Крик души, или Никогда не бывшая твоей

– Пытаюсь.

– Ты еще слишком молода, чтобы понять подобные вещи. Вот немного подрастешь и обязательно все поймешь. Несколько лет назад я встретила мужчину своей мечты…

– Якова Владимировича?

– Да, девочка моя. Послушай меня и не перебивай. Я хочу кое-что тебе рассказать. Так вот, я встретила Якова. До того как стать любовницей, я тоже была женой и боготворила своего мужа. Замужество – сложная, противоречивая штука. В нем есть как хорошие, так и плохие стороны. Единственное, что меня больше всего прельщало в браке, – это чувство защищенности. Когда ты в браке, ты действительно защищен. Ты защищен от внешнего мира, от окружающих тебя людей и от тех невыносимых условий и обстоятельств, в которые ставит тебя жестокая жизнь. Я всегда считала свой брак безоблачным и долгое время не могла поверить тому, что в нем образовалась капитальная трещина. В жизни моего мужа появилась другая женщина. Вернее, даже не так. Мой муж полюбил другую женщину и не раздумывая ушел к ней. Я очень переживала, страдала, и именно в этот, не самый лучший момент моей жизни, мне встретился Яков. Яков ничего не скрывал. С самого начала наших отношений я знала, что этот человек женат и что такой, как он, вряд ли когда-нибудь захочет расторгнуть свой брак. Тем не менее мы встречались долгое время. Ссорились, мирились, расставались и сходились опять. Временами я пыталась увести его из семьи и в который раз приходила к печальному выводу: Яков никогда не уйдет из семьи по собственной воле. Я считала это чудовищной несправедливостью, потому что совершенно хладнокровно разбивала мужские сердца, у меня не было проблем с мужским полом. А тут… Тут мне досталось такое мужское сердце, которое невозможно разбить. Для меня разбить мужское сердце – значит полностью его подчинить. С Яковом же у меня этого не получилось. Я была его другом, его любовницей и его любимой. Я всегда была рядом, и как только ему требовалось мое общество, бросалась к нему по первому зову. Я не хотела быть любовницей до конца своей жизни, я всегда думала о том, что из меня получится хорошая жена, мне очень хотелось, несмотря на мой возраст, иметь детей. В конце концов, это естественное желание женщины, она по своей природе должна иметь дом, семью. И конечно же, меня не мог не беспокоить вопрос, касающийся старости. Что мне готовила в старости моя длительная любовная связь? Ничего, кроме одиночества и ощущения, что жизнь прошла мимо и ты осталась никому не нужна. Считается, что любовница всегда не права. Всегда права только жена.

Тамара достала платок, и я увидела в ее глазах слезы.

– Ты внимательно меня слушаешь?

– Да, конечно, – с трудом ответила я.

– Я всегда считала Якова самым лучшим из всех мужчин. Он был для меня единственным и неповторимым. Говорят, что любить – значит понимать. Так вот… Я понимала Якова. Я уважала то, что в его жизни есть ценности, которые он не может предать. У меня были деньги, положение. Я стала хозяйкой крупной фирмы. У меня не было только Якова. Вернее, он у меня был, но только совсем не в том качестве, в котором я хотела. Когда Яков отправлял жену отдыхать за границу, он привозил меня в этот дом, и я оставалась здесь ночевать. После бурных любовных утех на супружеской постели я смотрела на Зоин портрет, который стоял на тумбочке у кровати, и думала о том, что я и она совсем не похожи, что у нас разные пути. Все эти годы у меня была сложная жизнь… Не каждая женщина, попавшая на мое место, смогла бы прожить ее так, как прожила ее я. Конечно, та жизнь, которую я сама себе выбрала и которой я жила долгие годы, опасная, но лучше постоянно рисковать, чем жить и знать, что жизнь проходит мимо. Понимаешь, для меня жизнь без Якова – не жизнь… Говорят, что любовная связь быстро теряет в весе, если она развивается не на равных. Наша с Яковом связь развивалась не на равных. Я всегда отдавала ему всю себя, а он… Он отдавал только половину, потому что вторую половину вынужден был отдавать своей жене. Но вопреки всему наша любовная связь не потеряла в весе, а только прибавила. Наверное, это произошло потому, что я никогда не хотела победы, я хотела только любви… Я даже стала считать, что в браке нет и не может быть любви, что наша с Яковом форма существования – самая реальная и самая лучшая. А брак… Брак я считала защитой от любви. Яков стал для меня частью моей жизни. Отказаться от части собственной жизни значило бы укоротить свою собственную жизнь. – Тамара немного помолчала, вновь вытерла слезы и продолжила: – За то время, пока я встречалась с Яковом, у меня было много мужчин. Точнее, у меня было много мужчин, которые предлагали мне руку и сердце. Но я была всегда верна Якову. Всегда… И душой, и телом, и разумом. Я смотрела на брак с другим мужчиной как на прыжок с шаткого трамплина не куда-нибудь, а в неизвестность. В самую настоящую неизвестность. Теперь все изменилось. Теперь все стало совсем по-другому. Яков свободен, а это значит, что больше никто и ничто не может помешать нашему счастью.

