Жизнь в сибирском городе

Нашу сравнительно небольшую группу первокурсников разместили в отдельном доме. Там были прихожая с кухней и большая комната. В комнате, вдоль стены, делившей дом на две части, и ещё сбоку, были установлены сколоченные из досок нары, на которых нам предстояло спать. На них мы уложили матрасовки, набитые свежей соломой. Распределили места. Девушки, которых в группе было больше, устроились в глубине комнаты, а юноши – с краю, возле выхода в прихожую.

В прихожей мы завтракали, обедали, ужинали. Еду нам готовили свои повара. Их выделили из состава нашей группы. Девушки быстро приспособились, готовили неплохо. Им помогали советами и даже делом мамы, которые пару раз приезжали из Томска к своим дочерям. С продуктами проблем не было. Ими снабжал нас колхоз.

Работали мы в основном в рамках зерноуборочной кампании. Всё было неплохо организовано, шло своим чередом. Все виды работ мне, например, были до того знакомы, что ничто особенно не удивляло и не озадачивало. Иногда становилось даже скучно. Запомнился довольно прочно только один случай. Тогда меня и нескольких девушек отправили в поле, чтобы забрать остатки лежащего там зерна и доставить его на зерносушилку, находящуюся за пределами деревни. Поехали мы туда в тракторной тележке, которая была прицеплена к колёсному трактору. Трактором управлял деревенский паренёк лет четырнадцати. Он был явно любителем лихой езды. Но до поля мы доехали благополучно. Загрузили в тележку зерно и разместились в ней сами. Тракторист же, деловито осмотрев состояние доверенной ему техники и результаты погрузки, повёз нас в конечный пункт. При этом он решил, чтобы сэкономить время, укоротить путь. Поехал через ложбину, где, как он потом нам сообщил, ездил неоднократно. Спуск прошёл нормально, и предстояло преодолеть подъём. Выйдя на подъём, наш тракторист, как положено, нажал на газ. Трактор поначалу тянул неплохо, но, когда до выезда из ложбины оставалось совсем немного, запыхтел и заглох. Не хватило, скорее всего, мощности. Тележка всё-таки была загружена почти до предела. Да ещё мы в тележке. Что же происходило потом? Трактор с тележкой сначала медленно, а потом быстрее и быстрее стал катиться обратно вниз. Тормоза у трактора не сработали так, как следовало, потому что оказались неисправными. Через некоторое время тележка вильнула в сторону и под напором трактора стала крениться. Посыпалось зерно. Я спрыгнул с тележки и помог испугавшимся и растерявшимся девушкам быстро слезть на траву и отойти на некоторое расстояние. Тележка же кренилась всё больше, пока не оказалась совсем на боку. Трактор тоже завалился набок. Произошло то, что можно назвать аварией. Но, слава богу, никто серьёзно не пострадал. Обошлось. Некоторые из нас получили только лёгкие ушибы и ссадины.

Мы постояли некоторое время в стороне, посмотрели на печальную картину случившегося. А тракторист, осмотрев то, что произошло с его техникой, сказал нам, что нужна помощь, что сами ничего не сможем сделать. Однако на помощь можно надеяться только завтра утром.

Недолго думая, мы решили пойти на сушилку, до которой было уже не очень далеко, и там переждать тёмное время суток. Утро, как говорится, вечера мудренее.

Приближалась ночь. Девушек определили куда-то на ночлег. А я нашёл тёплое местечко на сушилке. Это бункер, куда ссыпалось просушенное зерно. Я зарылся в него и несколько часов если и не поспал по-настоящему, то подремал. Правда, к утру в бункере становилось всё менее комфортно, так как зерно постепенно остывало. Дошло до того, что я вынужден был оттуда выбраться. Однако вскоре рассвело, и спать уже не очень хотелось.

Утром за нами приехал трактор с тележкой. Это был более мощный трактор, но тоже колёсный. Им управлял уже другой тракторист. Мы сели в тележку и поехали на место вчерашней аварии. Там уже ничего из пострадавшей накануне техники не было: ни трактора, ни тележки. Была только помятая трава и зерно в ней. Мы долго собирали его, выбирая руками из травы. Собрали всё, что только можно было собрать. Затем отвезли зерно на склад и вернулись в общежитие.

После ужина обычно у большинства из нас было свободное время. Только повара суетились на кухне. Занимались обычно самообслуживанием. Беседовали. Устраивали какие-нибудь простенькие игры. Кроме того, время от времени старались как-то уединиться, чтобы написать письма или же что-нибудь почитать. У меня, например, с собой была популярная книга по философии, которую я время от времени листал и понемногу читал. Ребята и девчата подшучивали иногда по этому поводу надо мной, говорили, например, что это увлечение, скорее всего, не является случайным. Возможно, на их глазах рождается философ. Я отмахивался от этих ироничных шуток и всё-таки продолжал читать.

