Незаконная любовь
Самели удивился ещё больше, когда прочитал табличку на здании, что это и есть музей. И он скоро должен был закрыться, так как работал до шести часов вечера. Надо было поторапливаться, оставалось пятнадцать минут до закрытия, о чём его предупредили в кассе при покупке билета. Как не спешил он быстро обойти музей и осмотреть экспонаты, времени не хватало. А он хотел обязательно пройти во второе здание музея, где находился проём с динозавром, чтобы посмотреть его изнутри. Уже спускаясь туда по лестнице, услышал прозвеневший звонок. В здании, кроме Самели, никого из посетителей не было. И он сильно забеспокоился, что музей закроют, забыв про него. Забыв про фотографии, которые хотел сделать внутри проёма, торопливо стал подниматься по лестнице, громко крича на ходу:
– Я здесь, здесь!
Но двое сотрудников, в поисках его, уже стояли на верхней площадке лестницы.
– Хорошо, что они не забыли про него, – благодарно подумал Самели и извинился, что задержался в музее. Выйдя из здания по знакомой уже дороге, вышел на остановку. Ждать пришлось долго, все автобусы были проходящие с «Ттангккыта» – «Края земли». В Мокпо вернулся, когда уже стемнело. Подъезжая к автобусному терминалу, заметил светящиеся неоновые буквы на высоком здании:
– Сауна – было написано на корейском языке.
Туда он и направился, намереваясь переночевать там. Баня понравилась – саун было много, а в залах было просторно. Удивило лишь одно – посетителей было так мало, что ему пришлось искать продавца, чтобы купить мороженое. И он же был единственным иностранцем в этой бане. Игравшие в просторном зале дети, видно брат с сестрёнкой, тут же подошли к нему и с любопытством стали спрашивать:
– Из какой страны адиши приехал?
Адиши переводится как мужчина, спрашивают, называя вас обычно в третьем лице. Самели ответил и решил сделать для них щедрый жест, попросив их выбрать мороженое и сок, какими они хотели бы полакомиться. Дети обрадованно показали на витрине, он оплатил и они, довольные продолжили игры. Встали на небольшую сцену и начали импровизировать певцов с микрофоном – мороженным в руках, развлекая единственного зрителя своим пением. Самели улыбался, глядя на такой музыкальный ансамбль и слушая пение. Сфотографировал их на сцене, потом вместе с ними, на лавочке в зале. Пожелав им спокойной ночи, отправился спать.
Утром позавтракал здесь же, в бане, и поехал в Чхонан на поезде Сэмаыль, так как билеты на скоростной поезд КТХ были только на вторую половину дня. Поезд Сэмаыль ехал тоже быстро, просто больше было остановок. Зато после обеда он уже был в Чхонане. Отдал флэшку в фотоателье, попросив распечатать фотографии. Сходил в шиктан и плотно пообедал, пока делали фотографии. А вечером помчался на свидание с Тхэянни, как обещал ей.
Она обрадовалась его приезду, даже не пытаясь скрыть свою радость, как и Самели. С интересом разглядывала только что сделанные фотографии. Он никогда не спрашивал, чем она занимается, учится или работает. Считал, что расскажет сама, когда сочтёт нужным. Вспомнил, как в первые встречи пытался расспрашивать её, но она отвечала как-то не охотно. Самели понимал её – кто он такой, чтобы она откровенничала с человеком, который мало о себе рассказывал. Он и сам так поступал, когда корейцы в бане или на улице начинали расспрашивать его, задавая много вопросов. Отвечал всегда на первый вопрос:
– Откуда приехал? – Из России.
На другие же, старался отвечать общими фразами. Место работы старался не называть, говорил, что работает на заводе. Не говорил, что нелегал, хотя об этом его никто и не спрашивал. Его статус не позволял много говорить про себя. Но всегда рассказывал всем, что в Корее ему очень нравится еда, музыка, кино и даже то, как они живут. Тяжёлая работа по двенадцать часов и более, не вызывала у него негативного отношения к работе, как у соотечественников.
Самели считал, что со временем они узнают друг друга больше. Сейчас же ему хотелось одного – как можно чаще и дольше быть с Тхэянни. После встречи с ней его жизнь обрела смысл, наполнившись радостью и любовью ко всему окружающему миру. Он отдался своим чувствам, не думая о том, что когда-нибудь это может закончиться. Желание сделать для неё что-нибудь приятное, не покидало его.
