Последний отзыв
отлично написал
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2025.
✖
За полями, за лесами, или конец Конька-Горбунка. Сказка
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Что и скажет, то негромко.
Просмотрел свою котомку,
сунул мыло, щётку, пасту.
Хомутом неловким галстук.
Жжёт подошвы ног обнова
после беганья ночного. —
А! пустяк, – пройдёт, притрётся.
Подберём, коль плыть придётся
в Антарктиду на китов.
Ну а тут и так готов!
Первый шаг, он – на всю жизнь.
Время, стой! Чуть задержись,
дай подумать человеку:
можно жить как интересней
и шагать по жизни с песней;
и – пройти по ней калекой…
Дай подумать человеку!
"Что ж, готов? – Твоя берёт, —
дед тут выступил вперёд. —
Ну, присядь перед дорогой,
я скажу тебе немного…
С точки зренья старены,
спать мы нынче не должны.
И чесать лопатки тоже
вроде нам теперь негоже.
Но, скажу тебе, Никитка,
хочешь жить начать ты прытко.
Ладно, съезди, посмотри.
Только всё ж глаза протри:
вон соседский сын Данилы
сеет, пашет любо–мило;
говорит о нём народ -
будет славный хлебороб.
Иль возьми Гаврилы сына:
на завод пошёл детина,
он до техники охочий, —
будет стоящий рабочий.
Мог и ты б по их примеру.
Аль ты сразу в инженеры,
в доктора там, – как их там?"
"д-Я ещё не знаю сам…"
"Мда-а, я вижу – держишь стойко,
и науку знаешь бойко,
что есть классы, что прослойка:
пусть те – в дом, а мы – в пристройку?
Ладно, что уж тут тянуть,
коль решил, то – в добрый путь!"
Дед вздохнул, шагнул к порогу,
кукиш тыкнул в угол богу, —
(а! греши иль не греши…), —
"Ты уж нам… того, – пиши!…"
9
В тишине, звеняще–хрусткой,
даль полей равнины русской,
темь лесов, предхолмий синь.
Край родной, куда ни кинь!
Ты потом нам будешь сниться
журавлём, а не синицей.
О тебе, сколь жизнь отпустит,
чувство тёплой сладкой грусти
мы храним как амулет…
Только не в семнадцать лет!
А в семнадцать наш Никита, —
ну к чему тут волокита -
прелесть, воздуха дрожанье,
писк цыплят, лошадок ржанье,
охи, вздохи, провожанье, —
вскинул за спину мешок,
в дни военных лет рождённый,
у туристов утверждённый,
плеч не режет ремешок, —
и – пошёл походкой строгой.
Пыль завесой над дорогой:
мчит машина спозаранку.
Подвезти? – Один момент!
Влез Никита под брезент,
в пыльный кузов.
До свиданья!
Позади все сны–гаданья.
Сел, вздохнул, махнул рукой…
Виснет дымка над рекой.
Пахнет пылью, потом, пашней.
Пахнет… выпечки домашней
пирогами из мешка, —
есть так сразу захотелось!
И куда–то делась смелость,
видно, брат, тонка кишка.
И Никита, – в эту пору
грузовик вползал на гору,
с перебоями тянул, —
пироги все "навернул"!
Посмотрел – далёкой точкой
Просмотрел свою котомку,
сунул мыло, щётку, пасту.
Хомутом неловким галстук.
Жжёт подошвы ног обнова
после беганья ночного. —
А! пустяк, – пройдёт, притрётся.
Подберём, коль плыть придётся
в Антарктиду на китов.
Ну а тут и так готов!
Первый шаг, он – на всю жизнь.
Время, стой! Чуть задержись,
дай подумать человеку:
можно жить как интересней
и шагать по жизни с песней;
и – пройти по ней калекой…
Дай подумать человеку!
"Что ж, готов? – Твоя берёт, —
дед тут выступил вперёд. —
Ну, присядь перед дорогой,
я скажу тебе немного…
С точки зренья старены,
спать мы нынче не должны.
И чесать лопатки тоже
вроде нам теперь негоже.
Но, скажу тебе, Никитка,
хочешь жить начать ты прытко.
Ладно, съезди, посмотри.
Только всё ж глаза протри:
вон соседский сын Данилы
сеет, пашет любо–мило;
говорит о нём народ -
будет славный хлебороб.
Иль возьми Гаврилы сына:
на завод пошёл детина,
он до техники охочий, —
будет стоящий рабочий.
Мог и ты б по их примеру.
Аль ты сразу в инженеры,
в доктора там, – как их там?"
"д-Я ещё не знаю сам…"
"Мда-а, я вижу – держишь стойко,
и науку знаешь бойко,
что есть классы, что прослойка:
пусть те – в дом, а мы – в пристройку?
Ладно, что уж тут тянуть,
коль решил, то – в добрый путь!"
Дед вздохнул, шагнул к порогу,
кукиш тыкнул в угол богу, —
(а! греши иль не греши…), —
"Ты уж нам… того, – пиши!…"
9
В тишине, звеняще–хрусткой,
даль полей равнины русской,
темь лесов, предхолмий синь.
Край родной, куда ни кинь!
Ты потом нам будешь сниться
журавлём, а не синицей.
О тебе, сколь жизнь отпустит,
чувство тёплой сладкой грусти
мы храним как амулет…
Только не в семнадцать лет!
А в семнадцать наш Никита, —
ну к чему тут волокита -
прелесть, воздуха дрожанье,
писк цыплят, лошадок ржанье,
охи, вздохи, провожанье, —
вскинул за спину мешок,
в дни военных лет рождённый,
у туристов утверждённый,
плеч не режет ремешок, —
и – пошёл походкой строгой.
Пыль завесой над дорогой:
мчит машина спозаранку.
Подвезти? – Один момент!
Влез Никита под брезент,
в пыльный кузов.
До свиданья!
Позади все сны–гаданья.
Сел, вздохнул, махнул рукой…
Виснет дымка над рекой.
Пахнет пылью, потом, пашней.
Пахнет… выпечки домашней
пирогами из мешка, —
есть так сразу захотелось!
И куда–то делась смелость,
видно, брат, тонка кишка.
И Никита, – в эту пору
грузовик вползал на гору,
с перебоями тянул, —
пироги все "навернул"!
Посмотрел – далёкой точкой
Другие электронные книги автора Юрий Федорович Шкапов
Последний отзыв
отлично написал