Магическая вспышка - читать онлайн бесплатно, автор Юрий Краков Юрий Краков, ЛитПортал
bannerbanner
На страницу:
10 из 39
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Только не говори, что ты его отдал тому недотёпе Саркину, он ведь даже не знатного происхождения. Такие не созданы для великих свершений. Ум и благородство передаются по наследству, не может среди дураков родится гений, – ворчливо говорил старик. – Он ведь его не вернёт, я правильно понимаю? Кошмар, ты даже не представляешь, чего мне стоило раздобыть его. На него кстати недавно приезжали посмотреть из Магграда, но как ты понимаешь, они уехали ни с чем. А ведь у них шансов его расшифровать больше, чем у твоего Сандро. А ведь этот свиток был написан ещё в эпоху легенд, он мог нам раскрыть новые подробности тех лет.

Высказав всё это, старик положил арбалет на стол и подошёл к Эндану. Он взглянул ему в глаза, затем улыбнулся и обнял, как старого друга.

– Ну, проходи, проходи, – сказал Эндорий. – Я если честно не ждал сегодня гостей, особенно ночью, но ты уж проходи. Может, чайку?

– Да, это было бы хорошо. Только вот у тебя хватит чая на девятерых?

– На девятерых? – задумался старик. – Ладно уж веди своих сюда, только вот без животных всяких. Им в библиотеке не место.

Эндан позвал вниз всех остальных, приказав Налли следить за лошадьми, и если что поднять такой шум, чтобы её и в библиотеке было слышно.

Библиотека у Эндория была действительно огромная, он собирал её всю жизнь, путешествуя по разным странам, скупая древние свитки, их переводы, переписывая тексты. Раньше его библиотеку спонсировало государство, считая своим долгом обеспечить людей возможностью духовно обогащаться. А потом к власти пришёл Илдур, и долг изменился. Теперь государству куда важнее обеспечить людей целью личного заработка и получения роскошной жизни. Так Эндория оставили одного в деревне Тума, где он уже не мог влиять своим инакомыслием на сознание общества, тем более в преклонном возрасте.

Эндорий не был кудесником, но и представителем простой семьи ремесленников он тоже не являлся. Он был представителем одного из немногих родов знатных людей в царстве магии, которые сохранили своё выгодное положение со времён гонений на кудесников. И Эндорий не был последним членом, угасающего рода, как это обычно принято думать об одиноких стариках. Нет, у него были и дети, и внуки, жившие в Магграде, оставившие старика одного, считая его мировоззрение признаком сумасшествия. Он считал, что духовное развитие важнее карьерного роста, что одна книга куда дороже золота. И главное, он считал, что культура человека должна взращиваться поколениями, что нельзя допускать к вершине амбиционных нищих, которые может быть и умны, но бесчестны. На этой почве его и выслали из столицы, ведь как можно так думать, когда главой государства является человек, не имеющий должной породы.

За чаем, который Эндорий приносили дети из деревни, за предоставление всяких интересных художественных романов, путники рассказали старику о Каматьоне и всей истории, связанной с Убийцей.

– Дурная это история, очень дурная, – сказал Эндорий. – Притом для противника вашего она и дурная. Часто люди от этой книги сходили с ума. Кто из-за неудачного обряда, а кто и из-за слабости умственной. Но должен признать, что Убийца произвёл на меня впечатление, когда был у нас в деревне…

– Он заезжал в Туму? – спросил Эндан.

– Ну, его люди здесь часто последние две недели крутятся. Это до вас, до столицы информация поздно дошла, а у нас о нём давно говорят. Притом все разное. Кто-то твердит, что он тёмный бог, вызванный культистами, чтобы вырезать нас всех. Другие говорят, что он новый мессия, новый Исшен30. Ну, а третьи болтают, что он наследник царского престола, спрятанный в раннем детстве. Но если бы последнее было бы правдой, я думаю, я бы узнал потомка Юспахо. Однако в нём всё же чувствуется порода, из благородных он. И тебе знатно придётся помучаться с ним, есть в нём какая-то харизма, заставляющая людей идти за ним. Не всех, правда, многие не доверяют ему, но всё же.

