Прелесть, какая дурочка

Я с трудом представляю себе, как Люба может обстирывать, обхаживать, с ее-то когтищами, но настроение портится окончательно. Опережая мои догадки, Люба добавляет:

– Ты не воображай, что они меня бросили из-за моей бесхозяйственности, что передумали жениться. Один раз в квартиру к моему жениху заявилась его мамаша. Причем он дома был. Так она меня выставила, шалавой обозвала, ему по морде надавала. Оказывается, его настоящей невестой была не я, и свадьба готовилась не для меня.

А мне, дуре, тогда и в голову не пришло спросить, чего это он меня со своими родителями не знакомит? Кстати, готова поспорить, что и тебя не познакомили еще.

Не выдерживая нахлынувших чувств, я отключаю трубку, падаю на скамейку и заливаюсь слезами.

В таком плачевном виде меня находит Маша, вышедшая покурить на крыльцо.

– Вы поругались? – пугается она.

Я могу лишь всхлипывать и отрицательно мотать головой.

– Он попал в аварию, или что-то со здоровьем?

Мотаю головой.

– Что-то с мамой, Зоей или малым?

– Нет!

– Ну, значит, ерунда, – успокаивается Маша, и садится рядом на скамейку, – вот сейчас клиентка придет, а ты страшная как смерть. Вот это уже не ерунда.

Пытаюсь взять себя в руки. Не выходит.

– Что, все-таки, случилось, Лизка? – Маша обнимает меня за плечи, – ну поплачь.

Она гладит мою голову, но допроса не прекращает:

– Кому звонила?

Я молча глотаю слезы.

– Маме звонила?

– Нет.

– Любимому?

– Нет.

– Венерологу?

На миг прекращаю плакать, и смотрю на подругу с недоумением.

– Да ладно, улыбается она, – это шутка! Хотела тебя встряхнуть.

Издаю звук отдаленно похожий на хихиканье.

– Ну, вот видишь! – главное, что никто не умер. Остальное перемелется.

Решительно встаю и тяну Машку за руку.

– Куда? – спрашивает она.

– Идем в парк.

– Так к тебе клиентка придет!

– Пускай приходит! Все равно я не в том виде, чтобы работать. Придумаем что-нибудь.

– Как скажешь, – быстро сдается Маша, подстегиваемая любопытством.

Парк весь в цвету. Как я раньше не догадалась приходить сюда? И в двух шагах от работы. Можно не бегать в обед в традиционную кафешку, где царит полумрак и остро пахнет чуть подгоревшей пиццей. В парке свежо и звонко. Воздух наполнен прелыми запахами листвы и сладкими – черемухи, он весь звенит от детского гомона и карканья ворон. Нарочито уединенные скамейки под деревьями и в беседках из дерева с облезшей краской, манят покоем. Людей немного. Только мамочки с колясками и ребятишками постарше, но все они сконцентрированы в районе детских площадок. Мы устраиваемся на самой заброшенной скамейке, пострадавшей от хулиганов и потерявшей одну перекладину. Я смахиваю на землю пару пивных бутылок и рассказываю.

– Это меня Любка вывела из себя.

Маша слегка разочарована.

– И всего делов-то? Она звонила и испортила тебе настроение?

– Это я ей звонила.

– Зря, – поджимает губы Маша.

– Ты что ревнуешь? – удивляюсь, – ты же подружка невесты.

– Знаешь, – советует Маша, – ты бы с ней перестала общаться, для твоего же блага.

– Почему, вдруг?

– Она такая стерва! Может, у нее из-за этого все легче с мужиками, но я уверена, что она и сама счастья не найдет, и тебя загубит. Это она хочет себе подругу найти, чтобы олигархов искать. Но при первом удобном случае она тебя акулам кинет или продаст с потрохами.

– Вряд ли стерва стала бы искать себе компаньонку, красивее, чем она, – возражаю я.

– Любка не в общаге студентов снимать надумала, а олигархов. Некрасивая подруга тут минус, а не плюс. И вряд ли для нее так уж очевидно, что ты красивее.

– Как же это может быть не очевидно? – удивляюсь я.

– Как-то она мне призналась, что все прошлые подружки испарялись, потому что ее шикарный вид делал их незаметными серыми мышами. А ты, молодец, что ты не боишься потеряться на ее фоне. За это она тебя уважает.

– Что??????

Маша заливисто смеется. Оставляет меня на скамейке и бежит за лимонадом. Ветер гонит салатовый листик с каплей внутри, которая искриться под яркими лучами весеннего солнышка. Протягиваю руку под лучи, бриллианты вспыхивают. Совсем новенькое колечко соревнуется в яркости с великим светилом. Даже жарко, хоть и плащ не взяла, ушла с работы в синем форменном халате поверх тонкого трикотажного платья.

Маша несет две открытых бутылки, из них торчат трубочки.

– В кафе купила, до ларька далековато.