Десятый принц

Пришлось запустить в ход оба обломка кирпича и действовать ногами, проламывая грызунам-переросткам головы. Хорошо, что жёсткие, прочные берцы подходили для подобной стычки наилучшим образом. Мини-сражение осталось за человеком, он даже попытался расслабленно вздохнуть, когда из щели на уровне пола сплошным потоком полезли новые серые тени. Вот тут пришлось подналечь, попросту убегая и пытаясь оторваться от превосходящих численностью хвостатых тварей. Если бы серая масса накрыла принца, он бы уже никуда не убежал. И так понял, что повезло: прегради этот серый поток тоннель раньше, загрызли бы насмерть.

Паникующее сознание моментально подсказало:

«Какая разница! Если всё равно сейчас помру от змеиного яда в крови!»

Плохое, резко ухудшающееся самочувствие напрочь отвергало слабые чаяния на то, что покусавшие тело змеи не ядовиты. Поэтому некий белый цилиндр, преградивший путь, показался настоящим оазисом надежды. Тем более что створка со стороны Фредди была гостеприимно открыта, и, когда он заскочил внутрь, быстро закрылась. Сесть внутри было не на что, только получилось слегка упереться коленками да локтями в стенку и спиной откинуться на противоположную. Это показалось сродни блаженству.

«Недоделок со шрамами утверждал, что в этих белых гробах будут снимать параметры физических кондиций, а мы успеем отдохнуть… Долго ли? И успею ли я? С его солдафонским юмором обманет и не почешется…»

Цилиндр тем временем вздрогнул, загудел, стал вибрировать, прошла серия световых, кажется, даже разноцветных вспышек. Не иначе, как находящегося во внутренностях устройства человека не просто сканировали да исследовали, но и оказывали первую помощь: укусы и порезы резко защипало, потом их сразу же накрыло онемением. Может, определённым излучением создавали противоядие? Потому что уколов не было и ничего попить не предложили. А могли бы…

Принц припомнил, как сержант настаивал на максимальном насыщении во время завтрака, но тогда кусок в горло не лез и пить не хотелось. Мало того, хоть подобное изрядно смущало, но появилась вполне резонная мысль:

«А ведь карманов у меня предостаточно, надо было в них хотя бы десяток мандаринок запихнуть. Сейчас бы съел парочку и жажда сразу исчезла… И плевать, что остальные принцы при этом на меня подумали бы… Сами небось жалеют… Правда, руки… по плечи в грязи… м-да, с мандаринками не побалуешься!..»

Больше времени на праздные раздумья неведомые мучители не дали, створка с другой стороны цилиндра гостеприимно распахнулась, предлагая выходить в царство сырости, грязи и прочих отвратительных неприятностей. Мелькнула мысль остаться и потянуть время, но натренированная на ощущение ос пятая точка стала сжиматься в преддверии невидимой боли. Пришлось выскакивать наружу и бегом отправляться дальше, навстречу тестовым испытаниям.

Если бы Фредди знал, что ему предстоит пройти на следующем прогоне, его бы из цилиндра и сотня ос не выгнала. Гипотетически, конечно.

Знакомые животные больше не появлялись. К тому же все новые твари оказались крупнее, подвижнее и намного агрессивней, чем пауки со змеями или крысы. Радовало, что некоего подручного материала, валяющегося под ногами, свисающего со стен и свода, оказалось предостаточно. Камни, куски бетона, арматура, обломки досок и даже несколько совершенно неуместных здесь деревянных поддонов, всё это в какой-то мере помогло остаться сравнительно целым, а скорей всего – выжить. Потому что, по логике, любой проходящий здесь человек обязан был погибнуть.

