Гарнизон

– Правильно, товарищ майор! (Всем послышалось: «Слава богу, товарищ майор!») Чем усиленный? – допытывался несостоявшийся вождь краснокожих.

– Да не правильно же! – не выдержал Иванов.– Нет у них полков. У них бригадная система, они бригадами воюют.

– Фу, чёрт! – мгновенно отреагировал Черных, – Действительно, бригады. С вами, товарищ Меркулов, как звать родную мать, забудешь.

– Докладываю, – протянул руку помощи родному комбату Капустян, – следует ожидать потрёпанную при прорыве нашей обороны механизированную бригаду, усиленную танковым батальоном и батареей 105-миллиметровых гаубиц при поддержке звена вертолётов. Вероятный боевой порядок – два эшлона и резерв.

«Чёрт бы его побрал! Слишком умный – больше командира полка знает», – Черных поморщился: – Не вам был задан вопрос, товарищ Капустян. Вы согласны с такой оценкой противника, старший лейтенант Репин?

– Согласен. Но, учитывая, что батальон располагается в полосе главного удара противника, полагаю, что состав бригады 3—4 батальона, а вместо батареи 105-мм гаубиц может быть батарея или даже дивизион 155-мм гаубиц.

– Хорошо. НШ-3! Доложите свои возможности по отражению атаки противника. И что уже сделано.

– Есть! – подпрыгнул «НШ-3», готовый хоть сейчас побежать и водрузить Красный флаг над Пентагоном, – к 10-ти ноль-ноль…

– Прекратите, товарищ старший лейтеант. Вы что, ефрейтор в увольнении? Грамотный офицер никогда не скажет «ноль-ноль». Принято писать «0—0», а произносить «часов»: 10 часов, 0 часов, 12—15 – тут уж без всяких «часов» -«минут». Ясно?

– Так точно, – покраснев, ответил Капустян.

…«И кто меня, дурака, за язык тянул – каялся Иванов, уткнувшись в карту, – сто раз клялся: молчать, ничего не видеть, ничего не слышать. Нет, вылез, идиот… Время надо оседлать. Кто владеет временем, тот владеет жизнью. На кроссе, марше, в карауле я научился сжимать или растягивать время. Но как только дурацкая лекция, дурацкое совещание, дурацкое занятие – время словно останавливается, и не сдвинуть. Легче всего, конечно, прикемарить…»

– Ну а вы, товарищ капитан, что предлагаете в данной, я бы сказал, непростой, обстановке?

– Кто, я?! – вскочил Иванов, поправляя съехавшую на ухо фуражку и мимолётно зыркнув взглядом в карту соседа.

– Нет, я! – ядовито оскалился Черных.

Пауза. Капустян, прикусив кончик языка, раскрашивал «яйца». * Видимо «противник» уже ворвался в район обороны на стыке двух рот.

______________________________________________________*Жарг. – условно обозначенные на картах в виде эллипсов позиции подразделений. Могут быть красного, синего, чёрного цвета.______________________________________________________

Иванов усмехнулся, окинул взором местность и пошёл чесать белым стихом:

– Сосредоточенным огнём всей приданной и поддерживающей артиллерии и штатных огневых средств останавливаю вклинившегося противника на рубеже северные скаты высоты 160 и 2 – отдельное строение южные скаты высоты 118 одновременно в тесном огневом и тактическом взаимодействии с ротами 1-го эшелона провожу решительную контратаку силами второго эшелона…

В принципе наворочено достаточно, но как же не свалять «ваньку» до конца хотя бы в виде компенсации за бездарно растраченное время:

– … стремительно выхожу на фланги и в тыл прорвавшихся подразделений развиваю успех всеми наличными танками и БТР в ходе преследования на плечах противника врываюсь на высоту «Огурец» и заняв оборону по её западным скатам готовлюсь к отражению контратаки…

– Погодите, погодите, – опомнился Черных. Он подозрительно посмотрел на капитана, потом на карту, потом в поле, потом опять на капитана и осторожно заметил:

– Преследовать пока никого не надо. Итак, вернёмся к положению на 12 часов. Ваше решение, майор Меркулов.

– Ну… я вот, как Петрович… капитан Иванов доложил, да!

– А что он доложил?

– Ну, это, – Меркулов расправил плечи, – наношу сокрушительный контрудар…

– Что?! – Черных выронил карту и замер с раскрытым ртом. В следующее мгновение «обучаемым» показалось, что «противник» действительно начал артподготовку, а если б стоящий рядом командирский «уазик» был не «уазик» а боевой конь, то он бы присел от оглушительного хохота своего хозяина:

– Ха-ха-ха… ор-ригинально, товарищ майор, ха-ха-ха! Да будет вам известно, товарищ майор, что контрудар, да ещё сокрушительный – прерогатива минимум командующего армией. Ха-ха-ха! Пока извольте ограничиться контратакой. Вот когда вы, товарищ майор, ста-анете командующим армией (Черных щелкнул каблуками), тогда мы все, товарищ майор, как один человек, товарищ майор, кинемся наносить начертанные Вами контрудары!

Придя в отличное расположение духа, Черных прыгнул в «уазик», прокричав: ««Готовте мне решение. Я на танкодром, сейчас буду!»

И укатил. Офицеры опустились на траву.

– Эх, мать его… – сказал Меркулов, доставая «беломорину», – 20 лет «воюю», а как учения, всё одно и тоже: ткнут в высоту: «Атакуй!». И топаешь напрямик вслед за танками… А как рассуждать, так все умные…

– Не бери в голову, Иваныч, – успокоил Репин, – плюнь! Чтобы в этой армии навести порядок, нужна, как минимум, одна маленькая война.