стройных, хрупких и высоких,
ясноглазых, темнооких.
Все прекрасны, все юны,
все в шелка облачены.
И нарядны как царицы
в ряд построились девицы.
Встал Тимур, лениво ходит,
взглядом каждую обводит.
Выбрать надо ведь одну
в эту ночь себе жену.
Видит синие глаза,
по щеке ползет слеза,
губы алые дрожат,
руки платье теребят.
– Приказал я веселиться.
Улыбнись же мне, девица!
– говорит ей властелин.
– Не могу я, господин.
Дом сожжен, а я в плену.
И в печали я тону.
– Как зовут? – Елизавета.
– От тебя хочу ответа
я на ласку и улыбку.
Ты поймешь свою ошибку
и смеяться будешь плачу.
Выпьем вместе за удачу!
Лизу он берет за руку.
– Выбрал я себе подругу.
В эту ночь она моя!
Ну а вы, мои друзья,
выбирайте, кто по нраву.
Заслужили то по праву.
И Тимур уводит Лизу.
Подчиняется капризу,
вслед за ним идет она
своей участи верна.
*
С юной девой он не груб.
– Неужель тебе не люб,
– он развязывал платок.
– Я не знаю. Дайте срок.
Днем еще была свободна.
Если так судьбе угодно,
стану Вашей я навек.
Коль Вы добрый человек,
пощадите мою душу!
Слезы просятся наружу.
С ними мне не совладать.
– Время просишь тебе дать?
Тронут хан печальной речью.