Принца спасло три вещи: чёткое осознание, что тоннель тестовый, а значит, сродни банальной компьютерной игре; чёткое воспоминание об оказанной помощи в первом белом цилиндре; и некая бесшабашность, вызванная недавними размышлениями:

«Ха! Всё равно хотел умереть! Так почему не повеселиться напоследок да не получить толику адреналина от приключений? Вряд ли кто из землян попадал в такие переплёты…»

Удачно вывороченная арматура с куском бетона на конце помогла справиться с неким подобием индюков, имеющих огромные клювы, как у туканов. Да и сами индюки были человеку по грудь. Острый обломок доски продырявил висок крокодилу, ходящему на задних лапах. Трудно пришлось во время преодоления первого болота, которым оказалась затоплена круглая зала метров десяти в диаметре. Там оказалась такая опасная гадость, как полуметровые пиявки. Замедлись принц в своём продвижении на глубине – уже не смог бы выйти на сухое пространство. И так ему долго пришлось отрывать от себя прилипал-кровососов с кусками собственной кожи. Причём делать это на ходу, буквально кромсая на части скользкие тушки своим импровизированным оружием.

В следующий раз ему повезло. Заметив поддоны, подхватил один из них и волок его метров сорок, догадавшись о предназначении этого неуместного предмета. Так что второе болото он пересёк феноменально быстро, закинув поддон в самое опасное место цепочки из кочек и на диво удачно промчавшись по ним на максимальной скорости. На том берегу принц от радости судорожно вздохнул, когда рассмотрел, что в черной жиже плавало и щёлкало утинообразными пастями: этакие мокрицы длиной в ладонь, напоминающие стаю пираний. Десяток укусов, и пострадавший человек далеко не ушёл бы.

Затем пришлось обходить выводок кабанов, которые не просто пытались порвать торчащими, как бивни, клыками, но ещё и стреляли иглами со спины не хуже разъярённых дикобразов. Одну иглу удалось выдернуть из тела, вторая обломалась, а оставшийся обломок спровоцировал растущую опухоль и жутко раздражающее жжение. В одной из следующих пещер, в которой был воссоздан участок джунглей, принца атаковали птицы сразу нескольких видов. Хорошо, что спасла арматура с куском бетона и добротная палка, иначе одним разорванным ухом и десятком царапин на стриженой лысине не отделался бы.

В финале второго этапа пришлось руками задушить в жестокой драке не кого иного, как йети. Мохнатого, заросшего с ног до головы снежного человека с клыками в палец длиной и тремя рожками во лбу. Рожки чуть не лишили Фредерика зрения, а клыки знатно покромсали шею и левое предплечье. Единственное оружие было утеряно, а сзади доносилось новое рычание «А-ля Тарзан!». Поэтому появление за следующим поворотом белого цилиндра было воспринято со счастливым, пусть и непроизвольным всхлипом.

«Ничего себе у них тут тесты! – возмущался землянин, протискиваясь мимо створки и зажимая ладонью сильно кровоточащую рану на шее. – Так недолго и ласты склеить! Или всё это мне снится? Точнее говоря, всё вокруг нереально? А я нахожусь в каком-нибудь исследовательском саркофаге? Но как больно, дьявол их всех затопчи! Какой извращенец и садист подобные тесты выдумал?..»

К счастью, с него не только снимали какие-то параметры, но ещё и подлечивали. Рана на предплечье (наверное, и шее тоже) заросла, оставляя розовый шрам, обломок иглы исчез, опухоль стала уменьшаться, неприятное жжение прошло, да и оторванные пиявками кусочки кожи заменились вполне приемлемой заживающей корочкой. Словно после повреждения прошло дня два.

Жалко, что от грязи очистить не спешили, хотя обычное ведро чистой, пусть даже и холодной воды, вылитое на голову, было бы воспринято как благо.

А вот ощущение голода резко усилилось, жажда утроилась и усталость не исчезала. Не успел человек повздыхать по этому поводу, как его вновь отправили дальше по пешему маршруту. И вновь наградили уколом боли за слишком неспешное продвижение. Пришлось перейти на более интенсивный бег, уже на скорости приближаясь к новым испытаниям. Что нервировало, так это отсутствие на третьем этапе подручного материала, который можно использовать вместо оружия. В проходимом тоннеле рос только кустарник, высотой чуть выше пояса, с пожелтевшими, словно осенью, листьями. И ни единого булыжника или камня под ногами.