Воцарилось некоторое молчание. Эндан и так уже понял, что Убийца будет весьма проблемным противником, но что о нём уже действительно говорят жители деревень, было для него большим откровением. Он не думал, что о человеке, выросшим в Загорье, чья основная армия находится где-то в землях южных орков, будут уже говорить в деревнях его страны. А ведь если заговорили в одной деревне, то обязательно слух пойдёт дальше. И в итоге, даже если это было чьей-то выдумкой, найдётся человек, сыграющий нужную роль. Эндорий тоже понял, что взболтнул, возможно, хоть и по делу, но лишнее.

– Так значит, Каматьон… – сказал Эндорий.

И тут же по всей библиотеке пронёсся ветер, потушивший весь огонь и поднявший поверхностный слой пыли, но уже в следующую секунду всё вернулось обратно. Кроме листка, что взметнулся в воздух и воспылавший на глазах у путников. Горящий лист сложился в форму четырёхконечной звезды и, потухнув, опустился плавно прямо в руки старого Эндория.

– Горящий символ дороги, – тихо сказал Эндорий. – Библиотека ждёт вас, но лишь вас, – Эндорий указал рукой на Эндана, Фиону и Атикина. – Остальные останутся здесь со мной.

– А что означает данный символ? – спросила Ква. – Просто я помню точно такую же татуировку на теле Айдена.

– Юная леди, символизм никогда не был точным, – отвечал библиотекарь. – Кто-то под этим символом подразумевал мучения жизненного пути, а кто-то момент в жизни, после которого всё вдруг переменится. Это как с анком, одни воспринимают его как символ бессмертия, а другие сторонятся его словно чёрную метку. Однако сейчас, мне кажется, что это просто приглашение от библиотеки, ведь тот же самый символ был помещён на обложку Каматьона.

– Вы говорите так будто библиотека живая, – слегка смеясь, произнёс Люк.

– Юноша, рано или поздно любой большой объём знаний приобретает способность мыслить. А уж те, кто оказываются регулярно под воздействием данного поля и подавно. Поэтому процесс получения знаний в библиотеке и является до сих пор востребованным.

Никто даже не заметил как Эндан с Фионой и Атикином поднялись из-за стола и ушли вдоль длинных стеллажей книг, настолько слова старого библиотекаря приковывали к себе внимание путников.


Чем дальше троица отходила от стола Эндория, тем тише становился нескончаемый простор библиотеки. Лишь стук башмаков о каменный пол раздавался среди тысячи книг. Чувствовалось, что каждый шаг их по этой прямой утягивает их всё глубже и глубже под землю.

Но вот в один момент стеллажи кончились, и открылось множество коридоров, уводящих в разные стороны.

– И что это всё? – спросил Атикин. – Я думал, за всё существование Яузы было написано больше книг.

– Так да, написано их больше, – отвечал Эндан. – Мы просто прошли самые популярные запросы. Прошли всю обожаемую беллетристику, основные исторические материалы и религиозные рукописи. Остальное распределено по разделам в боковых коридорах. Но вот эти направления – Эндан указал на покрытые мраком ходы, – открывают ту часть библиотеки, в которой хранятся самые опасные находки Эндория, поэтому они обычно закрыты.

– Ну, хорошо. И куда же нам теперь идти? – спросил Атикин, – Нас всего трое, а коридоров вон сколько!

– Атикин, твой учитель не научил тебя очень важной вещи, чувствовать энергию магии и видеть её заряд, – сказал архимаг. – Это достаточно просто, закрой глаза и освободи своё сознание, погаси любые эмоции и выброси все мысли. Это успокаивает и обнуляет твою магическую энергию.

Атикин закрыл глаза и постарался сделать всё, как сказал Эндан. Его сердцебиение замедлилось, а по коже, огибая его, побежала энергия. Всё это породила в голове эльфа смешанные чувства, от которых он тоже сразу избавился.

– Отлично. Теперь ты должен медленно открыть глаза, сохраняя данное состояние. Ты почувствуешь энергию, излучаемую всеми лежащими поблизости вещами. Большинство предметов имеют крайне слабую энергетику, поэтому ничего нового ты для себя в них не откроешь, кроме их заряда, однако то, что мы ищем, находится в одном из этих коридоров, и его энергетика настолько сильна, что ты даже отсюда сможешь увидеть её заряженные лучи.

