Карандаши

Не спала, что делать, не знала…

Когда ту девчушку нашла.

Масяней её называли,

Смешно так, бывает, чудачит,

Потом, женщины замечали,

Украдкой под окнами плачет.

Сложивши, друг в дружку ладошки,

И вдаль устремляя свой взгляд,

Всё ждет и надеется, крошка,

Встречая приезжих подряд.

Такие красивые волосы,

Какие большие глаза!

Надрывно, с волнением в голосе,

Всю ночь вспоминала она.

Сказала, когда он проснулся,

Об этом, взволнованно мужу.

– Своих надо… – тот огрызнулся,

И холодно стало, как в стужу.

Зачем тогда жить здесь на свете?

Кому, что имеешь, тогда?!

Ведь смысл жизни – только лишь в детях…

Вот так размышляла она.

Приютов объездила много,

Сама. Муж – обычный тюфяк.

И слёзы ручьем, и дорога,

Их всех бы забрала, но как?

Она же ведь не виновата,

Что нет, и не будет детей…

И я – человек, а не вата!

Всё, завтра же еду за ней.

А утром у детского дома

Опять взвизгнули тормоза,

Тот вход и та дверь, так знакома,

Навстречу – её «егоза».

Минуты. И: – Ты – правда, мама?!

– Масяня, родная моя!

Слеза по щеке жжёт упрямо…

– Да, зайчик, я – мама твоя.

А счастья много не бывает

А счастья много не бывает,

Не может быть, что его мало,

Не может быть, что не хватает,

Или совсем недоставало.

И не бывает, что немножко,

И не бывает «каплей в море»,

Не может быть, что понарошку:

Побыло и исчезло вскоре.

И не бывает ровно в 10.00…

На точном месте и конкретно,

Не может счастье взять «отвесить»,