через час будет, так что пока отдохни с дороги. Ужинать вместе будем.

– По дороге выспался. Я пока к Наташке забегу, она обещала быть дома.

***

Ужин был праздничный. Мама Кости любила готовить. Домашняя еда ценилась гораздо выше покупной, хотя ассортимент последней был несравнимо шире.

– Костя, сын мы с мамой поздравляем тебя с окончанием учёбы и твоим успехом! – отец Кости в приподнятом настроении поднял тост. – Пусть у тебя всё получится, а мы за тебя будем радоваться! За тебя! За лучшего выпускника Школы космических путешественников!

– Ещё экзамены надо сдать, – улыбнулся Костя.

– Остались же экзамены на умения, а ты уже всем всё доказал, —настаивал отец. – Умение не вырабатывается за пару ночей зубрёжки. Да и запас у тебя по рейтингу большой…

– Всегда есть случайность. Конечно, ничего неожиданного не должно случиться, но пока рано ещё праздновать.

– Как Наташенька? – голос мамы стал медовым, когда она произносила имя невесты сына. – Как её родители? Обустроились?

– Я не застал её дома. Вечером договорились… Мама! Что с тобой?! – Костя подался вперёд, чтобы подхватить падающую мать, но отец опередил его.

– Держу, держу тебя, дорогая! Садись. Ничего страшного, сейчас пройдёт. Очередной приступ.

– Давно был предыдущий приступ? – Костя обнял мать.

– Недели две назад, – отец нагнулся убрать разбитый бокал.

– То есть… Как две недели? Вы мне ничего не говорили… Они же раз в несколько месяцев были?

– Были, сынок, – сказала мать сдавлено, боль ещё не отпустила. – А теперь чаще стали. Мы не хотели тебя беспокоить, тебе надо учиться. Ты у нас такой умный, у тебя будущее.

– А что с очередью на лекарство, когда она подойдёт?

– Была пятьсот восемьдесят пятая, сейчас шестьсот восьмая. Ну да это ничего, ведь доказано, что болезнь несмертельная, поддерживающее лекарство мама получает исправно. Дойдёт очередь! – отец пытался демонстрировать оптимизм, но от Кости не скрылась его растерянность.

II.

– Что это? – спросила Наташа.

– Пережиток прошлого! – засмеялся Костя. – Розы. Такие, с шипами, знаешь…

– Спасибо, красивые… – ответила задумчиво Наташа. – Но мёртвые.

– Да ладно тебе! Их специально выращивают, чтобы срезать.

– Они всё чувствуют, они такие же живые, как и мы. Я на эту тему дипломный проект сделала.

– Когда, кстати, защита?

– Была, на прошлой неделе, – Наташа убрала его руку, пытавшуюся обнять. – Мне поставили отлично. Можешь меня поздравить.

– Ты у меня молодец! Поздравляю. Извини, я забыл, тоже было много учёбы, – виновато сказал Костя.

– Ничего, я привыкла, – Наташа вздохнула. – Знаешь, я хотела с тобой поговорить.

– Поговорить? А что мы с тобой делаем по видеосвязи? – Костя насторожился.

– Ты рассказываешь о своих успехах, я – о своих. Мы с тобой очень успешные, – улыбнулась Наташа. – В этом, наверное, проблема.

– Не вижу тут никакой проблемы. Мы в школе были лучшими учениками класса, и дальше развиваем успехи. Помнишь, как в третьем классе соревновались, кто больше отличек получит? Весело было, – Костя попытался разрядить обстановку. – Ты выиграла, кстати.

– Ну а сейчас мы выросли. И нам надо думать о будущем, а не соревноваться в учёбе. У тебя какие планы? – спросила Лиза, глядя ему прямо в глаза.

– Ты их прекрасно знаешь.

– Нет, ты всё-таки мне их расскажи, – не унималась Лиза.

– Сдам экзамены, подготовлю дипломный проект, закончу Школу, получу место… – начал Костя как по заученному.

– А я где в этих планах?

