Его величество микроб. Как мельчайший живой организм способен вызывать эпидемии, контролировать наше здоровье и влиять на гены

«Очень большая эпидемия называется пандемией, при которой заболевают жители целых материков или даже всего мира. Самые страшные пандемии могут уносить миллионы жизней».

Плэтт Ричард. «Самая чумовая книга. Холера, оспа, чума и другая зараза»

«В лето от воплощения сына божия тысяча триста сорок восьмое в красе итальянских городов, в славном городе Флоренция, случился чумной мор. Народ бедный, да и люди среднего достатка, имели самую жалкую участь; заболевали они тысячами и почти все умирали. Люди умирали днем и ночью прямо среди улиц; иные в своих домах. Соседи только по трупному зловонию догадывались об их смерти, выволакивали мертвые тела из жилищ и клали у входов, где прохожие могли их видеть во множестве, особенно по утрам. Приходили люди с носилками, а если не было их, то клали трупы на первые попавшиеся доски; случалось, что на одни носилки накладывали по два, по три трупа, а бывало и так, что на одни носилки попадали муж и жена, двое и трое братьев, отец с сыном.

Их не сопровождали ни свечи, ни рыдания, ни люди, собравшиеся отдать последний долг усопшему. Дошло наконец до того, что мертвый человек стал пользоваться отнюдь не бОльшим влиянием, чем издохшая коза. Из-за огромного количества умерших на церковных кладбищах стало не хватать земли, что нечего было и думать, чтобы по исконному обычаю каждый покойник имел особую могилу. Поэтому на переполненных кладбищах рыли огромные ямы, в которые и валили трупы целыми сотнями, как тюки товаров на торговом судне, пересыпая их землей, пока ямы не наполнялись доверху. Чума легко передавалась от больных здоровым подобно тому, как передается огонь в куче горючих предметов».

На протяжении довольно большого периода истории человечества патогены, вызывающие сильнейшие в мире эпидемические болезни – оспу, корь, грипп, чуму, полиомиелит, холеру, брюшной тиф, скарлатину и дифтерию, – были практически безвредны и не убивали людей.

«У всех было одно беспощадное стремление – насколько возможно избегать всякого общения с зачумленными; это казалось всем единственным средством спасения. Здоровые покидали своих близких без помощи. Общее бедствие породило такой ужас в умах людей, что стали покидать брат брата, дядя племянника, сестра брата, а зачастую жена мужа.

Мало того, что еще невероятнее, даже отцы и матери бросали своих детей».

Итальянский писатель и поэт Джованни Боккаччо (1313–1375). «Декамерон»

Глава 1

Загадки эпидемий

«Когда головной мозг развился настолько, что человек смог не только видеть и ощущать, но и воспринимать как целое все то, что увидел и ощутил, он, разумеется, стал также думать о сущности и происхождении страдания, которое ему доставляли болезни. Они возникали, повергали человека на его ложе, с которого кто-то уже не вставал, а кто-то выздоравливал. Первое казалось делом злых духов, второе – делом умилостивленного духа. Первобытный человек мог составить себе только одно представление о сущности болезни: она вызывается таинственными существами, с которыми могут договориться только злые люди, обладающие способностями призывать эти существа войти в тело того или иного человека. В противоположность этим людям должны были существовать и добрые люди, которые своими молитвами, заклинаниями и священнодействиями, известными только им одним, могли склонить этих злых духов к тому, чтобы они выходили из тела больного.

Гуго Глязе. «О мышлении в медицине»

«В пору моей юности американских школьников учили, что до Колумба коренное население Северной Америки составляло не более миллиона человек. Такая скромная цифра была удобна, потому что представляла завоевание континента белыми в менее мрачном свете – ведь получалось, что он был практически безлюден. Теперь, в результате археологических раскопок и анализа свидетельств, оставленных первыми европейскими гостями в наших краях, оценка предполагаемой численности индейского населения выросла примерно до 20 миллионов. Для обеих Америк сокращение коренного населения за одно-два столетия после прибытия Колумба оценивается сегодня совсем другими цифрами – до 95 %.

Главными причинами этой демографической катастрофы стали микробы Старого Света, с которыми индейцы никогда не сталкивались и против которых, следовательно, у них не было ни приобретенного, ни унаследованного иммунитета. В первых рядах по числу жертв шли оспа, корь, грипп и сыпной тиф, во втором эшелоне – как будто первого было недостаточно – дифтерия, малярия, свинка, коклюш, чума, туберкулез и желтая лихорадка. Масштаб бедствия, вызванного пришлыми болезнями, белые очень часто могли наблюдать собственными глазами. Например, в 1837 году индейское племя мандан, одно из самых культурно развитых обществ на территории наших Великих равнин, подхватило оспу с парохода, который поднимался по реке Миссури от Сент-Луиса. В одной из манданских деревень из двух тысяч обитателей через две недели осталось меньше сорока».

Джаред Даймонд. «Ружья, микробы и сталь: история человеческих сообществ»

«Осада Каффы: в 1347 году азиатские войска, осаждавшие город Каффу (ныне Феодосия) в Крыму, перебросили через крепостную стену зараженные трупы, чтобы распространить болезнь среди защитников крепости. Это пример применения «бактериологического оружия», с которого началась эпидемия чумы в Европе».

