Найти себя

Машка с истинно бабьим испугом всплеснула ладошками:

– Да никак руки на себя наложил? Мог ведь и повеситься спьяну!

Опять участковый переглянулся с военными, и один из них тоже не выдержал требовательного тона сердобольной девочки и поспешил ее успокоить:

– Ну это вряд ли. Мы тут с нашими бойцами весь лес прочесали, все скалы облазили и все пещерки просмотрели. Ни слуху ни духу от вашего Яшки не осталось. А значит, либо слишком далеко отсюда забрался, либо… – Он сделал паузу и развел руками. – Либо его волки съели.

– Да сколько с тобой спорить? Какие тут у нас волки! – возмутился участковый, возобновляя наверняка старые споры. – Их еще до Второй мировой всех повывели.

– Где тогда пропажа? – завелся и второй военный. – Два дня – коту под хвост! Все рядовые над нами смеются: какого-то бухарика отыскать не можем. И был бы хоть кому нужен. Тьфу!

После чего все трое вежливо попрощались, решив не искать деда Назара, да и подались в центр деревни. А наша штатная «королева» тщательно заперла калитку и, строго стреляя своими глазками, завела нас всех в дом. Там уже Катерина не выдержала:

– А чего ты им всего не рассказала?

Вот тут и ей досталось. Правда, без рукоприкладства.

– Закрой рот, дурочка! И не открывай без моего приказа! Так вот, а теперь молчите и слушайте внимательно. Никто и никогда из вас не имеет права даже подумать о том, что вы видели или краем уха слышали три дня назад. Во-первых, вам никто не поверит и вас просто сдадут в дурдом! Согласны?

С такой глупостью соглашаться не хотелось, как и попадать в дурдом. Тем более что нашему лидеру мы верили безоговорочно. Поэтому оставалось только с пониманием кивнуть и слушать дальше.

– Во-вторых, нас могут обвинить в непредумышленном убийстве. И тогда посадят в тюрьму. Вы этого хотите?

В тюрьму мы не хотели еще больше, чем в дурдом, поэтому все трое отчаянно замотали головами. Машку это успокоило, и она, мечтательно прикрыв пушистыми ресницами свои глазки, подвела итог:

– А в-третьих, нам эта дырка и самим пригодится.

С того самого момента пять лет нашей последующей жизни прошли под сенью ее величества тайны.

Глава третья

Пропажа Якова

Про тот день и события вокруг Яшки следовало рассказать и обрисовать всю суть с максимальными подробностями. Потому что с того самого дня все началось.

Хотя инициатором и провидицей великой тайны стала именно Машка, каким-то нюхом предугадавшая первый поворот судьбы. Ибо как она догадалась заговорить, ублажить и выведать у деревенского дурачка то, в чем он и сам сомневался? Во все времена Яшку никто в упор не замечал: идет себе тень, да и ладно. Часть деревенского пейзажа, вечный страдалец и пьянчужка. Разве что сердобольные женщины порой дадут ему кусочек чего вкусненького да мужики под праздничное или хмельное настроение стаканчик к калитке вынесут.

Вот и три дня назад мы Яшку вначале не заметили. Как и раньше не замечали, когда он проходил. Мы – это я имею в виду себя и лисичек. Зато Машка сразу напряглась и забормотала вслух:

– Куда это он так разогнался? О как чешет! И трезвый, похоже. Даже не шатается.

Мы тоже повернули головы в сторону улицы, сообразили, кого видим, пожали равнодушно плечами и вернулись к нашему обеду, проходящему прямо на открытой веранде. Зато нашей королеве словно шило в одно место попало. Она вскочила с места, вихрем метнулась к калитке и голосом сердобольной матери обратилась к деревенскому дурачку:

– Добрый день, дядя Яков! Куда так спешите?