Остро пожалев, что не догадался подобрать арматуру после жестокой драки с йети, Фредди тем не менее вспомнил о возможных агрессивных птицах и решил хоть от этой напасти, пусть и частично, но обезопаситься. Поэтому рухнул всем телом на один из кустов, вывернул его из грунта и, ругаясь вслух от очередного укола осы, побежал дальше. На ходу выломал два самых толстых прутика из общего снопа и отделил их от неожиданно прочно сидящих листочков. Мелочь вроде и никак на оружие не похоже, зато некая дополнительная уверенность появилась.

К сожалению, уверенность оказалась не совсем уместной, когда начали попадаться истинные чудовища на пути. Причём стали закрадываться в голову мысли, что чудовища если и не разумные, то однозначно с проблесками разумности. Уж слишком они умно, расчётливо действовали. Агрессивность и повадки выдавали в них хищников, а попытки проводить некие приёмы единоборства – давали неприятную подсказку о разумности тварей.

Вначале пришлось сразиться с осклизлой, воняющей плесенью рептилией. Прямоходящая, под два метра высотой особь бросилась на человека из-за угла тоннеля, словно сидела в засаде, и Фредерик скорей чисто машинально стеганул тварь по морде одним из прутков. Получилось довольно удачно: прямо по огромному, выпуклому глазу. Рептилия дико завизжала, раскрывая свой небольшой рот с мелкими, но неуместно многочисленными зубами, её длинные, лягушачьи лапы устремились к шее принца с дёргаными конвульсиями. Этого хватило, чтобы самому справиться с омерзением, удачно захватить монстра за неожиданно вёрткую, упругую шею, а потом приложить противника головой о ближайший угол тоннеля. Проломленный череп и брызнувшая оттуда чёрная, словно болотная жижа, кровь вызвали рвотные позывы, и Фредди стал на четвереньках отползать в сторону. И наверное, хорошо, что весьма своевременный укол боли напомнил: надо двигаться даже после таких скоротечных и неприятных поединков.

Хоть и был шанс получить новую порцию наказания, тестируемый всё равно вернулся, отыскал свои прутки и только потом бросился дальше. И это во втором случае оказалось чуть ли не решающим фактором. Потому что попался монстр более массивный и гораздо более опасный во всех отношениях. Этакая гусеница в виде лошади, но с ногами-лапами скорее из гибрида кенгуру и человека. Ко всему прочему, у этой гадости имелись кожистые, атрофированные крылья, которые могли считаться продолжением лап с длинными тонкими пальцами, и пара лапок-отростков, торчащих из грудного сегмента. Голова на подвижной шее гусеницы поражала троекратно бо?льшими по сравнению с человеческими глазами и воистину гигантским, страшно уродливым носом-клювом.

Тварь прыгнула на человека со скалы, и в прыжке помогала себе правильнее спланировать на цель широко расставленными крыльями. Принц метнулся в сторону, переворотом по земле ушёл от первой атаки. И успел заметить, что его банально пытались пришибить ударом клюва. Далее противник только так и поступал, скорее пугая расставленными крыльями и не используя передние лапы-ноги, держащие основную нагрузку тела. Грудные отростки тоже оказались не приспособлены для боя, слишком слабоваты, чтобы ими драться.

Прочные прутья пригодились как нельзя кстати. Стегая ими безостановочно, Фредерик не только остановил атаку, но и сам стал продвигаться вперёд. Тварь попыталась защитить свои глаза крыльями, но это мешало ей вовремя реагировать на движения человека и контратаковать клювом. Да и прутки эффективно повредили оба глаза, один лопнул, вытекая из глазницы, а второй покрылся красными разводами трещин и царапин. От боли чудовище взрыкивало и шипело, а потом перешло на истошное, волчье вытьё. Причём настолько противное и переворачивающее душу, что принц в отчаянном рывке бросился на тварь, ухватил за твердейший на ощупь клюв двумя руками и не просто попытался его крутануть, а ещё и провернуть на триста шестьдесят градусов. Хруст позвонков, вой – переходящий в писк, конвульсии и тускнеющий взор последнего, исполосованного ударами прутков глаза.

И вот тогда землянин увидел серьгу. Ухо монстра было вполне обычным, почти человеческим и на его окровавленной мочке висело довольно дорогое на вид и вполне симпатичное по дизайну украшение. Оно было одно и именно в левом ухе. Подобные серёжки земные женщины используют ежедневно. Тем не менее в классификации этого предмета нельзя было ошибиться: серьга.