Атикин открыл глаза. Пред ним всё открылось в ином цвете. Мир окрасился в разные цвета: шкафы из коричневых стали фиолетовыми, а книги окрасились в золото. Даже Фиона с Энданом поменяли свою цветовую гамму: девушка потеряла свою бледность и стала чёрным пятном во всём этом мире, а архимаг окрасился в коричневый с элементами фиолетового. Но и из коридоров тянулось множество лучей магии самого разного окраса.

– Выбери самые мощные лучи красного или чёрного заряда, – подсказал Эндан.

Атикин послушался Эндана, однако даже после этого осталось три луча: два чёрно-красных и один чёрный. Увидев их отчётливо принц сказал в какие стороны они ведут.

– Что ж теперь их три, – одобрительно сказал архимаг и похлопал принца по плечу, – Я иду за тем черно-красным, – он указал на самый правый проход. Советую вам быть осторожными, кто знает, что таится в этой библиотеке.

И сказав это, Эндан вошёл в один из коридоров и зажёг посох, но тут его окликнул Атикин.

– А мне как двигаться? У меня нет ни посоха, ни способности видеть в темноте.

Эндан подошёл к факелу, прикреплённому к стене и, запустив в крепление молнию, поймал падающий огонь.

– Держи, – сказал Эндан. – Главное не урони!

И с этими словами он ушёл в тьму правого коридора. После недолгого совещания с Фионой, было принято решение, что ему будет безопаснее пойти за чёрным лучом, так как красный цвет символизирует гнев и разрушение, с чем ещё рановато сталкиваться эльфийскому принцу.


В это время оставшиеся с Эндорием путники продолжали слушать различные истории рассказываемые старым библиотекарем о его интересных поисках книг в юности. Он рассказывал о его службе при дворе вождя огров, о плаванье к Закрытым землям и о всех тех событиях, которые происходили в течение его жизни, а для истории событий было много, прошлый век выдался на них очень насыщенным.

– Я не люблю Илдура, – говорил Эндорий, – выскочка, каких свет не видывал. Но ведь именно с приходом этого непородистого телохранителя стало спокойно в мире: ни гражданки, ни драконьей угрозы, ничего такого. Уж не знаю почему, но он всех устроил в отличие от Кэнгая31 двести лет назад. Хотя Кэнгай был и умнее и сильнее, а той поддержки извне не получил. Может, это было связано с его амбициозностью, но мы этого уж точно не узнаем.

– Вы так говорите о породе людей, будто знаете биографию каждого наизусть, – сказал Люк.

– Так в этом нет ничего сложного, когда уже увидел тысячи различных лиц, – ответил Эндорий. – Благородство в крови читается по глазам, и чем древнее род, тем лучше оно считывается. Вот, например, в Вас, – Эндорий указал на Спайка, – как бы Вы роскошно не одевались, нет той искорки в глазах. И вы не подумайте, я это говорю не из-за того, что считаю всех драконов невоспитанными глупцами, ни в коем случае. Я могу назвать минимум трёх драконов, чьи мыслительные способности превосходят способности большинства кудесников. Просто чувствуется, что Вы не из благородной фамилии. Возможно, при должном воспитании, у внуков Ваших детей начнёт проскальзывать должная искра, но сейчас её нет.

Спайк на эти слова лишь улыбнулся всеми своими заострёнными зубами, он не очень любил, когда кто-то заводил речь о его семье. Даже когда Ква, эта доброе и невинное создание, пыталась его расспросить о семье за одной из трапез, он чуть не вышел из себя, ему пришлось, чтобы не вспылить на неё ни в чём не повинную, пересесть на другой край стола.

– Но если честно, – продолжал старый Эндорий, с поблёскивающей при свете огня сединой, – группу вам собрали благородную. Всего трое не являются представителями благородных кровей, и то в Вас, – старик повернулся к Ква, – нужная искринка есть.

– Вы хотите сказать, что леди Фиона благородна? – спросил в привычной для себя манере Пэйбл.

– А Вас смущают её глаза и волосы? Мой дорогой, цвет волос и глаз – это всего лишь шутка её родословной, которая заставляет всех принимать её либо за заражённого человека, либо за дочь какой-нибудь блудницы, но это не так. Вы хотя бы у Эндана поинтересуйтесь, что он может Вам рассказать о её отце. Думаю, Ваши сомнения тогда же и отпадут.

Эндорий налил себе в чашку ещё чая, улыбнулся и с увлечением продолжил рассказывать о своей жизни и остановить его, было невозможно, ведь уже давно его никто не слушал с таким увлечением.


