Меч Кощея Бессмертного

Теперь перед ними простиралась лесостепь, по которой двигались караваны, к одному из которых и присоединились путешественники.

8.

– Второй день едем шагом по лесостепи… – заворчал внутренний голос Белавы. – Тебе не надоело?

– Если скажу «надоело», то отвяжешься? – Белава сердилась: молодое тело требовало другого вида передвижения после скачек по степи на последнем этапе южного похода. Но чувство опасности диктовало осторожность…

Уже три раза их догоняли группы верховых людей на конях и, обгоняя, вызывали у неё чувство зависти…

Она ехала на своём коне и, расслабившись, дремала под музыку какого-то усыпляющего мотива. Степь, покрытую травой, неназойливо меняли одинокие невысокие деревья с редкими птицами и неглубокие лощины, покрытые травой с ковылём…

Обычно, было так: наступал вечер и караван останавливался, образовывая круг из повозок. Лошадям связывали ноги верёвкой, а самих – длинной верёвкой, и пускали пастись, дав воды. Люди жгли костры, собираясь у деревьев на ужин и отдых. Караванщик всегда оставлял двух дежурных, чтобы следить за лошадьми и лесостепью…

Но в этот раз караванщик подвёл всех близко к берегу реки Великая Ворона, которая впадала в реку Танаис. И все люди как-то зашевелились, мотая головой в разные стороны, любуясь красотой этих мест. Пока караванщик организовывал свой круг безопасности, некоторые мужчины и женщины, не участвующие в этом процессе, решили приблизиться к реке, кто-то даже зашёл в неё.

Белава и Ведана, передав уздечки в руки Ведагора, тоже пошли на берег реки. Трава и невысокий кустарник позволили им свободно пройти по пологому песчаному берегу.

– Ну, и что, здесь Великая Ворона стала больше, чем у нас? – включился внутренний голос, задевая самолюбие Белавы.

– Конечно больше! – тихо ответила Белава ему. – Она стала шире раза в два!

– Но у нас правый берег выше в несколько раз! – не сдавался внутренний голос.

– Да, здесь более полого с обеих сторон… – согласилась Белава, осматривая правую сторону, густо поросшую кустарником и деревьями….

Потрогав рукой теплую воду реки, она набрала полный курдюк, чтобы напоить свою лошадь. Вроде бы ничего не предвещало опасности, но всё же что-то мешало Белаве отдыхать. Солнышко вот-вот должно было закатиться за горизонт деревьев возле правой стороны реки Великая Ворона, невольно притягивая взор к какому-то предмету, почему-то по цвету и форме отличавшемуся от деревьев и кустарника.

– А что, если это лодка? – не унимался внутренний голос, почувствовавший, наконец, что с ним начинают считаться. – И на ней приплывут разбойники?

Заложив в голову Белавы тревогу, внутренний голос успокоился. Зато сама Белава, улучив момент, подошла к Ведагору.

– Ведагор, слушай… – она задумалась, чтобы правильно изложить свою тревогу. – Я на той стороне реки увидела что-то необычное… Похоже – это лодка. Как ты думаешь, кто бы это мог там быть?

– Ты хочешь сказать, это разбойники? – быстро сообразив, о чём тревожится Белава, ответил Ведагор.

– А почему бы и нет? – глаза Белавы заблестели. – Караван прошел впадение реки в Танаис, и остановился у брода, где впадает в неё речка Савала… Расположился на берегу… Ночью вот так… Неожиданно!

– Ты об этом никому не рассказывала? – вопрос Ведагора ошарашил Белаву ещё более страшной мыслью. Она посмотрела в его прищуренные глаза, и сама прищурила свои, пытаясь угадать его мысли.

– Ты, думаешь, караванщик с ними заодно? – неожиданно спросила она.

– А почему бы и нет? – ответил он её же любимой фразой, кивая головой и ехидно улыбаясь.

– Тогда надо отсюда смываться… – тихо произнесла Белава, оглядываясь.

Тревога на время поселилась в её голове. Тем более, что Ведагор кивнул головой.

– Вот что… – его брови немного поднялись, по лбу пролегли неглубокие морщины. – Ты бери-ка свои пожитки и коня, да скажи потихоньку Ведане про наш разговор, и идите назад этак за версту в деревья, что там растут. Я с мужиками подойду попозже… Огонь не разводите!

– Ясно! – ответила Белава и пошла к Ведане. Скоро они незаметно, будто решили попоить коней, отошли к месту, на которое указал Ведагор. Как только стемнело, к ним прибавились Ведагор, Даромысл, Камай и Буеслав…

Неожиданно среди ночи они услышали крики, удары мечей о мечи, ржание коней, яркие вспышки костра и отдельных огоньков…

Белава даже захотела пальнуть из лука, но Ведагор её рукой удержал на месте. Как только начало светать, они, продремав, кто как смог, пошли на место трагедии.