Сознание не заблуждалось, а вот подсознание засомневалось, и прежде чем встать с остывающей туши, Фредди решил дотронуться до украшения рукой.

«Вдруг это мираж? И тестовая программа некоторые детали создаёт чисто иллюзорно? Ух, ты! Настоящая!..»

В этот момент был нанесён очередной «пендель» землянину, напоминающий, что останавливаться, даже для рассмотрения поверженных противников – нельзя. Всё тело непроизвольно дёрнулось, пальцы ткнулись в ухо чудовища, и серьга осталась в ладони. То ли крепление сломалось, то ли украшение держалось в пострадавшей мочке на тоненьком кусочке кожи.

Пришлось вскакивать, зажимая трофей в кулаке и лихорадочно отыскивать хоть один из так пригодившихся прутков. Два использованных остались далеко сзади, по ходу продвижения, а повторный укол выбил любые мысли о дальнейшем поиске.

«Ничего, сейчас выломаю ещё!» – решил принц, срываясь на бег и пряча трофей в один из небольших карманов рубашки, закрывающийся клапаном с липучкой. Затем кинулся всем телом на очередной куст, выворотил его с корнем и, вновь устремившись вперёд, попытался на ходу изготовить самое примитивное оружие.

Увы, на этот раз не успел. Очередной монстр шёл навстречу по сузившемуся тестовому тоннелю. Этот выглядел как исхудавший медведь, идущий на задних лапах, и ростом вряд ли доставал принцу до подбородка. При близком контакте стало понятно, что он не худой медведь, а сильно стриженный, или просто у него был такой короткий мех. На длинных конечностях когтей не оказалось, зато шесть пальцев, хоть и покрытые кое-где облезлым мехом, отлично складывались в кулаки. Именно этими кулаками рычащая от злости тварь пыталась боксировать. Не бить с широкого замаха, не тыкать, не отмахиваться, а именно боксировать!

«Что только для теста не придумают!» – взбеленился Фредерик, получив несколько сильнейших ударов по лицу и переходя в стойку. Потом пришлось, закрывшись локтями и ладонями, на короткое время уйти в глухую оборону. Через полминуты противник заметно выдохся, уже не рычал, а скорей хрипел от перенапряжения. Тогда принц, как довольно опытный боксёр, сохранивший силы, сам перешёл в контратаку. Работая и в корпус, и в голову «медведя», он окончательно сбил тому дыхание, а потом двумя боковыми ударами в зубастую челюсть отправил нападавшего в нокаут.

Простаивать над телом и рассматривать его – даже не подумал. Филейная часть и так болела невероятно, словно туда свелись все нервные, причём оголённые и воспалённые окончания. Принц просто перешагнул преграду в виде поверженного противника, побежав дальше. И чуть не вскрикнул от радости, когда увидел очередной белый цилиндр.

После этого был ещё один этап, самый длинный, самый многочисленный на мелкие преграды и самый отупляющий. Там уже крупные монстры не встречались, как и смертельно опасные, могущие попросту высосать кровь, но тем не менее иных зверушек хватало. Иначе их, как одним словом «гадость зубастая», и назвать было нельзя. Благо что подручных предметов на пути встречалось более чем предостаточно, и подобие дубинки да упругая арматура помогли со всеми справиться без фатальных для себя укусов, переломов или сотрясения мозга. Всё-таки спортивная молодость и постоянная поддержка формы сказались. Да и сознание, считавшее всё это не иначе как виртуальной игрой, помогало расслабиться и выдержать непосильный в ином случае темп.

Не пришлось заморачиваться и с поиском туалетов. Никогда ранее принцу не приходилось облегчаться в таких непритязательных условиях, но в данных обстоятельствах выбирать не приходилось, мочевой пузырь дороже соблюдения каких-то оскорблений правил цивилизации. Тем более что те три раза, когда он останавливался по нужде, его никто не подгонял и подлые осы не свирепствовали.