Плэтт Ричард. «Самая чумовая книга. Холера, оспа, чума и другая зараза»

В книге «Занимательная микробиология», она была опубликована в 1967 году, ее авторы, советские микробиологи В. М. Жданов, Г. В. Выгодчиков, Ф. И. Ершов, А. А. Ежов и Н. Г. Коростылев, приводят такой любопытный эпизод, невольными героями которого стали микробы. Авторы книги пишут:

«…Это было в Испании, около 800 лет назад. Испанцы воевали с маврами за обладание Пиренейским полуостровом. Борьба длилась много лет; мавров постепенно оттесняли к южному побережью.

Испанцам удалось взять Кордову. Правитель города эмир Альмансор отступил вместе с остатками армии. Нечего было и думать продолжать вооруженную борьбу. Но Альмансор решил сражаться до конца, любыми средствами и любой ценой…

…К лагерю испанцев подошел человек. Часовые с удивлением узнали Альмансоро. В знак повиновения и раскаяния он был босой, с непокрытой головой. Сдаваясь на милость победителей, он готов был принять христианство и отречься от ислама. Испанцы уважали храбрых противников. Пленник был с почетом принят военачальниками и крещен. Король пожаловал ему титул гранда.

Через несколько дней Альмансор заболел. Но заболел он не один – ужасная болезнь поразила всех, кто входил в его палатку, кто ел и разговаривал с ним. Это была чума. Скоро болезнью было охвачено все войско испанцев. Почти каждый больной умирал.

Умер и Альмансор. Но перед смертью он рассказал, что нарочно заразился чумой в приморском городе, чтобы истребить испанское войско и отомстить завоевателям.

…Так поется в старинной испанской песне – романсеро».

1.1. Чума в Лондоне, 1665 год

«Возникновение земледелия было для наших микробов подарком судьбы, но куда большей удачей для них стало возникновение городов, где еще более плотно спрессованное население прозябало в еще худших санитарных условиях. Городские общины Европы впервые вышли на уровень самовоспроизводства только с началом ХХ в. – до тех пор для восполнения регулярных потерь от болезней скученности городам требовался постоянный приток здоровых людей из сельской местности. Следующим подарком судьбы микробам стало развитие мировых торговых путей, которые ко времени расцвета Римской империи фактически объединили популяции Европы, Азии и Северной Африки в один гигантский патогенный питомник. Именно тогда оспа (вошедшая в историю как «чума Антонина») впервые достигла Рима, который в 165–180 гг. н. э. потерял из-за нее несколько миллионов своих граждан.

Бубонная чума впервые появилась в Европе как «чума Юстиниана» (542–543 гг. н. э.). Однако свирепствовать в полную силу (под именем «черной смерти») она начала здесь лишь в 1346 г. – к этому времени новый сухопутный маршрут торговли с Китаем вдоль евразийской восточно-западной оси обеспечил скорый транзит кишащего блохами пушного товара из зараженных областей Центральной Азии».

Джаред Даймонд. «Ружья, микробы и сталь: история человеческих сообществ»

Для Северной и Южной Америки сокращение коренного населения за одно-два столетия после прибытия Колумба оценивается сегодня до 95 %. Главными причинами этой демографической катастрофы стали микробы.

«Известно, что Венеция была первым европейским городом, в который пришла чума. Когда осенью 1347 года венецианская галера вернулась в родной порт из торгового плавания в Каффу на Черном море, она привезла в своем трюме черных крыс, на которых жили блохи Yersinia pestis. Торговые пути между Востоком и Западом сеяли смерть. Эпидемия распространялась также из Венеции. (Говорят, что Великая чума, разразившаяся в Лондоне более трех столетий спустя, началась после того, как в съемных комнатах на севере Друри-лейн умерли два венецианца.) Так в Европу проникла Черная смерть. Весной 1348 года венецианские власти, напуганные массовыми смертями горожан, назначили трех человек, чтобы «тщательно рассмотреть все возможные способы сохранить здоровье города и избежать заражения воздуха». Это первый в истории Европы случай государственного и законодательного регулирования в области здравоохранения».

Питер Акройд. «Венеция. Прекрасный город»

«Болезнь начинается через 2–10 дней после укуса блохи. У некоторых жертв сперва страшно болит голова и спина. Все страдают от внезапно подскочившей температуры. Если на шее, в подмышках или паху появляются гладкие опухоли, называемые бубонами, то через несколько дней неминуема мучительная смерть. Кроме того, признаками чумы являются кашель и кровавая рвота».

Плэтт Ричард. «Самая чумовая книга. Холера, оспа, чума и другая зараза»

Царица грозная, Чума
Теперь идет на нас сама
И льстится жатвою богатой;
И к нам в окошко день и ночь
Стучит могильною лопатой.
Что делать нам? и чем помочь?

Александр Сергеевич Пушкин. «Пир во время чумы»

Чума известна человеку с давних пор. Уже в Библии есть о ней упоминание.