Люди со стрелами в груди начали попадаться ещё метров за двести до костра. У стоянки лежали перевёрнутые телеги и много людей: это были в основном, те, кто ехал этим караваном. Но были и чужие: их рыжий цвет волос, красно-чёрное одеяние и дикорастущие волосы в разные стороны об этом прекрасно говорили. Однако, как ни искала Белава, среди убитых караванщика не было…

– Ну, и что теперь скажешь? – подначил внутренний голос свою хозяйку.

– А то и скажу, что ехать караваном на восток – это убийство заранее! – произнесла тихо Белава, но Ведагор это услышал.

– Что ж, ты, пожалуй, права… – произнёс он громко и все повернулись к нему.

– Белава, да и я, считаем, что ездить на восток с каким-нибудь караваном очень опасно… – произнёс он, показывая рукой на погибших людей. – Нас шестеро, а это уже команда. Я предлагаю двинуться рысью самим, избегая опасных мест, где могут нас поджидать разбойники!

По кивающим головам он понял, что вся команда с ним согласна. – Что ж, тогда вперёд! Но по правому её берегу…

И, прыгнув на своего коня, повернул его и рысью поскакал к броду…

В отличии от Великой Вороны речка Савала оказалась небольшой, шириной в пять-шесть человеческих ростов. Вокруг неё редко встречались деревья или вообще их не было. По сути это была водная змея, текущая по степной траве, в изобилии растущей на ней. Была и дорога, по которой, спрямляя изгибы реки, ездили путники и отдельные караваны. Поскольку степь хорошо просматривалась на большое расстояние, возможность нападения разбойников здесь была невелика.

– Потому караванщик и провёл наш караван дальше, к впадению Великой Вороны в Танаис… – произнёс Ведагор то, что вертелось в умах каждого из них. – Но всё же, давайте проскачем его, чтобы не давать повода другой банде напасть на нас!

И подхлестнул коня на север, направляя его к горизонту, на котором узкой полосой виднелся не то лес, не то кустарники…

Ночевали они в неглубокой балке, выставив наблюдателя сверху, пока горел костёр, и готовилась пища. С этого момента каждую ночь начались дежурства у мужчин. Как ни настаивала Белава о включении их в дежурство, Ведагор не разрешил ни ей, ни Ведане быть дежурными. Зато обязанности на кухне на них свалились в полном объёме.

Летописцы не ошиблись: первые леса, двигаясь на восток, они увидели бы через семь дней, если бы шли с караваном. А так, пуская коней рысью и переходя на шаг там, где трудно было ехать, первые леса они увидели через трое суток.

– Стой, кто идёт! – услышала Белава голос из леса, прикрытого густым кустарником.

– Кто, кто… – крикнула она в кусты. – Мы идём! А ты бы, вместо того, чтобы прятаться как разбойник, взял да вышел к нам, как человек!

К её удивлению из кустов вышел молодой широкоплечий молодец в белой рубахе, окаймлённой красным узором на плечах и вокруг шеи, и здоровой дубиной в руках.

– Ну на… Смотри… – наклонив слегка голову, чтобы лучше рассмотреть остановившихся шестерых странников, он о чём-то соображал.

Пока тот соображал, Ведагор первым спрыгнул с коня, и все остальные сделали то же самое. Повернувшись к молодцу, он поклонился ему. Все остальные снова сделали то же самое.

– Ты не сердись на нас, молодец… – начал Ведагор, внимательно смотря на то, как реагирует на его слова местный охранник. – Домой нам надо… Здесь мы в первый раз и не знаем, где оказались…

– В Карае вы… – произнёс молодец, улыбаясь, и опёрся на опущенную им дубину. – Только мы никаго, кроме сваих, к нам не пускам!

– А мы и есть сваи… – вперёд Ведагора вышел Камай, и, улыбаясь, тоже начал разговаривать, акая в словах. – Я – эрзя! И ты, па говару, пахоже – эрзя… Ишь, как акаешь!

– Ить чё? Кажись оне наши! – улыбаясь, пошёл навстречу Камаю молодец, бросив свою дубину и раскрыв свои объятья. – Иди-ка сюды!

И, обнявшись, трижды поцеловал его в щёку. Белава и вся команда, улыбаясь, смотрела на то, что происходит. Затем Ведагор спрыгнул со своего коня и поклонился. В след за ним то же сделали и все остальные.