Фиона долго шла по тёмному коридору без единого лучика света, цепляясь лишь за тот луч, который нашёл Атикин. Собственно свет ей был и не нужен, ведь она, как и все вампиры, очень хорошо видела в полной темноте. Вот и сейчас она просто шла, прислушиваясь к малейшим шорохам и звукам, коих было много. В коридоре дверей, ведущих неизвестно куда, было огромное множество и из некоторых периодически доносились различные завывания и голоса. Раза два ей даже показалось, что портреты висящие на стенах коридора тоже издают какие-то нечленораздельные звуки, но она старалась отгонять подобные мысли

И вот она подошла к нужной двери. Сначала там было тихо как в могиле обыного столяра, но потом, когда она уже ухватилось за ручку, чтобы открыть дверь, оттуда раздался жуткий металлический стук, за которым последовал и душераздирающий крик. Фиона уже понимала, что Каматьона там с большой долей вероятности и быть не может, но ручку уже отпустить не могла. Страх обволакивал её тело, из-за него она уже даже забыла, что она здесь ищет. Желание поскорее убежать подальше от этой жуткой двери и такого же жуткого коридора всё сильнее росло в ней, но её как будто парализовало. И вот после очередного резкого и очень громкого стука, её рука дрогнула и отворила дверь.

К удивлению Фионы за дверью была абсолютно пустая комната грязно жёлтого цвета, в ней не было ни души. Она хотела уже зайти внутрь, как на её плечи опустились чьи-то костлявые руки, притом на левой было всего лишь пальца, но длинных и мощных как ножи.

Она обернулась. За ней стоял демон, настолько худой, что гоблины по сравнению с ним казались толстяками. Он был под три метра ростом, с красным цветом кожи и в угольного оттенка брони. Он провёл своей правой рукой по оголённой нежной руке Фионы и разошёлся в улыбке.

– Спасибо, юная леди, Вы освободили меня из этого кошмара, в который меня посадил сей безбожник библиотекар, после моей попытки освободится от тяжкого эльфийского плена, – говорил с нежной уверенностью демон. – Ты настолько прекрасна, что я хочу вознаградить тебя. Ты станешь первой девушкой Квирка, после его долгого отсутствия.

С этими словами демон дотронулся до её волос и вдохнул их аромат. Фиона бездействовала, для неё настолько было шоком происходящее, что сил убежать уже не было совсем.

– Ты, Квирк? Тот самый первый демон-маньяк, которого ещё Потрошителем прозвали за то, что он опустошал тела девушек, после проведённой с ними ночи? – спросила Фиона.

– Нет, маньяком меня прозвали злополучные газетёнки, а я служитель древнего бога Къятла, дарующий прелестным девам вечную жизнь.

Квирк попытался обхватить левой рукой талию Фионы, но в этот момент к ней уже вернулось сознание. После она часто думала, почему она медлила в тот момент, но тогда она под действием страха, бури эмоций и такой близости с мужчиной, пусть и страшному демону, внутри неё какая-то часть хотела отдаться этому уверенному и спокойному голосу. Однако ей неожиданно вспомнился Эндан, его лицо и манеры, и она уже не могла стоять на месте рядом с этим уродом. И Фиона с визгом, присущим девушкам, бросилась бежать по коридору, вспоминая в голове заклинания, которые могли бы ей помочь.

– Как я люблю, когда они бегают, – сказал Квирк и бросился в погоню.

Вдруг, пробежав всего метров сто, она остановилась и, вытянув руку в сторону демона, сказала:

– Иземда!

И тут трёхметровый демон, не замедляя скорость, начал уменьшаться, пока не достиг размера ноготка. После чего с силой наступила на него, но раздавить не смогла. Она ещё никогда не убивала никого и её сознание ещё было не готово к такому даже зная, что он хотел сделать.

Тогда Фиона положила его себе на руку. Она не могла представить, как лучше поступить с демоном, терроризировавшим девушек сто лет назад, поэтому решила отложить момент принятия решения до поры и положила его в мелочник, висевший у неё на шее.

После она присела у стены и расплакалась, не думая больше ни о чём, кроме только что пережитого испуга.


Атикин, освещая себе путь горящим факелом, двигался по тёмному коридору. Его уши готовы были уловить малейшее движение, но кроме его собственных шагов в коридоре не было слышно ни малейшего звука. Факел позволял осматривать все двери и картины, что снимало напряжение Атикина, который очень сильно беспокоился как бы на него не напрыгнул кто-нибудь сзади.