– Ты же знаешь, – улыбнулся Костя и прижал девушку к себе. – Без высшего образования не разрешается жениться. Ты уже закончила, я получу через полгода. Мы это знали и четыре года назад, когда делали выбор.

– Да, но я не думала… А дальше что? Ты станешь лучшим выпускником школы за всю историю. Это почётно, станешь капитаном-лейтенантом Космических сил. Исследования дальнего космоса! Годы в командировках. А я так и буду видеть тебя только чуть-чуть между твоими полётами?

– Максимальная длительность полёта – один год. После этого экипаж возвращается. Всё продумано и прописано. Между командировками полугодовой перерыв. Будем вместе, – отрапортовал Костя. – Да и это не вечно, я надеюсь на быстрый рост. Пока у меня всё получается, – он хитро улыбнулся. – Займу руководящую должность лет через десять, и тогда не будем расставаться совсем.

– Десять лет! И ты так спокойно об этом говоришь!

– Мы это много раз обсуждали! Разве это открытие для тебя какое-то? – Костя начинал злиться. – В конце концов, можно жить обычной жизнью, ни к чему не стремиться. Просто жить. Это не запрещается. Государство всё обеспечивает: еду, лекарства, развлечения. Можно ни о чём не думать!

– Я не говорю, что надо всё бросить и выбирать путь деградации. Но и создать семью на расстоянии, я не вижу, как это возможно, – она уткнулась ему в плечо.

– Ладно-ладно, всё будет хорошо, что-нибудь придумаем. Всегда есть выход. Что-то ты изменилась за эти полгода.

– Я всё не могу пережить смерть дедушки, мы были близки, ты знаешь. И я всё больше и больше думаю о будущем. Я не хочу расставаться с тобой, хочу быть вместе.

– Он был ещё молодой, чуть старше моего отца. Сто два или сто три ему было?

– Сто два, – всхлипнула Наташа, – реклама говорит: «Вероятность – одна миллионная процента!». Знаешь, кажется, это мало…

– Это пройдёт. Ты сейчас перегружена: учёба, смерть дедушки, отъезд родителей, которых ты теперь будешь видеть только по телесвязи раз в год. Всё пройдёт. К сожалению, люди всё ещё умирают, – голос его был спокойный, уверенный и далёкий.

– Пройдёт…А что с нами? Что ты придумаешь? У тебя же всё запланировано на много лет вперёд.

– И я осуществляю все планы!

– Как мы сможем быть вместе, и чтобы я тоже могла работать по профессии? Я тоже не хочу перечеркнуть четыре года жизни!

– Давай, я через полгода вернусь, и мы решим, сказал он примирительно. – За это время я что-нибудь придумаю.

– Я думала над этим. Через полгода ничего не изменится.

– И ты знаешь, почему я этого хочу! У мамы сегодня был приступ, – сказал он глухо. – Родители скрывали от меня, что они участились. А очередь на лекарство только растёт – приоритет в порядке значимости человека для общества. Исследователи дальнего космоса – это не только престижно, это ещё и высокий рейтинг и для родителей тоже. Кроме меня у них никого нет.

– Знаю, знаю. И ты знаешь, как я люблю твою маму. Мы выросли здесь. Но и о себе я должна подумать, – сказала она после паузы.

Костя молчал: «Сейчас она скажет».

– Был выбор места после учёбы. Я выбрала Александрию, – она опустила голову. – Флора этой планеты ещё не изучена. И… там мои родители. Хоть кто-то будет рядом со мной.

Они молча шли по парку, держась за руки. И прохожие могли принять их за влюблённых.

III.

Школа космических путешественников располагалась в комплексе зданий, построенных в стиле дворцов девятнадцатого века. Корпуса и переходы между ними образовывали многочисленные дворики, в которых росли деревья и аккуратно подстриженные кустарники.

Из центрального входа вышел старшекурсник и быстрым шагом пронёсся мимо группы студентов. Он успел пожать руки двоим, остальным только махнул рукой.

– Интересно, куда он бежит? Сегодня ему уж точно некуда спешить!