Женщина замолчала и пронзительно взглянула на меня. От ее взгляда на моем теле появились мурашки, и я почувствовала себя не самым лучшим образом.

– Почему вы так на меня смотрите? – спросила я.

– Анжела, девочка, уходи. В этом доме тебе ничего больше не светит. Яков мой, и я никогда не отдам свое счастье. Мне слишком долго пришлось этого ждать. Я пойду на все, чего бы мне это ни стоило.

– Я не понимаю. О чем вы?

– О том, что я тоже женщина и прекрасно понимаю, по какой именно причине ты осталась в этом доме. Девочка моя, я старше тебя, а это значит, что у меня больше жизненного опыта. Я надеюсь, что ты понимаешь, о чем я говорю.

– Не совсем. Я не понимаю, чего вы от меня хотите.

– Чего я от тебя хочу? Я хочу, чтобы ты прямо сейчас покинула этот дом.

– Но…

– Никаких «но», девочка моя. Ты сослужила Якову хорошую службу. Ты вытащила его на суде… Наверное, ты сослужила ему службу не только на суде, но и в постели. Я не сомневаюсь, что ты не упустила момент и показала ему свое мастерство. Но, поверь мне, больше твои услуги не требуются. Теперь этим займусь я. Думаю, у меня это получится не хуже, чем у тебя, а, может быть, даже и лучше. Я надеюсь, Яков хорошо заплатил тебе за твою благотворительность. Он щедрый мужчина и любит одаривать людей деньгами по их заслугам.

– О чем вы?

Я залилась краской и от унижения и обиды была готова разреветься в любой момент. Эта женщина действовала на меня просто магнетически, мне хотелось сорваться с места и убежать из этого дома, забыть о нем, как о кошмарном сне.

– Яков сам пригласил меня в дом и попросил обязательно его дождаться.

– Для чего?

– Я не знаю… Он сказал, что когда приедет, мы обо всем поговорим.

– Странно. Ты считаешь, что у вас есть общие темы для разговоров? Девочка моя, ты, наверное, что-то преувеличиваешь. Яков – образованный, материально обеспеченный человек. У него есть деньги, а значит, определенная власть над людьми. А кто ты? Неотесанная деревенщина, у которой никаких перспектив, ни флага, ни родины за душой. Однажды Яков уже женился на неотесанной деревенщине, и мы обе знаем, что из этого вышло. Алкоголичка, выматывающая мужа своими вечными пьянками, которая просто сходила с ума от того, что никак не могла себя реализовать. Рядом с ней Яков постарел душой, помрачнел и с каждым днем выглядел все хуже и хуже. С деревенскими женщинами покончено раз и навсегда. Якову нужна достойная партия.

– И этой достойной партией будете вы. – В моем голосе появились сарказм и ехидство.

– Поверь мне, девочка моя. Этой достойной партией буду я, и никто другой, потому что я и в самом деле его достойна. Яков любит меня, а я люблю Якова, и это ни для кого не секрет.

Я посмотрела на женщину долгим взглядом и встала.

– Я не хочу с вами разговаривать. Простите, но у меня пропало всякое желание. Я обещала Якову, что я его дождусь. Я обязательно его дождусь, но только в другой комнате. Всего доброго.

Женщина властно взмахнула рукой, показывая, чтобы я села на свое место.

– Сядь. Яков не вернется.

– Почему? – Я и сама не поняла, как моментально поборола гордость и села на прежнее место. – Вы сказали, что Яков не вернется… Почему?

– Он не вернется, пока ты не покинешь этот дом.