Ему хотелось компенсировать не получившуюся совместную поездку на море хорошим подарком для неё. Как-то гуляя по рынку в Оняне, вышел к сверкающему ювелирному салону. И тут его осенило – кольцо! Он купит ей кольцо! И не из простого, а из белого серебра, изделия которого предлагались в салоне. Зайдя в него, Самели долго разглядывал витрины с драгоценными изделиями. Одно из серебряных колечек с маленьким сверкающим бриллиантом ему очень понравилось. Продавец, заметив его заинтересованность, открыл витрину и достал колечко. Вблизи оно выглядело ещё красивее!
– Если будете брать, сделаем скидку.
– Спасибо! – поблагодарил он и добавил, выдавая свою тайну. – Это подарок для девушки!
Продавец расплылся в одобрительной улыбке.
– Узнаю размер её пальца и приду, – заверил он продавца.
– Хорошо, приходите, – продолжал тот светиться улыбкой.
С радостным чувством Самели ехал в субботу в Чхонан! Любуясь мелькающим за окном автобуса пейзажем, увидел вдруг в углублении, у окна, небольшое алюминиевое колечко. Точно такие же колечки разных размеров видел он в ювелирном салоне, когда выбирал кольцо для Тхэянни. Эти кольца, нанизанные на овальный конус, были примерочными, для определения точного размера любого пальца руки. Поэтому на каждом таком колечке был написан его размер.
– Может кто-то забыл своё кольцо? – было первой его мыслью.
Он осторожно взял кольцо и нашёл указанный на нём размер – одиннадцать с половиной.
– Вот это да? – удивился Самели.
Именно о размере колечка для агаши думал он после посещения ювелирного магазина. Он ещё подумал тогда
– Взять бы с собой этот конус с набором примерочных колечек, чтобы Тхэянни проверила размер пальца этими кольцами, и он бы знал тоже.
Но попросить не решился, будучи уверенным в отказе. И вот теперь колечко с указанным размером, как подарок с неба, лежало у него на ладони. Он положил его в карман, но потом задумался. И сам себе ответил:
– Если бы кольцо было драгоценное, он, конечно же, отдал бы его водителю автобуса. Потерявший такое кольцо человек, обязательно будет искать его.
А это примерочное кольцо, видимо кто-то специально оставил, заменив его, на подаренное драгоценное колечко. Этот человек как будто знал, что Самели хотел такое колечко. Довольный неожиданным подарком, спешил он на встречу.
Его радость, в предвкушении предстоящего подарка, передалась и пришедшей Тхэянни. Несмотря на то, что причину радости она не знала, интуитивно радовалась, заразившись его счастливым выражением лица. После бурного и эмоционального секса, расслабленный, но такой же радостный Самели, показал колечко, найденное в автобусе. Тхэянни непонимающе смотрела на него.
– Какой размер твоего пальца? Хочу сделать тебе подарок, – ответил он на её вопросительный взгляд.
Она радостно улыбнулась и, взяв колечко, начала одевать на безымянный палец левой руки, но оно оказалось маленьким.
– Надо размер двенадцать, – сказала она и, приблизив колечко к глазам, добавила:
– А здесь написано одиннадцать с половиной, это маленький.
– На следующую встречу в мотеле принесу тебе колечко в подарок, – заверил Самели.
– Спасибо, – поблагодарила Тхэянни.
– Когда мы сможем пойти в мотель? Давай в сентябре, в начале месяца? – засыпал он её вопросами.
– В сентябре не получится, – ответила она огорчённо и пояснила:
– Нет времени, буду занята, а на «чусок» поеду домой.
– Наверное, она учится в университете, но не хочет говорить, – решил он.
Последний раз они встречались в мотеле в июне, сейчас август. Но спрашивать не стал, посчитав не корректным свой вопрос. Она же, открыв календарь в телефоне, обрадовала его:
– В октябре можно.
Хотя и долго ещё ждать надо было, но всё равно Самели был рад. Они обговорили дату и попрощались. В сентябре, на «Чусок» – День благодарения, она уехала домой, к родителям. Он же, решил ещё раз съездить на юго-запад страны, где на протяжении шести веков существовало древнее государство Пэкче. Его история произвела на Самели самое сильное впечатление из всех трёх древних государств Кореи. Государство, чья столица одно время находилась на месте нынешнего Сеула и называлась Хансон, но позже было оттеснено на юго-запад. Тем не менее, оно не переставало сохранять своё политическое влияние.