Где-то в конце пути пришлось пройти несколько странный тест. В небольшом тоннельном расширении дорогу преградила рычащая, роняющая слюну с оскаленной пасти собака. По сути, животное такой величины не составило бы труда прибить ударом прутка, а то и ботинка, но землянин не стал форсировать собственную атаку. Принял резко влево и там проскочил между торчащим из земли камнем и стеной. Как ни странно, собака за ним следом не бросилась, а он, оглянувшись назад, увидел в небольшом углублении изо мха некое подобие лёжки, в которой виднелись головы нескольких щенков.

Ерунда полная, но некое удовлетворение в сознании проскочило. Мол, пусть живёт. Как-никак – собака друг человека. Хотя по большому счёту Фредди не особо жаловал котов с собаками в быту, возле человека. Считал, что они должны жить на природе, в полной свободе и гармонии с естеством, а не ютиться в «скотских» условиях рядом с человеком.

После этого только и пришлось проскочить, преодолеть несколько препятствий и добраться до последнего белого цилиндра. Почему последнего? Да по причине совершенно иного сияния за последней створкой. Ну и не лечили здесь совершенно, не давали прохлаждаться в отдыхе (так показалось!). Только сняли нужные параметры с тела, зачем-то потрясли его с минуту, да и выпустили наружу.

Сцена 5

Снаружи оказалась внушительная, ярко освещённая пещера, линия с десятком номеров вдоль неё, и, конечно же, злобно посматривающий на вываливающихся солдат Эйро Сенато?р. Несколько удивлял факт, что все выбрались из цилиндров чуть ли не единовременно. Интервал между прошедшими тесты мужчинами составил не более минуты. Но задуматься на эту тему было некогда. Опять крик на самых высоких нотах:

– Построиться в шеренгу! Быстрей! По своим номерам! Оправиться! Что за мерзкий вид? Вижу, что даже считать не все толком умеют! А уж до чего грязные и мерзкие у вас рожи, остолопы! Вы бы только на себя посмотрели со стороны! Ха-ха-ха! Уроды!

Увидеть каждому самого себя в лицо не получалось, зеркала отсутствовали, но, глядя друг на друга, и в самом деле хотелось рассмеяться. Если бы не было так грустно, больно, печально и… голодно. Неизвестно, как у остальных, но Фредерика терзало такое чувство, словно он не ел суток двое, а не пил – все пять. Настолько в горле пересохло от жажды и настолько громко урчал пустой желудок.

Подобные трудности были у всех. Он это понял по измученным лицам остальных принцев и по их попыткам хоть как-то смочить языком пересохшие губы. Получалось, что тестовые тоннели не только обескровливали свои жертвы, но и все жизненные соки из них вытягивали.

А тут ещё и мучитель, прохаживаясь вдоль строя, кричал прямо в лицо различные оскорбления, да ещё и насмехался при этом:

– Первый! А ведь тебе перекрашенные в глинистый цвет бакенбарды очень идут! Стоять, не двигаться! Команда оправиться была раньше! А ты, старый пердун, чего дышишь, словно на тебе кто-то катался? – Второй попытался что-то вякнуть в ответ, да успел только рот открыть. – Молчать! На риторические вопросы отвечать не следует! О! А вот и наш непослушный недоделок. – Он притормозил возле Третьего. – Вижу, что тебя в твоей империи совсем народ разбаловал, ни разу достойную революцию не устроил, чтобы тебе пришлось по подвалам прятаться да от пауков отмахиваться. И сопли подотри! Урод…!

Четвёртого он назвал молокососом, который и комара без нянек на собственной щеке не прихлопнет. Молодой парень и не попытался оспорить такое обидное утверждение, выглядел он хуже всех, форма свисала с него клочьями, открывая посиневшее, исцарапанное тело. Хотя само тело просматривалось отменными спортивными формами.

На Пятого полетели обидные, вульгарные словечки: «экстрасенс недоделанный – на горшке сделанный!», «да такого колдуна – все имели с бодуна!» и «наш штатный садомазохист-неудачник». Похоже, самому озлобленному принцу, мнящему себя колдуном, и в тестовых тоннелях не удалось избавиться от насылаемой на него боли.