– Он всегда стремителен. Не отпускает его учёба.

Юноша их не слышал, он уже миновал широкую лестницу и шёл по центральной аллее. Все скамейки были заняты – учебный год закончен, тепло, светло и студенты младших курсов вышли на улицу пообщаться перед расставанием на каникулы. Он свернул с аллеи и скрылся под кронами деревьев. В тени раскидистого дуба нашлась пустая скамейка – наконец он смог остановиться и осмыслить происходящее. В его голове мелькали события этой недели. В особенности сегодняшнего экзамена, последнего в Школе.

– Костя, привет! С утра тебя не могу поймать – всё носишься, – подошёл однокурсник Кости и присел рядом на скамейку.

– Чего тебе, Вадик? – глухо спросил Костя и поморщился, словно ему обрабатывали свежую рану.

– Не переживай! Со всяким бывает! Ещё можно исправить ситуацию. Ты сможешь!

– Смогу, конечно, смогу, иначе четыре года коту под хвост! Да я нормально…

– Я и вижу! Сидишь один, камни под ногами рассматриваешь! Ты же Константин Савельев!

– Ага, он самый. Какой общий рейтинг? Уже показали?

– Сразу, ты ж убежал. Ты – второй. Отрыв минимальный. Так что на дипломном догонишь!

– Четыре года быть первым и на самом последнем экзамене – второй, – Костя обхватил голову.

– Ну, знаешь, после семнадцатого места сегодня, хорошо, что второе удержал. Запас у тебя солидный был.

– Кто на первом? Петя?

– Нет, он на третьем, сразу за тобой. Лиза Воскресенская из дополнительной группы.

– Ты её знаешь? Я видел её имя – она в десятку перед самыми экзаменами вошла, – но не сталкивался.

– Это ты зря. Симпатичная девчонка, из Александрийского филиала, последний курс на земле доучивалась. Спокойная, без выпендрёжа.

– А ты, я смотрю, всех девчонок знаешь! – Костя вяло улыбнулся.

– Это ты помолвлен, а мне ещё над этим работать надо. Вот кручусь по мере сил! – усмехнулся Вадик. – Пойдём, сейчас официальная церемония начнётся.

«Александрия. Помолвлен», – эти слова эхом отозвались в голове Кости.

– Прости, Вадик, я уже совсем… Не спросил, какое у тебя место?

IV.

Когда Костя и Вадик пришли в Большой зал, уже почти все студенты собрались. На сцене в президиуме не хватало только директора Школы Шустрова Ивана Сергеевича – академика Академии Космоса, легенды межпланетных путешествий и первого исследователя дальнего космоса. Наконец он занял кресло в центре. Все студенты расселись по местам, и в зале стало тихо, так что можно было слышать дыхание соседа.

– Рад вас всех поздравить с завершением обучения в Школе, – начал свою речь Иван Сергеевич. – Сегодня был последний земной экзамен для вас. Вы продемонстрировали все свои способности и заслуженно получили места в рейтинге. Прошу вас и далее, уже в работе, быть всегда собранными, работать на пределе своих сил, быть верными товарищами в какие бы уголки Вселенной вас не занесло. Но впереди у вас последнее испытание – космический экзамен, – Иван Сергеевич кратко рассказал о тяготах длительного полёта в малой группе на учебном корабле.

– Зачем он это нам рассказывает? Как будто мы не провели в одиночку по трое суток без сна в совершенно пустой комнате, решая в уме задачи навигации и составляя планы высадки на планеты, – шепнул Вадик.

– Тихо, дай послушать! Испытания здесь, когда знаешь, что за стенкой люди и, случись что, они помогут, и в космосе – это разные вещи.

Тем временем Иван Сергеевич перешёл к организационной части.

– Через неделю вы полетите на случайно отобранные планеты для осуществления высадки и проведения экспериментов. Задание должно быть выполнено максимально точно и в срок. В каждом экипаже будет наставник из числа профессоров и преподавателей Школы, офицеров Космических сил, работников Академии космоса и других космических высших учебных заведений, – официальным тоном докладывал Иван Сергеевич.