Иногда в деревенском клубе, расположенном неподалёку, показывали кино. Мы смотрели всё подряд, даже если что-то раньше уже видели. А после киносеанса местной и нашей молодёжи хотелось устроить танцы. Однако возникла проблема с музыкальным сопровождением. В клубе имелись в наличии проигрыватель с пластмассовыми пластинками, баян и гармонь. Однако проигрыватель сломался, а на баяне никто из присутствующих играть не умел. Местный молодой баянист поступил куда-то учиться и в конце августа уехал. Что делать? Кого-то из взрослых умельцев привлечь нереально. Все заняты на уборочной в колхозе и в своём подсобном хозяйстве. Пришлось отважиться мне, так как я немного умел играть на гармони. Ещё в средней школе я разучил по нотам, выбирая время меж первостепенными делами, несколько мелодий, в том числе вальс, а также подобрал самостоятельно новомодный фокстрот. Сыграл в клубе одну мелодию, потом другую. Молодёжи понравилось. Таким образом, проблема с музыкой была, можно сказать, решена. Конечно, репертуар у меня был весьма скромный и исполнение не ахти, но лучше это, чем ничего. Молодёжь охотно танцевала. И мне было приятно, потому что пригодилось моё юношеское самодеятельное увлечение простейшим музыкальным инструментом.

Незадолго до моего отъезда в Томск нас порадовала концертом районная агитбригада. В ней была задействована и местная молодёжь из села Казанка. В программу концерта входили декламация стихотворений, песенные и танцевальные номера. Артисты старались. Мы бурно аплодировали. Вечер прошёл весело и закончился всеобщими танцами.

После концерта у меня неожиданно состоялось довольно интересное знакомство. Выходя из клуба, я оказался рядом с девушкой, которая проявила себя в концертной программе неплохо и в танцевальном, и в песенном искусстве. Сделал ей комплимент. Она благодарно улыбнулась. Я назвал своё имя. Она своё тоже. В ответ на мой вопрос сказала, что она здесь на практике, что вскоре ей тоже нужно ехать в Томск, где она учится. Я предложил ей прогуляться, поговорить. Она ответила, что в данный момент не может, так как ей нужно идти. Тогда я высказал идею о том, что можно встретиться в Томске. Она промолчала. Я же сказал, что буду ждать её у кинотеатра Горького в ближайшую субботу в пять часов. Она неопределённо помахала мне рукой и ушла.

У меня, конечно, не было полной уверенности в том, что она придёт. Однако я всё-таки в назначенное время пришёл к кинотеатру и стал ждать. Билеты мною были приобретены заранее. Немного волновался, поглядывая на часы. И вот, наконец, ещё вдалеке я увидел её. Она была в модном тогда болоньевом плаще светло-синего цвета. Подошла ко мне. Поздоровалась. Я тоже. Спросила, есть ли у меня билеты. Я ответил, что есть. И мы сразу прошли в большой зал на свои места.

Посмотрев фильм и выйдя из кинотеатра, мы немного погуляли по проспекту Ленина, потом посидели на скамейке в Театральном сквере. Поговорили на разные темы. Выяснилось, что её родители живут в сельской местности, а она после окончания учёбы в школе поступила в сельскохозяйственный техникум и сейчас учится на третьем курсе, живёт же в общежитии, которое находится на улице Пушкина. Она сказала также, что учёба ей нравится и что она хочет стать агрономом. Это было её мечтой с раннего детства. Я в свою очередь кратко рассказал о себе.

После Театрального сквера мы неспешно пошли по проспекту Ленина, потом свернув направо, шли ещё по каким-то улицам в сторону улицы Пушкина. За разговорами на разные темы быстро пролетело время, и мы остановились уже возле её общежития. Там она увидела вдруг своих подруг и, смутившись, стала торопливо прощаться со мной. Я поблагодарил её за прекрасный вечер и выразил надежду, что мы ещё когда-нибудь встретимся. Она одобрительно, как мне показалось, кивнула головой.

13

Учиться, учиться и ещё раз учиться

В общежитии я поселился вместе со своими друзьями, с которыми жил в одной комнате ещё в прошлом учебном году. В этом плане у меня почти ничего не изменилось. Учёбу же я продолжил в составе новой группы. В ней, как и в прежней моей группе, было всего десять человек. Однако парней меньше. Вместе со мной всего четверо.

Всем студентам нашей группы, кроме меня, была назначена стипендия. Мне стипендию не назначили, потому что я, как мне пояснили, в прошлом учебном году уже получил несколько стипендиальных выплат за первый курс до того, как ушёл в академический отпуск. Отсутствие стипендии меня несколько озадачило. Возникли некоторые финансовые затруднения. Однако через некоторое время моё положение в этом плане неожиданно поправилось. Мне помог в очередной раз А. И. Данилов. Встретив меня, он спросил, в частности, о том, получаю ли я стипендию. Я ответил, что нет. Тогда он предложил написать заявление на его имя. Вскоре после этого я стал стипендию получать.