Вдруг энергия, которая вела Атикина, повернула налево. Эльф медленно повернулся и увидел закрытую деревянную дверь, обитую металлом. Атикин попытался её открыть, но она была настолько тяжёлой, что не сдвинулась даже на миллиметр.

Атикин присел у двери и задумался. "Нет, это ещё не конец," – решил он для себя, – "Энергия меня сюда привела, и дверь есть, а значит, и войти в неё можно. Не зря же библиотека меня сюда привела! Главное найти ключ…" В этот момент Аткину бросилась в глаза плита на полу, которую осветил огонь факела. Плита хоть и была покрыта слоем пыли и грязи, что мешало её внимательно осмотреть её, казалось не пустой. На ней будто бы было выгравировано послание входящим, как на ковриках с надписью: «вытирайте ноги», – столь популярных на Галеи. Когда эльф очистил плиту, он прочёл надпись, выбитую на ней: "Лишь не ищущий ничего может открыть эту дверь". «Очередная игра, – подумалось Атикину. – Как я не люблю загадки. Они только мешают. Особенно философские! Кто вообще придумал пользоваться ими как кодом?!» – однако выбора у Атикина не было, иногда приходится играть по правилам.

Атикин встал и закрыл глаза. Хоть он и был периодически забывчив и невнимателен, но глупым он точно не был никогда. Поэтому принц очень осознал, что говорилось на плите о том же освобождении сознания, о котором ему недавно рассказывал Эндан, обучая, как это правильно сделать. Поэтому, выдохнув, он опустошил всю свою память и просто уставился на дверь, стараясь даже не останавливать своё внимание на частоте его сердцебиения. И лишь когда его разум на самом деле покинули все мысли, ему удалось, потянув за ручку, открыть дверь как ни в чём не бывало.

За дверью открылась в которую Атикин вошёл всё по той же инерции, однако внутри неё его выбило из бессознательного состоярия. В центре комнаты стоял каменный стол, покрытый разными бумагами очень старыми по виду. Один из этих листов излучал ту самую энергию. Атикин подошёл к столу и начал перебирать листы. Среди бумаг были и объявления, и газеты, и официальные заявления, и рисунки, чего только среди них не было, но всех их объединял факт, который Атикин успешно игнорировал пока не нашёл источник энергии. Источником оказалось изображение эльфа с приложенной статьёй. В ней говорилось о переводе эльфа Китекина в тюрьму Лориэль. Также на картинке был случайно запечатлён номер 885 камеры.

Тут то Атикину поплохело. Китекин был старой легендой эльфов, которой уже давно пугали на ночь детей, но никто не считал его реально существующим. Кто поверит в вечное существо, стремящееся истребить всё живое. Это характерно для всяких сказок или персонажей некачественных произведений, но никак не для реальности.

Атикин ещё раз взглянул на статью. Дата выпуска пятое цирилла 1770 года. Он знал, что тюрьма Лориэль действительно была построена приблизительно в то время, для содержания самых опасных преступников, но чтобы там держали живой миф, ему казалось невероятным. Он счёл это фальсификацией данной газеты, подобные случаи привлечения к себе внимания были нередки и сейчас, однако он решил покопаться и в других документах, лежащих на столе. Так Атикин, усевшись за стол и прочно закрепив факел, начал читать.


Между тем разговор за стол дошёл до обсуждения Илдура и его действий касательно Убийцы.

– Если говорить начистоту, – произнёс Эндорий, – Илдуру ещё пятнадцать лет назад Тэт говорил, что так оно и будет. Что появится человек, жаждущий справедливости и мести, который попытается отнять у него корону.

– А что же Илдур? – спросила Ква.

– Они с Алкриным за глаза прозвали Тэта сумасшедшим и стали потихоньку удалять от управления страной.

– А кто такой Алкрин? Что-то я не помню такого магистра, – сказал Пэйбл.

– Отец Эндана, – произнёс, допивая чай в углу стола Бен. – Человек, которому куда важнее престиж и деньги, чем мораль и совесть. Для поднятия своей фигуры он был готов даже пожертвовать детьми. Отсюда его порывы обучить их всему и сразу, считая, что так он сделает им лучше.