– Вадик, ты эту Воскресенскую видишь в зале? – шепнул Костя. – После окончания познакомь меня с ней. Всё-таки полгода вместе провести придётся.

– Запросто, вон во втором ряду слева у прохода блондинка. Это она.

После директора выступили с напутственными речами приглашённые гости: два космических академика, директор Варшавского института прикладной космической ботаники, профессора и офицеры. Все, как сговорились, твердили о трудностях полётов и престиже профессии. Только один полковник развеял скуку, рассказав пару историй из космических полётов.

– Хорошо, что лекции отменили ещё в двадцать первом веке, – сказал весело Вадим на выходе из Большого зала. – Не доучились бы до конца.

– Ты не отвлекайся! Видишь её? – Костя прервал друга, и они стали пробираться через толпу студентов и гостей. Догнав трёх миловидных девушек, Вадим выполнил обещание и познакомил Костю с Лизой Воскресенской.

– Очень приятно. Так ты и есть Константин Савельев? – Лиза простодушно улыбнулась. – На фото ты выглядишь строго.

– Это у него имидж такой, на самом деле Костя может быть весельчаком, если захочет, – разрядил атмосферу Вадим.

– Поздравляю тебя с первым местом, ты – молодец, – сказал Костя.

– Спасибо, но я не стремилась. Если бы не твои ошибки в последнюю неделю…

– Надо познакомиться поближе. Всё-таки лететь вместе полгода, а мы друг друга не знаем совсем. В правилах сказано: «Доверяй напарнику своему, как самому себе». А я даже не помню, чтобы мы пересекались на занятиях и экзаменах.

– Ты просто не внимателен, – Лиза немного смутилась. – Давай завтра погуляем по Красной площади и в окружении древностей обсудим подготовку к полёту.

V.

В течение недели, что оставалась до полёта, Косте и Лизе пришлось выполнить огромную работу. Они распределили обязанности в полёте и на поверхности планеты, изучили дипломные проекты друг друга и подготовили общий план их выполнения. Оказалось, что их задания довольно близки, и объединить их не сложно.

Ситуация осложнялась, однако, тем, что они были не знакомы до последнего учебного дня. В Школе много внимания уделяли выдержке, умению находить общий язык, сохранять концентрацию над задачей в тяжёлых условиях, но немаловажную роль в далёком космосе играл человеческий фактор и хорошие отношения, знание характеров друг друга помогали достичь успеха.

– Эх, Лиза, это мы сейчас здесь в центре старой Москвы рассуждаем, что мы познакомились, нашли общий язык, оба адекватны и готовы работать вместе, а в космосе возможны любые ситуации, – вздохнул Костя. – И как поведёт себя наша психика, мы не можем знать наверняка, – на третий день они решили после окончания работы над проектом просто прогуляться по Бульварному кольцу и переулкам, во дворах которых скрываются старинные дома и церкви. Лиза родилась на Александрии в семье первых переселенцев и за год в Москве никак не могла исчерпать тягу к древностям.

– Тогда нам надо стать давними знакомыми, – весело ответила Лиза. – Давай сыграем в игру. Мы представим, что ходили в один детский сад и впервые встретились с тех пор. Каждый должен рассказать, что с ним происходило все эти годы, отвечать на вопросы, ничего не утаивая, как старому другу, – Лиза всё больше и больше поражала и привлекала Костю своей непосредственностью и открытостью.

– Идёт.

Игра затянулась допоздна и в общежитие они вернулись ближе к полуночи.

– А ты необычная, – сказал Костя, прощаясь около корпуса, в котором жила Лиза.

– Это комплимент? – рассмеялась Лиза. – Нам предстоит длительный перелёт в компании девяностодвухлетнего профессора, давай не будем забывать о нашей цели. И твоё разбитое сердце совсем не извиняет тебя. До завтра.

