Реклама артефактов!

Интуиция подсказала, что вещь серьезная и стоит о ней помалкивать. Сначала со словарем, потом и поднаторев в немецком, перечитывал отчеты Андрей.

Чем больше открывал для себя Андрей необычных знаний, тем больше начинал скрывать от других эти секреты.

Для тех же знакомых, перед кем успел похвастаться находкой, скучая, показывал свое разочарование – тетради ни о чем, нормальному человеку от них никакой пользы, да и отправил посылкой никому ненужные отчеты в академию наук.

Сейчас, когда всесильная Штази ушла с арены, а свои спецслужбы решали не все задачи родного КГБ, все равно не очень хотелось привлекать к себе внимание. Информация уж очень необычна, знания закрытые и для многих очень ценны.

Андрей вышел в соседнюю комнату за тетрадями. А у меня внутри стала беспокоить какая-то тревога. Почему-то о готическом шрифте. Вдруг из-за мук чтения непривычным готическим шрифтом я не смогу ухватить зерно знаний. Пропущу важное и приоткрытая дверь секретов спецслужб захлопнется перед носом.

Оказалось все вышло получше моих ожиданий. Андрей принес пачку книг в мягких переплетах. – Выбирай с которой начнешь разбираться, только не очень надолго.

И слава богу. А то читать из дрожащих рук хранителя любую литературу, под нервно-пристальным взглядом – было бы весьма тоскливо.

Взял тетрадь в темно-зеленом переплете. Стал просматривать – а вещь то замечательная. И шрифты не помеха. И в словарик за переводом малознакомых слов бросаешься с азартом.

Этакая золотая рыбка для искателя. Здесь была и теория и практика. Собственно все тетради – отчеты о практическом анализе новых методик работы с разными слоями общества.

В поисках методов самореализации я был не только созерцателем и теоретиком-говоруном. Практические результаты были и значительно влияли на мою жизнь и на жизнь моих близких. Это говорит о том, что все-таки могу удачно отделять зерна практик от плевел. Но тетради чуток встряхнули мои мерки приоритетов.

– Андрей, тетради – очень толковая вещь. – говорю по прошествии двух месяцев перечитки. – что ты хочешь, чем я тебе помогу, уж очень в сердце чувство благодарности.

– Никаких просьб и никаких пожеланий. Я тебе передал эти тетради – даст бог с будущей пользой. Все на твое усмотрение. – ответил Андрей.

Отлично! Кладезь знаний просто так. Без обязательств.

Но Андрей сделал жестче, чем в случае если бы передал тетради под какой то проект. Сразу ясно, что я начитавшись столь необычной информации не ограничусь упоминанием о ней с важным видом на перекурах во время вечеринок. И торговаться тетрадями с богатыми коллекционерами буду вряд ли.

Все же закинул наживку в душу старый товарищ. Червячок желания оправдать надежды Андрея в душе заселился. И не просто оправдать надежды, а показать изысканное и неожиданное решение!

***

По прошествии нескольких месяцев оправившись от водоворота впечатлений немецких спецслужбовских тетрадей, я решил трезво оценить новые возможности от этих знаний.

Чудо знаний от Андреевых тетрадей могло решать и вопросы достижения власти и даже совсем необычные проблемы. Да сами они как некие бумажные артефакты могли бы использоваться как средство обмена на что-то особенное.

Чтобы разобраться в проблеме очень эффективно, расклеиваю на доске всю информацию, соединяю связи. Много раз рассматриваю, и после всего определяю самые важные приоритеты.

Так я раньше и делал. Хотя немножко в другом стиле.

Внешне получалось некое подобие пасьянса. От квадрата три на три. Типа магического. Разворачивает крылья семисвечник. Определяю какие свечи уже горят – что в жизни реально реализовалось и пока к чему не буду возвращаться.

Ранее акценты и направления для самоанализа определял по схеме смертного одра. Что лично для меня было бы особенно принципиальным, если бы за порогом стояла бы старуха с косой. Притом красивые слова – часть, любовь и тому подобное использоваться не должны. Нельзя прикрываться символами. Нужно самому себе стать откровенным.

Но теперь карточками на доске все реже становились знаковые и символические события в моей жизни. Для того, чтобы нырнуть в свою душу и разобраться со своим неосознанным – разноцветными стикерами стали те пункты моей истории, которые оставили в душе не столько эмоциональный след, и а вязкий аромат особых для меня возвышенных переживаний в которых оставалось что-то незавершенное. При воспоминании, про которых я видел не только эмоции и живые картинки, а мощь повторных ощущений с погружением в те моменты.

Все красиво разложено – можно откорректировать приложение своих сил по жизни. Но, буквально в те же дни, когда я уже стал радоваться своим сложившимся жизненным пасьянсом, произошли несколько событий, которые прибрали мои точки над i.

Объявился Андреич

День был никакой. Сыро, ветер. На работе что-то складывалось, что-то бестолково тормозило. Ко второй половине дня настроение было немного муторным, но точно совсем не радостным.

Позвонила жена – тебя разыскивает Сикорский.

Ах да, Сикорский. Старый товарищ и соратник в некоторых приключениях.

Или я выдохся в суете того дня и не почувствовал ни одной эмоции от сообщения, или внутри уже перегорела свеча необычайного моего семисвечника и я постарел – не было предчувствий чего либо яркого и экстраординарного.

Короче – работу не прервал и не понесся на встречу. Просто к вечеру приехал домой с намерением ритуально созвониться и встретиться через пару дней.

Эдик Сикорский ждал у меня дома на кухне. Пил чай и ел бублики. Судя по полупустой вазочке варенья и скорости попивания чая – ждал не более часа.

Эдик был моим старым товарищем. Лет двадцать назад мы обучались единоборствам у одного и того же тренера. Именно там он получил свое прозвище – Сикорский. За оригинальную манеру использовать быстрые размашистые движения руками напоминающее вращение лопастей вертолета.

И он. и я в коллективе проявляли личную силу в одном сегменте. Так что достаточно часто весьма жестко проверяли – кто все же имеет реальное преимущество. Естественно, добродушной дружбы не было. Но взаимное уважение и дух товарищества родился.

Позже, когда наши пути в поисках знаний разошлись, были контакты – но уже без агрессии, по-братски.

– Меня вызвонил Андреич, – сразу после приветствия огорошил меня Эдик.

Андреич конечно же был весьма уважаемым человеком. Все в тех же единоборствах он был опытным ветераном. Наши с Эдиком тренера обучались в том числе и у него.

Но огорошило меня не то, что к нам снизошел великий человек. А то, что объявился человек, гибель которого произошла перед нами.

– Точно он?

– Завтра в десять утра проверим, – ответил Эдик.

Помолчали с часок. Но вдвоем молчать все же в такой ситуации было полегче.

В кафе на площади я приехал за час до назначенного. Все равно ничем другим не смог бы заниматься. Эдик уже сидел там.

Кивнули друг другу. Чай, молчание – ждем.

За пару минут до десяти появился Владимир Андреич.

Мы вроде бы готовы были и к появлению Андреича, да и к просто другому человеку с похожим голосом.

Но некоторый ступор все же был.

Владимир Андреич поприветствовал, подсел к нам и налил в свободную чашку себе чай.

Ты нам мерещишься, или все же ты настоящий, – спросил Эдик.

Андреич с невозмутимым лицом слегка ущипнул себя за руку и протянул ее к нам, предлагая повторить и нам.

Первым убедился, что перед нами живой человек я. На всякий случай, заодно ущипнул и себя – не во сне ли все это.

– Андреич, расскажешь, что произошло, и как ты спасся, – спросил Эдик.