Периодически эпидемии чумы охватывали многие страны мира. Первая пандемия, известная в литературе под названием «юстиниановой чумы», возникла в VI веке в Восточной Римской империи – тогда за 50 лет погибло около 100 миллионов человек.

Вторая пандемия – как раз та самая бубонная чума, которую неспроста назвали «черной смертью», началась в XIV веке и длилась более трех столетий – о ней мы и поведем речь.

Зараза пришла из Китая и Туркестана. Она была завезена в итальянскую Геную в январе 1348 года торговым судном, шедшим из крымского города Каффа (ныне Феодосия). Под мышками и в паху у больных были странные опухоли размером с яблоко или яйцо. Из опухолей сочились кровь и гной, а на коже появлялись пузыри и черные пятна (от внутренних кровоизлияний). Больные очень страдали и умирали через 5–6 дней после появления первых симптомов.

Ход болезни мог быть и иным. Вместо опухолей и пятен – лихорадка, кашель и кровохарканье. В этом случае заболевшие умирали быстрее – всего за сутки. Но при том и другом вариантах болезни все выделения (кровь, пот, моча) и сами пузыри (bubo, отсюда – «бубонная чума») издавали неприятный гнилостный запах.

Второй заход чумы скосил треть населения Европы – примерно 20 миллионов человек. Болезнь бушевала, то отступая, то наступая, меняя страны и города, до 1600 года, став еще одной страшной катастрофой, поразившей людской род. Потери от Черной Смерти были настолько большими, что восстановить свое население Европе удалось лишь к 1666 году!

Как относились люди к этому тотальному нашествию Смерти? По-разному. О микробах (чумную бактерию Pasturella pestis наука обнаружила только в 1894 году), про средства лечения (стрептомицин и другие антибиотики), про роль гигиены (карантины, правда, все же практиковались) люди не ведали. Хотя прекрасно понимали, что это заболевание – заразное. И все же размышляли так, что все в руках Божьих – кому жить, а кому умирать, зависело только от воли небес. И оставалось только искать спасения в молитвах, покаяниях, пожертвованиях в пользу Церкви.

Многие монастыри в те мрачные века очень неплохо обогатились за счет щедрых даров верующих. Доходило и до курьезов. Известен такой эпизод: во время чумы в немецком городе Любеке обезумевшие от страха жители отдавали монастырям все свое достояние. Когда же монахи из-за боязни заразиться перестали принимать пожертвования и накрепко заперли ворота, народ, ждавший спасения только от Бога и его слуг-церковников, стал бросать принесенные им в дар вещи через монастырские стены.

В чумном XIV веке в Италии жили Франческо Петрарка (1304–1374) и Джованни Боккаччо (1313–1375). Они наблюдали, как по Европе катится волна чумы, и оставили нам ставшие знаменитыми литературные произведения – интересные и ценные заметки о поведении людей во времена массовых эпидемий.

Не все молились о спасении, многими овладевала депрессия, охватывала покорность судьбе. Сутками просиживали люди в корчмах, харчевнях, ища забвения в вине. Другие, подталкиваемые инстинктом самосохранения, пытались убежать от болезни. Бросали все: дом, имущество, семью. Брат оставлял брата, муж – жену, даже родители убегали от своих детей, обнаружив у них признаки болезни.

Люди умирали на полях, на дорогах, в лесах. Лишенные какой бы то ни было помощи, словно проклятые, не только горожане, но и крестьяне ежечасно ждали смерти. Никто не обрабатывал поля, не заглядывал в виноградники и сады. Брошенные животные бродили по окрестностям. Под натиском катастрофы вся нормальная обыденная жизнь человеческого общества дала трещину. Чума не щадила никого – и простолюдины, и знатные богатые, все были равны перед ней. Вот как об этом в историческом романе «Безобразная герцогиня» уже в ХХ веке написал немецкий писатель Лион Фейхтвангер[1 - Лион Фейхтвангер (1884–958) – немецкий писатель еврейского происхождения. Один из наиболее читаемых в мире немецкоязычных авторов. Работал в жанре исторического романа.]:

«Чума пришла с Востока. Сейчас она свирепствовала на морском побережье, затем проникла в глубь страны. Она убивала в несколько дней, иногда – в несколько часов. В Неаполе, в Монпелье погибли две трети жителей. В Марселе умер епископ со всем капитулом, все монахи-доминиканцы и минориты… Особенно свирепствовала чума в Авиньоне. Падали наземь сраженные кардиналы, гной из раздавленных бубонов пачкал их пышные облачения. Папа заперся в самых далеких покоях, никого не допускал к себе, поддерживал целый день большой огонь, жег на нем очищающие воздух травы и коренья… В Праге, в подземной сокровищнице, среди золота, редкостей, реликвий сидел Карл, король Германский, он наложил на себя пост, молился».

Наблюдались и проявления массового психоза, алогизм в поведении отдельных групп людей, которые, ища каких-то особых средств спасения, какой-то особенной тактики поведения перед угрозой чумы, нарушали все веками устоявшиеся нравственные нормы.