В оставшиеся до полёта дни Костя успел съездить к родителям на один день и по всем правилам простился с ними. Космические перелёты уже перестали быть диковинкой, но исследовательские полёты подразумевали довольно высокие риски по меркам сытой и благоустроенной Земли. Лиза за неимением такой возможности заказала пятиминутную аудиосвязь с Александрией. Чтобы говорить с абонентом на столь удалённой планете как по обычному телефону требовалось передавать сигнал через внутрипространственный усилитель, мощности которого были в первую очередь предназначены для правительства и учёных. Пять минут – это всё, что могла себе позволить студентка и то благодаря тому, что для Школы космических путешественников были специальные квоты. В остальных случаях Лиза довольствовалась обменом аудиосообщениями с родителями раз в сутки – их ставили в очередь на передачу и посылали, когда канал был не загружен.

VI.

Настал день отлёта. Шестьдесят исследовательских кораблей со сто двадцатью студентами и шестьюдесятью наставниками должны были стартовать с Главного космопорта Космических сил и отправиться на исследование далёких и не очень планет. Космопорт представлял собой диск диаметром примерно километр и толщиной метров сто. Он находился на геосинхронной орбите к северу от Москвы. Доставка грузов и пассажиров к космопорту производилась антигравитационными лифтами, располагавшимися на нижней стороне диска.

Перед космическими путешественниками выступил президент Академии Космоса, заместитель командующего Космическими силами и несколько человек с меньшими регалиями.

– Прямо не верится, что мы сегодня летим, – сказала шёпотом Лиза.

– Мне тоже, – ответил Костя.

– Жаль пятёрку отчисленных, которые в лучшем случае через год смогут испытать эти чувства, – Лиза вздохнула и после паузы продолжала. – Никогда не понимала, зачем каждый год отчислять людей по окончании учёбы.

– Каждый знает, что из потока пять человек будут отчислены по итогам всех экзаменов. Это заставляет не просто хорошо учиться, а учиться изо всех сил.

– Но эти пятеро не на много меньше нас получили баллов в рейтинге. Это несправедливо.

– Таковы правила. Зато страна получила хороших путешественников, а эти пятеро закончат в следующем году, – отрезал Костя. Лиза нахмурилась, но продолжать спор не стала.

VII.

Старты начинались через час после окончания официальной церемонии. Все корабли носили имена космонавтов, совершавших свои полёты на заре космической эры человечества. Первыми должны были отправиться исследовать планеты дальнего космоса Лиза и Костя. Как выпускникам с наивысшим рейтингом им достался корабль-исследователь с бортовым номером 001, носящий имя первого космонавта Юрия Гагарина. Выполнять дипломное исследование на нём было очень почётно, хотя и другие корабли носили имена не менее прославленных космонавтов.

Командиром корабля была назначена Лиза, что сильно задело Костю, но он изо всех сил старался не подавать виду: четыре года быть лучшим студентом, а на дипломном полёте быть лишь вторым пилотом. Их наставником в полете был профессор Лондонской Академии космонавтики Леонид Никитич Петров-Ричардсон. Он вёл у Кости факультатив по практической минералогии экзопланет на втором курсе, и у них остались хорошие взаимоотношения, тем более что научные интересы у них совпадали – Костя специализировался на полезных ископаемых.

Старт кораблей с космодрома проходил в автоматическом режиме. Транспортная система космопорта переместила первые двенадцать кораблей в шлюзовые камеры. После полной проверки корабля «Юрий Гагарин» сообщил о готовности стартовать, и был выведен на поверхность космопорта.

– Приготовиться к старту. Леонид Никитич, вы готовы, – заботливо спросила Лиза Воскресенская.

– Да, голубушка, хоть и давно не летал, но все правила хорошо помню. Не беспокойся обо мне.

По команде Лизы корабль плавно отделился от поверхности космопорта и стал двигаться прочь от Земли.

– Приготовиться к внутрипространственному переходу. Костя, за тобой контроль связи.

Корабль еле заметно завибрировал, в кабине стало теплее – термоизоляция не могла полностью защитить корабль от перегрева, когда работают установки межпространственного перехода.