Он вспомнил, как ездил сюда в 2006 году, тоже в конце июля. Тогда ехал впервые, по карте определил, что лучше добираться автобусом. Из Чхонана он доехал до Оняна, где пересел на транзитный автобус, идущий в Пуё через город Кончжу. По приезду, сразу пошёл в знаменитую древнюю крепость королевства Пэкче, Пусосан. Пусосан – одна из трёх священных гор, охранявших Пэкче.
По преданию, гора находилась в районе современного города Чхончжу, но однажды, в период ливневых дождей, не устояла на месте и приплыла в Саби – современный город Пуё. В этом древнем городе оживала история Пэкче, ведь сам город – это бывшая столица королевства с древним названием Саби. А до 538 года нашей эры королевская столица находилась в Унгчжине – нынешнем городе Кончжу, в 32 км от Пуё.
Самели купил билет и вошёл через ворота, сделанные в корейском национальном стиле, внутрь крепости. Точно такие же ворота стояли в седьмом веке, когда погибло королевство. Метров через двадцать он увидел слева павильон, к нему тоже вела каменная дорожка. Вошёл в павильон – там никого не было. На столике лежала раскрытая гостевая книга для записей отзывов и впечатлений, после посещения крепости. В 2006 году он был, наверное, первым посетителем с Дальнего востока России. Поэтому с гордостью написал своё имя по-корейски, указал свой город, Комсомольск-на-Амуре, поставил дату и расписался. Через два года он ещё раз приедет сюда и повторно оставит запись в гостевой книге, с восторженными впечатлениями от увиденного и потрясшей его трагедией на Скале опавших цветов «Накхваам». Историю Пэкче, как и других государств Кореи в период Троецарствия, Самели перечитал в интернете не один раз. Теперь же, наглядно рассматривал её здесь, в Пуё.
Дорожка подымалась в гору, по зелёным травяным склонам которой росли вековые сосны – живые свидетели истории. А когда подъём закончился, то открылось небольшое плато, на котором располагался огромный павильон. Здесь, наверное, располагались передовые дозоры королевства, решил Самели, затрудняясь сделать правильный перевод на установленных табличках. Павильон восстановили таким же, каким он был в королевстве Пэкче. Дорога поднималась всё выше, на вершину крепости. Но вскоре от неё вправо и влево пошли разветвления. На правом указателе было написано:
– Скала Накхваам.
Тропинка прямо и вверх указывала на крепость Пусосан. Самели решил сначала подняться в крепость. Не доходя до вершины горы, стоял ещё один указатель. Налево дорожка вела в крепость, прямо – во дворец, где жили королевские жёны, наложницы и служанки. Пройдя налево, он вскоре поднялся к большому павильону, стоявшему на самой вершине горы Пусосан. С верхней смотровой площадки павильона ему открылась вся панорама реки и хороший обзор местности за рекой на многие километры.
Что ни говори, а место для постройки крепости было выбрано идеальное. Спуск к реке за павильоном был почти отвесным – тыл надёжно защищался самой горой и рекой. Разглядывая местность, Самели пытался представить себе, какое же кровопролитное сражение произошло на этом месте в 661 году нашей эры. Он вспомнил из прочитанного, как коварный король Силлы, задолго до того, как начать осаду крепости, заслал своего лазутчика – хварана в стан Пэкче.
Хваранами в королевстве Силла считались самые бесстрашные воины. Они в совершенстве могли сражаться любым предметом, используемым вместо оружия. А как виртуозно владели мечом – нам осталось увидеть это только в корейских фильмах. Узнав, что приближённые короля Пэкче ищут на Праздник урожая, виртуозного умельца, который бы покорил короля, Силла под видом такого умельца, отправляют своего лазутчика – самого лучшего бойца-хварана. Добравшись до Пэкче, тот предстал перед приближёнными короля и заверил их, что всё умеет делать. А для наглядности продемонстрировал искусство владения мечом. У приближённых отлегло от сердца – это то, что должно понравиться королю.
