Эра сверхлюдей. Книга 2. Эволюция

– Северяне говорят, что на них пару раз нападали мутанты терции. Двое. Они называют их Черный страж и Крылатый страж. Более того, когда мы были в городе, некоторые жители высказывали свое восхищение и говорили: «Чего нам теперь бояться, нас охраняют стражи». Мы так понимаем, они как раз об этих мутантах говорили.

– И в чем их суперсила? – заинтересовался Хан.

– Черный страж невероятно силен и летает на грифоне – крылатом льве. А Крылатый страж сам имеет крылья и извергает огонь подобно дракону.

– Имеет крылья? – Хан удивился. – С такой мутацией мы не сталкивались, похоже речь действительно об экспериментах над мутантами. Подобно тому, как они создают животных, они создают мутантов. Все это не просто опасно, это бесчеловечно и мерзко. Нам действительно пора готовиться к войне.

– Вы поведете нас? – спросил все тот же старший.

– Да, – Хан встал со своего кресла.

Его огромная фигура, облаченная в просторную хламиду, покрывающую все тело, спала с плеча, обнажив исхудавшее тело. Просторная рубаха и кожаные штаны практически висели на нем. Трое гостей ужаснулись этого вида. Они слышали, что он изнуряет себя и сильно похудел, но не понимали насколько. Казалось, что в этом иссохшем теле не осталось сил. «Способен ли он повести нас в бой?» – засомневались они.

В этот момент в шатер вернулся приближенный Хана.

– Раиль, пригласи мне шамана, – обратился он к слуге. – А вам спасибо за службу, – он снова посмотрел на своих гостей. – Вас накормят и устроят на ночлег. Ступайте.

Гости удалились, а Хан вернулся в свое кресло. Разговор с гостями натолкнул его еще на одну мысль. В мире до него не встречались люди, способные управлять всеми четырьмя стихиями. Он начал думать, что и он сам может быть жертвой эксперимента. По крайней мере этим может объясняться то, что он не помнит своего детства, не помнит, что было с ним до Терры.

Через несколько минут пришел шаман, и Хан договорился с ним о камлании на вечер. А как только тот ушел, снова погрузился в размышления. Наконец он мог вернуться к мыслям о Томирис. И сейчас ему страшно хотелось поверить в то, что она еще жива, но на ум приходило совсем другое. Что если они действительно убили ее ради своих экспериментов? Что если выкачали из нее всю кровь и разобрали на органы? Например, глаза, ведь она обладала очень острым зрением. От этих мыслей ему стало плохо. «Я убью их всех», – решил он.

***

Вечерние камлание проходило уединенно, Хан не стал приглашать посторонних, собрались лишь самые близкие и поверенные. Среди приближенных оказались Камаль и Заур, закадычные друзья Томирис. Как только пропали Томирис и Аслан, они бросились на поиски, сами побывали в десятке племен. Поддерживали Хана и скорбели вместе с ним, став для него действительно близкими друзьями.

Шаман, как обычно, осуществлял все приготовления, а собравшаяся публика, как никогда, была сдержана и спокойна. Никто не разговаривал и даже, казалось, не дышал, боясь нарушить тишину и спутать начавшееся таинство. Шаман завершил манипуляции с костром и, наконец, взял бубен. Резко ударив в него, он словно пробудил всех ото сна, некоторые даже вздрогнули, насколько неожиданным и громким показался этот звук. Нечленораздельные звуки и выкрики шамана стали погружать присутствующих в атмосферу небытия. По шатру распространялся дурманящий запах сожженных трав, а вокруг самого шамана, казалось, витала дымка. Его руки разгоняли дым и то ударяли в бубен, то взмывали вверх, поднимая и закручивая в вихри клубы дыма.

Перед камланием Хан попросил шамана еще раз посмотреть Томирис и попробовать разыскать ее, но основной целью все же было, вернуть ему память, помочь вспомнить то, что было до Терры. Шаман некоторое время ходил вокруг очага и то и дело подбрасывал в огонь сухие травы. В воздухе повис густой туман, который можно было взять в ладони как комок ваты. Шаман набрал этого дыма и, подбросив его на бубне, направил в сторону Хана. Дым рассыпался по его лицу. Хан стал терять сознание, его глаза медленно закрылись, и он завалился на бок. Шаман во время подхватил его, чтобы тот не вывалился из кресла. В этот момент подоспели Камаль и Заур, они подняли Хана на руки и по велению шамана унесли его из шатра.