– Фуф, душновато.

– Ты в порядке?

– Да, в полном, – соврал Костя. – На тренажёре было прохладнее.

За пять минут температура в кабине достигла шестидесяти градусов. Корабль продолжало потряхивать несколько минут, после сего резко всё успокоилось: вибрация прекратилась, температура начала спадать.

– Корабль вошёл во внутреннее пространство. Связь переключилась на внутрипространственный канал. Всё в норме, – доложил Костя с небольшой одышкой. Его пальцы немного дрожали.

– Отлично. У тебя всё в порядке? Что с голосом? – спросила Лиза.

– Сказал же, в порядке!

– Леонид Никитич, вы в порядке? – получив утвердительный ответ, Лиза продолжила. – Через час переходим на вахты. Первой дежурю я, сменяемся каждые двенадцать часов.

Костя молчал. Стандартные инструкции. К чему она их повторяет ему? Полёт продолжался двадцать один день. Как лучшему экипажу им досталась самая удалённая планета. Всё это время Костя и Лиза практически не общались: короткая пересменка и один оставался на дежурстве следить за ситуацией на приборах, а второй уходил в сон, используя полученные навыки за время учёбы. Основным собеседником в это время был профессор, который бодрствовал попеременно то в смену Кости, то в смену Лизы.

– Какой удивительный человек Леонид Никитич, – сказала Лиза во время одной пересменки. Профессор в это время мирно спал.

– Это да! Леонид Никитич – добряк и очень глубокий специалист в планетологии и минералогии, на его факультатив многие перебежали с других курсов.

– Фамилия у него только странная – Петров-Ричардсон!

– Он нам рассказывал, что его родители познакомились в Барселоне,– объяснил Костя, – где его отец преподавал планетологию – он потомственный планетолог – а мать была аспиранткой культурологии, поэтому у него фамилия на испанский манер: фамилия отца плюс фамилия матери.

– А потом его родители перебрались на родину матери в Лондонскую область? – спросила Лиза.

– Нет, он там года три преподаёт, постоянно переезжает с места на место – он же специалист мирового уровня. Вот и говорит, что старается развивать филиалы и региональные учебные заведения. Нам повезло, что он с нами летит – он всегда поможет, никогда не откажет. Мне, наверное, в большей степени – у меня задание по его теме, но у него богатейший опыт и в других дисциплинах

– Я уж заметила.

VIII.

Выход из внутреннего пространства прошёл по плану, и корабль плавно проявился на дальней орбите планеты №10481 с временным именем Амиславия. Её уже два раза посещали выпускники Школы для выполнения дипломных проектов. А до этого она была хорошо исследована и занесена в приоритетный список планет для колонизации. Это с одной стороны облегчало задачу Лизе и Косте – неожиданности не предвиделись, а с другой стороны польза от их исследований была только в случае получения новых детальных результатов.

– Надо послать сигнал на Землю, что выход на орбиту произошёл успешно, – распорядилась Лиза. – Переходим на низкую орбиту для картографирования поверхности.

– Сигнал отправил, – буднично отрапортовал Костя. Он никак не мог привыкнуть, что руководит полётом Лиза, и ему необходимо выполнять указания. – Поступила входящая информация. Краткая сводка информации для кораблей в пути, для нас ничего. Постойте… – голос его дрогнул. – Сигнал бедствия от исследовательской миссии 137 на планете Розалия!

– И?! Что там случилось?! – Лиза подалась к его экрану.

– Не понятно, просто автоматический сигнал бедствия. Нет подробностей.

– Надо это выяснить! А где находится Розалия?

– Недалеко от нас, в паре часов внутри пространства пролететь. Можно запросить информацию с Земли, может у них…

– Надо туда лететь и им помочь, – прервала его Лиза.

– Что значит помочь? Мы не знаем, в чём проблема. Ты умеешь проводить спасательные операции? У нас корабль, который может это сделать? – Костя удивился такой поспешности. – Давай запросим информацию, сообщим свои координаты, получим указания.