И вот наступил «Чусок» – День благодарения богов за выращенный урожай. Все жители и гости ждали представление умельца, слух о котором уже распространился по королевству. Король со свитой сидели в центре лужайки. Вот закончились танцы самых красивых девушек, отзвучали песни. Наступил кульминационный момент – на поле выехал всадник. В каждой руке у него было по мечу. На полном скаку он подбрасывал их в воздух, сам же проскальзывал под лошадью и успевал ловить мечи. Ни один из них не коснулся земли – они всегда оказывались в руках виртуоза. Зрители были в восторге! Такого они ещё не видели. Вот всадник приблизился к свите короля, приближённые расступились. Всадник остановился недопустимо близко от короля и закрутил такую карусель с мечами, что никто не мог глазами уследить за движениями его рук и мечей. Впечатление было такое, что они летали в воздухе сами по себе. Никто не заметил, как с быстротой молнии, один из мечей вдруг полетел в сторону короля и:
– «О, ужас»! – голова короля, подрубленная мечом, повисла и ручьём полилась кровь.
Все оцепенели от свершившегося, а когда очнулись, то всадника – виртуоза уже и след простыл – он исчез так же быстро, как и появился. Трагическая смерть короля подорвала моральный дух королевства, но не сломила его. Как только радостная для врагов весть достигла их, они с помощью союзного танского Китая начали осаду Пэкче. Но ещё долго они не могли ворваться в крепость. Защитники предпочитали смерть в бою, сражаясь до последнего дыхания. Постепенно ряды их убывали, и враг продвигался к дворцу. Здесь, у дворца и разыгралось последнее самое кровопролитное сражение. Разъярённые упорным сопротивлением и большими потерями, враги не оставляли в живых никого, раненых добивали тут же.
Вся эта драма предстала перед взором Самели, когда он, спустившись от дворца, повернул налево. На склоне горы, обращённой к реке, рядом с вершиной остались лишь каменные фундаменты дворцовых помещений, где находились все женщины. Когда сражение у дворца близилось к трагическому для королевства завершению, они кинулись бежать вниз. Добежав до тропинки, уходящей влево к реке, дворянки с криками:
– Лучше смерть, чем плен – бросились по ней к высоко стоявшей скале.
От её подножья, с обратной стороны, начинался отвесный склон к реке. Не раздумывая над уже сделанным выбором, они прыгали вниз, с отвесной скалы. Их тела в цветных одеждах – ханбоках разбивались о камни и скатывались в реку Пэнманган, оставляя за собой кровавые следы. Вскоре весь склон был усеян яркими цветными ханбоками, словно живыми цветами покрыв скалы. От стекающих ручьёв крови в реку, воды Пэнмангана окрасились в розовый цвет. Героические женщины королевства Пэкче оказались достойными своих воинов. Они не пожелали допустить кровосмешения с врагами и плену предпочли смерть. С тех пор эту скалу, возвышающуюся над рекой, стали называть «Накхваам», что означает «Скала опавших цветов». Самели шёл по их последнему пути, пытаясь представить чувства бежавших на смерть девушек, и у него сжималось сердце от такой картины, а на глаза наворачивались слёзы.
Поднялся на скалу – там стоял павильон, который воздвигли в 1928 году, в память об этом трагическом событии. Спустился со скалы и подошёл к отвесному склону, обращённому к реке. В целях безопасности здесь установили деревянные перила из стволов деревьев. С этого места бросались вниз и разбивались о камни женщины Пэкче. Самели смотрел на реку Пэнманган, представив эту картину, и вдруг заметил, что её воды от самого берега, близ этого места, и до самой середины реки стали розовыми в лучах заката солнечного светила.
Может ему мерещится? Ведь такая же розовая, только от крови река, была в тот день тысяча триста с лишним лет назад, как гласит легенда. Или он так проникся переживаниями, что прошлое показало ему картину происшедшей трагедии, как было в тот день. Не мешкая, Самели достал фотоаппарат и сделал несколько фотографий розовой реки. На проявленных потом, снимках, река действительно была розового цвета у места трагедии. Он вспомнил, как сразила его тогда, в первый приезд, история погибшего Пэкче и особенно скала Накхваам, с которой, не раздумывая бросились вниз, в реку Пэнманган, три тысячи корейских девушек королевского дворца, чтобы не попасть в руки врагов. Сила духа кореянок древнего государства поразила тогда его воображение. А по возвращению на завод, Самели пришлось удивляться ещё раз.