Пьянчужка замер на месте, явно растерянный и ошарашенный. Ведь к нему подобным образом, да еще с такой вежливостью, похоже, никогда в жизни не обращались. Как только не обзывали по простоте душевной и черствости людской. И просто «Яшка» в этом длинном списке считалось самым достойным даже со стороны карапузов. А тут на тебе: «дядя», да еще и с полным именем. Поневоле тормоз сработает. А Машка еще и дальше удивлять продолжала:

– Вечно вы, дядя Яков, куда-то торопитесь. Совсем, видимо, заботы одолели?

Вот только после этого нам стали понятны предпосылки начавшегося разговора: наша лидер компании решила поиздеваться над взрослым человеком. Так сказать, в порядке инициации процесса и приобретения опыта. Кажется, такие мысли мелькнули в голове не только у меня, потому что близняшки хитро переглянулись и с вожделением стали хихикать. А замерший дурачок попытался улыбнуться и промямлить нечто утверждающее:

– Ну да, я как все. Работы хватает.

Хотя все в округе прекрасно знали: из полезных дел этот бездельник только грибы любил собирать, изредка ворочать вилами подсыхающее сено да частенько спать в летнее время в свежескошенных охапках травы.

– Ой, так ведь обед сейчас, работники кушают! – издевалась наша подружка. – А вы все в трудах да заботах.

Издевки в ее словах Яшка не заметил. Наоборот, приосанился и расправил плечи.

– Да, я такой.

Хотя даже мы понимали: от сельпо он сбежал лишь по той причине, что ему там или строго отказали в стаканчике дармовой выпивки, или вообще выгнали с глаз долой. И все это совпадало на двести процентов.

Но ведь наша старшенькая подружка хотела развлечений, и добиваться своего она умела.

– Дядя Яков, а вы стаканчиком винца угоститься не желаете? – Видя изумление, проступившее на лице даже такого любителя халявы, она с сияющими честностью глазами добавила: – Нам дед Назар целую бутылку оставил и разрешил потчевать любого односельчанина одним стаканчиком в честь его дня рождения.

Пьяница замычал от тяжких мыслей, припоминая, в самом ли деле у глуховатого Назара сегодня праздник, ибо любые именины для него всегда тоже были радостным днем. Чтобы ложь сразу не раскрылась, Машка приглашающим жестом указала во двор:

– Заходите, дядя Яков, сейчас нальем. – И, оббежав сомневающегося в такой удаче гостя, поспешила к веранде первой. – Вера, принеси гостевую бутылочку из подвала. А ты, Катя, – стакан с кухни.

Пока лисички, чудом угаданные по именам, мотались за указанными вещами, мне тоже нашлась работа:

– Боренька, а ты сделай бутерброд.

Как я ее ненавидел за это слащаво-приторное, набившее мне оскомину обращение при взрослых! Столько тайного смысла, угрозы и стервозности вкладывала подружка порой в это ласкательное имя, что мне ее убить частенько хотелось.

Но я со вздохом лишь приступил к сооружению большого бутерброда. Пока проходили подготовительные мероприятия, разговор между тринадцатилетней соплячкой и тридцатилетним забулдыгой продолжался:

– За грибами в лес собрались аль за ягодами?

– Да, за ними… – Хотя корзинки при нем не было, лишь в левой руке у Яшки только и виднелся, что зажатый пальцами картуз. – Надоть собрать малость.

– А мы пока еще и грибников не видели. Неужели беляки пошли?

– Хе-хе! Грибники здесь в любое время ходят, – как-то неосознанно ответил гость. – Да и не в беляках дело.

Проследив за его взглядом, прикипевшим к устанавливаемой на стол бутылке, мы поняли, что пьяница теперь думает только о стаканчике вожделенного винца. Но наша язвочка процесс наливания растянула по максимуму.

– А что же тогда грибники собирают, если грибов нет?

Яшка уже держался правой рукой за стакан и жадно сглатывал слюнки.

– Грибники тоже разные бывают.

– Просто гуляют?

– Ага! Шастают туда-сюда! Из дырки в дырку, словно крысы возле сельпо. Да ты наливай, малая, не тяни!