В учёбу я втянулся довольно быстро. При этом старался чрезмерно себя не перегружать, соблюдать режим труда и отдыха, чтобы поддерживать оптимальный жизненный тонус. Эту установку мне в последующем удалось, как мне кажется, довольно неплохо реализовать.

Важнейшим этапом стали для меня первые два курса обучения. Я сумел пройти их без каких-либо провалов, выдержать напряжённый график учебного процесса, зарекомендовать себя успешным студентом.

Поскольку я обучался в языковой группе, ориентированной на глубокое и длительное освоение немецкого языка (в течение шести семестров), его изучение занимало много времени. Я стремился не отставать в этом деле от более усидчивых ребят из нашей группы, правда, не всегда у меня это получалось. Вместе с тем мне удавалось всё-таки более или менее успешно проходить все контрольные мероприятия у каждого из наших преподавателей, которые вели специализированные занятия в рамках общего курса немецкого языка. За все семестры я получал своевременно предусмотренные учебным планом зачёты.

Неплохо я справлялся и с латинским языком. Он у нас преподавался всего два семестра. Я его изучал с большим интересом. Итог – зачёт в конце первого курса.

Главное внимание уделялось, разумеется, освоению исторических дисциплин. За два курса мы прошли начальные периоды мирового исторического развития. Перед нами постепенно раскрывалась, образно говоря, весьма впечатляющая картина исторического прошлого. Я успешно сдал зачёт по истории Древнего Востока, экзамены по основам археологии, истории первобытного общества, основам этнографии, истории Древней Греции и Древнего Рима, истории Средних веков.

По истории Средних веков нам читал лекции А. И. Данилов. Его лекции были интересными по содержанию, а его лекторское мастерство являлось безупречным. Он говорил лаконично, понятно, неспешно, под запись. Конспекты его лекций у меня сохранились до настоящего времени.

А. И. Данилов был признанным в стране специалистом в нескольких областях: медиевистики, истории и теории исторической науки. Он являлся одним из авторов обновленного учебника для высших учебных заведений по истории средних веков, вышедшего из печати в шестидесятые годы в Москве.

Запомнились семинары А. И. Данилова по средневековой тематике. Мне они очень нравились своей содержательностью, хорошей организацией, доброжелательной атмосферой учебного сотрудничества учителя и учеников. Я увлечённо анализировал исторические документы, такие, например, как «Салическая правда», активно работал на занятиях. Однажды даже предложил оригинальное толкование некоторых аспектов раннефеодальных отношений во Франкском государстве. Речь шла об использовании продовольственной ренты королевской властью. А. И. Данилов меня похвалил и сказал, что это хорошая гипотеза. Однако она требует дополнительных исследований, подтверждения.

Кроме семинаров по истории Средних веков проводились также специальные семинары по немецкой историографии второй половины XIX века. А. И. Данилов давал нам задания при подготовке очередных занятий переводить с немецкого языка на русский язык оригинальные тексты отдельных немецких историков. Если у нас возникали трудности, то он безотказно помогал. Особенно это касалось специальных терминов. Тексты задавались сначала небольшие, потом их размер увеличивался. На занятиях тексты анализировались, комментировались. Мы получили ценный опыт научно-исследовательской работы с иностранной литературой.

По итогам семинаров нам были выставлены зачёты.

А. И. Данилов работал в университете только до февраля 1967 года. Потом его перевели в Москву. Он стал министром просвещения РСФСР. Принимал участие в политической жизни страны: был делегатом XXIII, XXIV, XXV съездов КПСС, избирался депутатом Верховного Совета СССР, а с 1971 года – депутатом Верховного Совета РСФСР. После него заведовать кафедрой истории древнего мира и средних веков стал его ученик Могильницкий Б. Г. К нему же перешли предметы, которые вёл А. И. Данилов. Вторую часть курса истории Средних веков мы осваивали уже под его руководством. Он читал лекции, проводил семинарские занятия, принимал итоговый экзамен.

Однажды в перерыве между двумя часами лекции по истории Средних веков, которая проходила в главном корпусе, произошёл забавный случай. Была весна. Солнышко ласково грело. Я вылез в открытое окно аудитории третьего этажа и перебрался на крышу второго этажа. Там был перепад высот крыла здания. Посидел, погрелся на солнышке. Однако началась лекция. Ребята окно закрыли. Что мне было делать? Пришлось лезть в форточку. Б. Г. Могильницкий, увидев меня, засмеялся и сказал, что нечто подобное происходило в Варфоломеевскую ночь во Франции. (Варфоломеевская ночь – это обозначение реального исторического события, произошедшего в ночь на 24 августа 1572, то есть на день святого Варфоломея, в Париже. Тогда состоялась массовая резня гугенотов католиками, организованная Екатериной Медичи и Гизами. – Прим. автора