Когда он сказал директору, обедавшему вместе с секретаршей в офисе, что ездил в Пэкче.
– Я там родился, – улыбаясь, сказал он и добавил, – в Пуё. Директор и секретарша улыбались, глядя на, вытянувшееся лицо с широко раскрытыми глазами, удивлённого Самели.
– Как прекрасно! – восхищённо думал тогда он.
– Потомок древнего Пэкче в лице директора завода сидит перед ним, обедая! К тому же он родился в самой столице древнего государства Саби – нынешним Пуё!
Как в сказке! Его уважение к директору возросло настолько, что передалось на всех корейцев, как работающих вместе, так и встречающихся ему в путешествиях. Такой была его первая поездка в 2006 году в Пэкче. Сейчас же, он спустился вниз, к реке, чтобы на экскурсионном речном катере проплыть мимо скалы Накхваам и с реки посмотреть на место исторической трагедии. Но, не доходя до пристани, увидел небольшой буддийский храм, построенный также в память о погибших девушках Пэкче.
Рядом с храмом, накрытый небольшим павильоном, он увидел подземный источник «живой воды», как было написано. В путеводителе у него было описание этого источника. По легенде вода из него продлевает годы жизни – чем больше выпьешь, тем больше лет продлевается. Самели выпил пять полных ковшиков с «живой водой», больше не смог осилить. Туристов было немного и почти все корейские, за исключением группы китайских туристов и Самели.
Плывя по реке, все они не отрываясь, смотрели на большие камни склона, о которые разбивались девушки Пэкче. Один из камней в центре символично был окрашен в цвет пролившейся здесь крови. Причалили за крепостью Пусосан, на равнинном месте. Место причаливания было выбрано не случайно. Ещё одна легенда гласила, что именно в этом месте, у скалы Чорёндэ, при помощи белого коня был изгнан из реки и пойман дракон, наводящий ужас на всех. С тех пор, главную реку Пэкче, Кымган, а точнее, её отрезок в 16 км в нижнем её течении, стали называть «Пэнманган», что переводится как река Белой лошади.
Китайские туристы сели в поджидавший их, автобус и уехали. А Самели прошёл дальше от берега, в глубину видневшегося парка. Это был парк Гудеуре, устроенный в память о девушках Пэкче. Скульптурная композиция запечатлела их в смертельном броске со скалы в реку. Выражение боли и решимости передавали их застывшие фигурки в развевающихся ханбоках. Находясь под сильным впечатлением от всего увиденного, задумчиво шёл Самели по улице древней столицы Пэкче, которая примыкала к крепости Пусосан. Вдоль неё также, наверное, как и в те далёкие времена древнего государства Пэкче, торговали сувенирами, подарками и выращенными продуктами.
Разница, наверное, была лишь в том, что 1,5—2 тысячи лет назад торговали, разложив свои товары прямо на земле. Сейчас же, товары были разложены в закрытых от яркого солнца тентом, торговых лавках. Неторопливая жизнь Пуё, буквально, дышала своей древней историей, и её духом был пронизан каждый камень в городе. А скульптуры и древние улочки с запахом канализационных стоков, стекающих по неглубоким канавам, окунают любого приезжего во времена древнего королевства. Самели вспомнил, что в музее Пуё находится самая древняя статуя каменного Будды и направился в него.
Небольшое здание музея окружало огромное, размером с футбольное поле, огороженное пространство. Здесь проводились все праздники в древнем королевстве Пэкче, собрания и спортивные состязания. Вполне возможно, что именно здесь, в седьмом веке нашей эры на одном из таких праздников, лазутчику – хварану удалось отрубить голову королю во время представления? В центре стояла каменная пятиярусная пагода монастыря Чоннимса, расположившегося за пагодой. В древности монастырь представлял собой огромный двухэтажный дворец, воссозданный на макете в музее.
До наших дней дошло восстановленное одноэтажное здание монастыря-музея. В нём и находится древнейшая каменная статуя Будды. Самели сфотографировал её и воссозданый панорамный макет древнего королевства Пэкче. Он думал переночевать в Пуё, чтобы на другой день осмотреть его окрестности с древними памятниками. Но для этого нужен был транспорт, а автобусные маршруты не знал. Решив, что много времени потеряет на поиски этих мест, отказался от первоначального плана. На автобусном терминале купил билет и поехал в следующую древнюю столицу Пэкче, город Кончжу, в древности Унгчжин.