– Ну, нельзя сказать, что Тэт в плане воспитания детей сам был святым, – прервал Бена библиотекарь. – Алкрин был его единственным сыном, и я не скажу, что он занимался им, он всегда был занят своими мыслями, политикой и легендами. Так что в этом они даже похожи. Поймите нельзя просто винить одного человека и превозносить другого. Никто же не скажет, что работающий за гроши пьяница – зло, а его жена, забирающая всю зарплату и клюющая ему мозги добро. В мире все люди зависят друг от друга, действие любого из нас оказывает влияние на другого, а уж родительский пример, точно повлияет на становление ребёнка.


Эндан шёл по коридору, озаряя его светом своего посоха. Каждая тень, трещинка и пылинка были выхвачены его взором, поэтому он мог точно сказать, что в коридоре не было ни единого движения кроме его собственных.

Он шёл долго, а луч никуда сворачивать и не собирался. Эндан опускался всё глубже и глубже, что возвращало ему воспоминания о жаре и камнях, которые он постарался забить после ухода из поместья привычным способом, глотнув немного настойки.

И вот коридор закончился, но не тупиком, а чёрной дверью, от которой шёл кроваво-красный свет. Он прямо говорил, что не надо приближаться и открывать дверь. Но ведь если людям говорят: не делай этого, нельзя так делать, то человек обязательно это сделает. Вот и сейчас Эндан подошёл и открыл дверь.

За дверью находилась комната, хранилище библиотеки, уставленная разными книгами. Судя по символу над дверью, это раздел религий. Здесь были собраны книги по всем религиям, начиная с поклонения великому Древню, заканчивая верой в картофельного змея32. Однако не каждая книга попадала сюда. Здесь не было избитых религиозных учений и заповедей. Скорее наоборот, сюда попадали только те книги, которые не соответствовали типичным представлениям служителей богов. Рассуждения святого Арена о важности людских пороков или слова Каститода о пагубном влиянии религии.

Эндан проходил между стеллажами, пытаясь найти нужную книгу. И вот он её нашёл. Каматьон стоял на одной из полок, как книга рядового калибра. Эндан протянул руку и как только дотронулся до него, книга упала с полки. Эндан присел рядом и стал думать, как узнать, какая именно страница им нужна. Архимаг попытался открыть книгу, но та не поддавалась. Тогда он решил осмотреть обложку. Это была богатая книга: чёрный кожаный переплёт, рисунок горящей в огне четырёхконечной звезды из червленого золота, и капля крови на обратной стороне, сделанная из рубина.

Смотря на этот рубин, Эндану вспомнилось о старых чарах, накладываемых на святые места или писания, требующие жертву плоти. А тёмные книги, такие как Каматьон, часто требуют жертву кровью, хотя бы каплю каплю крови.

Архимаг достал нож и, проводя лезвием, слегка надавил на ладонь. Кровь начала каплями падать на рисунок книги и растекаться по углам звезды. И тут книга поддалась.

Каматьон насчитывал чуть менее двенадцати сотен страниц, и как среди них искать нужную он не представлял, пока не положил руку в карман, где лежали кости, дарованные Госпожой Удачей. Он достал их из кармана и сперва подумал: «Да нет, это бред,» – но всё равно бросил их. Потом ещё раз и ещё, он бросал их до тех пор, пока не получил точный номер страницы.

Открыв её, он сначала не поверил своим глазам, решив, что нет, это бред какой-то, но голос холодный и мёртвый изнутри сказал ему: «Оно, я уверен».


Когда Эндан вернулся из коридоров библиотеки, Фиона и Атикин, напиваясь горячим чаем, в который им Эндорий добавил немного клюквенной настойки, сидели вместе со всеми. Все с нетерпением ждали, когда Эндан придёт с этой книгой и раскроет им свою историю, потому что ни принц, ни юная кудесница не решили рассказывать о своём приключении. Однако он под предлогом скучности истории тоже решил умолчать о крови и внутреннем голосе, поэтому сразу перешёл к найденному обряду.

– Насколько я могу судить, – говорил Эндан, – Нам нужен именно «призыв Дьябло», обряд, который налаживает контакт с богом смерти для возможного разговора.

– А можно узнать, откуда такая уверенность? – спросил Пэйбл.

На страницу:
10 из 39

Другие электронные книги автора Юрий Краков Юрий Краков