– Господи, о чем вы говорите…

– О том, что Яков не может сказать тебе это в глаза и попросил меня сделать это.

– Вы шутите…

– Девочка моя, я уже далеко не в том возрасте, чтобы так жестоко шутить и играть на чужих чувствах. Яков попросил меня приехать вместо него и серьезно с тобой поговорить.

– О чем?

– О том, сколько денег ты хочешь… Только не надо изображать из себя девушку, равнодушную к деньгам. Милая, ты играешь по очень правильным правилам, и, возможно, с другим богатеньким Буратино это сработало бы, но только не здесь. Я вижу каждое твое действие на шаг вперед. Я все вижу. Тут твой принцип не сработает. Давай поговорим начистоту, сколько ты хочешь. Только не называй астрономические суммы. Поверь, твои услуги стоят недорого.

– Какие услуги? – Я никак не могла наладить сорвавшееся дыхание.

– Услуги свидетеля, например. Даже если бы тебя и не было на суде, Якова все равно оправдали бы. Хоть ты и лезла из кожи вон, чтобы он чувствовал себя твоим должником, по большому счету от тебя ничего не зависело, ничего. Конечно же, нельзя забыть и про твои услуги интимного характера. Хотя я не думаю, что они что-то стоят. На Ленинградке или на Тверской ты бы зарабатывала не так много. Но даже если бы ты устроилась индивидуалкой и принимала клиентов в салоне или в какой-нибудь съемной квартире, ты бы зарабатывала не больше сорока долларов в час. И то для этого тебя надо было бы хорошо приодеть, сделать дорогой макияж и немного обучить искусству любви. Я плачу тебе не за час, а за ночь. Ночь с девушкой легкого поведения стоит двести долларов. Я плачу тебе за ночь четыреста. И конечно же, мы с Яковом не можем не выплатить тебе моральный и физический ущерб после огнестрельного ранения. В общем, так, дорогая, я даю тебе ровно три тысячи долларов, и ты навсегда покинешь пределы этого дома. Три тысячи долларов – хорошие деньги, особенно для такой малоимущей девушки, как ты.

Я не могла произнести ни слова и не могла оторвать взгляд от слишком красивого и слишком хищного лица женщины. Видно было, что она много перенесла на своем веку. На меня смотрели жесткие, но грустные глаза. Эта женщина готова биться за свое счастье до последнего, она принадлежала к тому типу воительниц, которые строят свою жизнь сами, а не подстраиваются под обстоятельства.

– Я не сказала вам ни одного оскорбительного слова. Вы же, напротив, смешали меня с грязью… Что ж, вас можно понять. Не каждая женщина сможет ходить в любовницах столько времени. Только знайте, что это не дает вам права меня оскорблять. И еще… Тамара, я вам не верю. Я не верю, что Яков велел вам заплатить мне по счетам. Вы все придумали. Что же касается моих интимных услуг… Я спала с Яковом не за деньги. Я спала с ним потому, что мне это нравилось.

Женщина резко подняла голову, а ее колючий взгляд пронзил меня насквозь. И все же она держалась с достоинством. Она положила на стол пачку долларов и тихо произнесла:

– Анжела, возьми, они твои. Не стоит так глупо отказываться от денег. Твоя гордость не вызывает ничего, кроме смеха. Она никому не нужна. Сейчас совсем не то время, чтобы ее кому-то показывать. Эти деньги могут тебе помочь. Ты честно заработала их. Ты играла просто блестяще…

– Я не понимаю, о чем вы.

– Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Ты не глупая девушка и хоть молодая, но очень сообразительная. Ты делаешь правильные ходы. Возьми деньги. Я думаю, тебе не каждый день предлагают такую сумму. Все равно Яков никогда на тебе не женится. Он не даст тебе ни копейки и выгонит за ворота этого дома. Ты уйдешь ни с чем.

– Всего доброго. – Я выдавила из себя улыбку и развернулась на сто восемьдесят градусов с намерением покинуть гостиную.

– Постой! – Крик женщины заставил меня остановиться. – Анжела, постой. Ты точно не берешь деньги?

– Нет.

Я больше была не в состоянии говорить. Я хотела только одного – вернуться в кинозал, выключить свет, сесть в кресло и подумать… Я хотела просто подумать. Сейчас мне это было особенно необходимо.

– Ты отказываешься от денег? – вновь донесся до меня вопрос.