Через час он уже был в Кончжу. С трудом нашёл музей – все указатели вели на выезд из города и музей действительно оказался за чертой города. А Самели хотелось быстрее попасть в него, так как пошёл сильный дождь, промочивший его насквозь. В окрестностях музея тоже находилась древняя крепость, заложившая целый город. В музее осмотрел сокровища из гробницы короля Мурёна. Она чудом сохранилась и была обнаружена во время раскопок в 1971 году. Пока Самели осматривал гробницу, дождь закончился, и выглянуло солнце. Он вышел из музея, решив пойти по тропинке в горы, к полуразрушенной крепости, но понял, что не успеет засветло. И тут, вышедшая тоже из музея, элегантная кореянка средних лет, подошла к нему и с любопытством спросила на английском языке:
– Откуда Вы приехали?
– Из России, – ответил он и задал ей глупый вопрос, почему-то решив, что она американка корейского происхождения.
– Откуда Вы прибыли?
– Из Кореи, – смеясь, ответила она.
Самели тоже засмеялся, и извинился на английском:
– Сори.
Опять пошёл дождь, но ждать его окончания времени не было, и он отправился в город искать сауну. Без труда нашёл первую же попавшуюся баню со светящейся неоновой надписью, крупными английскими буквами, «Сауна», видными хоть откуда. Банный комплекс в Кончжу понравился. Так же много самых разных саун, бассейнов, массажных душей. А телевизор можно было смотреть, сидя или развалившись в бассейне – джакузи с гидромассажем.
На другой день, утром, он уже ехал на знакомом транзитном автобусе, возвращающимся по маршруту Пуё – Сеул. Самели так разморило, что он заснул. Проснувшись, когда автобус вставал на стоянку в терминале, никак не мог понять, куда он приехал. В голове у него почему-то отложилось, что ему надо выходить в Чхонане, а оттуда городским автобусом ехать в Онян. Этот же автобусный терминал не был Чхонаном, который он знал.
– Зачем они сделали остановку в каком-то терминале? – заволновался Самели.
И вдруг водитель, громким голосом объявил:
– Адиши! Выходите!
Cамели почему-то, подумал, что говорят ему и холодок испуга прошёл по спине:
– Неужели иммиграционная служба решила проверить иностранцев в автобусе? Меня же сразу заберут как нелегала! Что делать? – мысли лихорадочно крутились в голове.
А когда водитель, не увидев реакции на своё обращение, встал с сиденья и, пройдя по проходу, остановился напротив Самели и повторил:
– Адиши! Выходите, – то испытал настоящий страх от своей догадки.
– Водитель, наверное, сдал, – обречённо подумал Самели, направляясь к выходу.
Но никто не обращал на него внимания, даже когда он вышел. Все проходили мимо. Он настороженно огляделся вокруг и к своему удивлению понял, что это автобусный терминал города Оняна, из которого часто выезжал в Сеул!
– Как он не сообразил? Не узнал знакомый терминал, где ему и надо выходить. Спасибо водителю за своевременное напоминание, сам бы не догадался выйти, – запоздало ругал он себя и мысленно каялся перед ним за то, подумал плохое.
В субботу, хорошо выспавшись, Самели отправился пораньше в Онян. Зашёл в фотосалон и отдал в печать флэшку с фотографиями.
– Через час будут готовы, – заверили его.
Не теряя времени даром, отправился в знакомый уже, ювелирный салон. Продавцы узнали его и сразу же достали с витрины, приглянувшееся ему, серебряное колечко нужного размера, названного им.
– Я покупаю это кольцо, – налюбовавшись им, сказал Самели.
– Сделаем скидку двадцать тысяч вон, – обрадовали его.
– Спасибо, – поблагодарил он, принимая красную коробочку. Серебряное колечко со сверкающим бриллиантом обошлось ему в двести тысяч вон, но оно стоило этого. Он решил не говорить Тхэянни о подарке сегодня. Через неделю они всю ночь проведут в мотеле, и вот тогда преподнесёт подарок – сюрприз.