Сторож

– Да что на тебя нашло-то, зачем беззащитного пса плёткой стегал?

– Сам не знаю, жизнь не мила мне стала…помутилось что-то в голове, словно кто приказал иди и сделай зло немедленно.

Мы развязали Козлова, он сел на лавочку в грязной разорванной рубахе, опустил чуть не до земли свои длинные жилистые руки, да так и сидел вздрагивая. В уголках рта у него выступила пена, потухшие глаза часто моргали. Когда Трофим ушёл, я подсел к нему и спросил:

– Мне-то уж скажи в чём дело, из-за неё?

Я кивнул головой в сторону замка. Глаза его неожиданно сверкнули огнём, мне показалось, что Козлов сейчас бросится на меня и начнёт душить, но порыв гнева быстро прошёл и он ответив вполне миролюбиво:

– Эх, Коля, не могу я тебе ничего сказать..потому что не могу и всё.

– А собаку-то зачем плёткой бил, думаешь ей не больно?

– А мне думаешь не больно?..Меня может и посильнее бьют. Хочешь покажу тебе свою спину?

– Не надо.

– А душа израненная, Коля, это не в счёт? Да люблю я люблю животных, жуков там всяких и нечего на меня так смотреть. Я вон прихожу домой с работы и скворечники мастерю, потому что природу-матушку уважаю.

Я встал и пошёл в сторожку допивать остывший чай.

А Козлов посидел немного на лавочке и поплёлся к выходу. Сегодня была не его смена.

Дни шли, на кладбище ничего особенного не происходило, покойники были там, где им и положено и если бы не постоянное присутствие Лизы, то и вообще скука была бы смертная. Козлов перестал со мной разговаривать, Лизавета Климовна тоже не приходила ни с какими проверками, не обращалась ко мне и даже ни разу не посмотрела в мою сторону. Я только издали наблюдал как она приезжала на дорогой чёрной машине, выходила и шла в свой кабинет на втором этаже замка, как раз над ритуальным залом. “Я гляжу ей вслед – ничего в ней нет, А я все гляжу – глаз не отвожу”. Так кажется в песне поётся..

Но всё же один странный случай со мной произошёл, впрочем может он и не такой уж странный, судите сами. Как-то раз вечером, сижу я в сторожке за столом и пью чай, и вот вижу в окно с неба спускается чёрный человек, далеко правда, плохо видно, но споро так к земле летит и с таким расчётом, чтобы прямиком, значит, на кладбище ему приземлиться. Я кружку с чаем в сторону и выбегаю на крыльцо. На небе ни облачка. Вечереет. Из-за елей луна вывалилась, и вот словно с луны этот господин и спускается.

Бросился я туда, куда он нацелился сесть, это же мои прямые обязанности порядок на кладбище поддерживать, палку взял для острастки – мало ли что, ведь такие гады бывают..А когда на место добрался, вижу висит на ограде пакет мусорный. Большой такой чёрный мешок, с какими обычно дворники по утрам выходят на работу. Вот так наваждение, что же это..соображаю, где-то в воздух его ветром подняло, переместило и сюда приволокло прямиком на могилу Анфисы Веригиной. Есть в этом странность?..Да вроде нет, вот только вокруг ни ветерка. Полное безветрие. Штиль, как говорится. Теперь смотрю на могилку, на памятнике фото юной девушки со скрипкой в обнимку. Её историю все знают. Играла она в камерном оркестре в нашей городской филармонии, но старый дирижёр в неё влюбился, умолял, клялся, ползал на коленях, она ни в какую, зачем ей такой любовник, тогда он подкараулил её после концерта и надругался в гримёрной..А скрипачка, что..полуребёнок, позора не выдержала и руки на себя прямо там и наложила. А может и сам маэстро Анфису придушил. Опросить его не удалось, он после этого совсем обезумел, да вскоре и умер. Смерть их развела по разным концам кладбища. Могила дирижёра заброшена, там одни сорняки.