Хан очнулся на своей постели. Рядом слышны были голоса. Он медленно открыл глаза. В голове шумело и все крутилось, словно после карусели. Хана стало подташнивать. Он закашлялся и, едва сдержав подкатившую к горлу тошноту, стал подниматься.

– Лежи, ты еще слаб, – подбежал Камаль.

– Вы тут? – наконец разглядел своих друзей Хан.

– Да, ты проспал три часа, – вставил Заур.

– Вырубило же меня, – удивился Хан.

– Позвать шамана? – спросил Камаль.

– Да, и можно воды, во рту пересохло, – ответил тот.

Камаль ушел за шаманом, а Заур принес Хану чашу с водой.

– Ну как, ты что-нибудь вспомнил? – спросил он, глядя, как Хан жадно поглощает воду.

Хан допил воду и внимательно посмотрел на Заура, потом словно заглянул внутрь себя и попытался понять, что он чувствует и что помнит.

– Кажется, да, – ответил он. – Только все как в тумане… И фрагментами какими-то, как картинками.

– Что-то интересное? – интересовался Заур.

– Мне надо соединить все воспоминания и попытаться сложить общую картину. Мне нужно время.

Хан нахмурил брови. В его голове сейчас протекал сложный мыслительный процесс, и Заур не стал больше его отвлекать расспросами. Он лишь помог ему удобнее устроиться и, забрав чашу, отошел в сторону.

Через несколько минут вернулся Камаль в сопровождении шамана. Шаман уже снял ритуальные одежды, было видно, что он готов к серьезному разговору.

– Что тебе удалось увидеть? – спросил Хан, как только увидел шамана.

– Томирис жива. Все, как и прежде. Я отчетливо чувствую ее в нашем мире, она точно не с мертвыми, но она словно в кромешной темноте, окутана каким-то мраком. Может, они держат ее взаперти, в темнице? – предположил он.

– Возможно… И лучше бы уж было так… – заметил Хан.

– Ну, а что тебе удалось вспомнить? – спросил шаман.

Он обращался к Хану на «ты», потому что был намного старше и пользовался в обществе не меньшим уважением.

– Некоторые фрагменты… – Он сделал паузу. – Я вспомнил поселение… Небольшое… Рядом лес… Козы… Мужчина – отец машет мне рукой подзывая к себе… И мы идем с ним по полю. Потом дым и огонь… Пожар до небес… И клетка… А потом коридор… Длинный… И яркие фонари бьют в глаза… И все…

Хан остановился, и все тоже молчали, повисшую тишину нарушил сам рассказчик.

– Похоже на то, что меня похитили. Я не с Терры. Меня привезли туда подростком. Это может значить только одно, что терции действительно ставят эксперименты над мутантами. Они создали меня таким. И вероятно, чтобы не возникало вопросов, стерли мне память. Именно поэтому я не помнил ни свой дом, ни свою семью.

– Это очень страшно, – заметил шаман.

– Да… И я думаю, что они могли стереть память и Томирис. Может еще, именно поэтому ты ее видишь, как в тумане или темноте. Она не помнит дорогу домой. У нее потерян контакт с прошлым.

Все снова замолчали. Нужно было время, чтобы переварить всю эту информацию. Хан попросил оставить его одного и, как только все ушли, погрузился в сон.

Он видел полюбившееся предгорье, слышал журчанье ручейка, представлял, как его непокорные струи пробиваются сквозь камушки, устремляясь вниз в долину, где они превращаются в полноводную реку. Чувствовал голову Томирис у себя на плече и ощущал ее мерное дыхание. Такого умиротворения ему не приходилось испытывать никогда в своей жизни. Покой и абсолютная гармония ощущались всем его существом. Но вдруг тело Томирис стало растворяться и исчезло. Тревога и паника охватили его. И вот он увидел своих врагов. Черные, облаченные в кожаные доспехи и скрывающие свои лица под масками, в разрезы которых были видны только яростные глаза. Он пытается защитить себя и свою семью и выпускает из рук струи огня. И вот уже все полыхает вокруг. Жар, ярость, безнадежность, беспомощность и полное опустошение.

Хан проснулся тяжело дыша. Его лицо покрыла испарина. Едва переводя дух, он приподнялся на подушках. «Это я сжег свою деревню, я всегда управлял огнем», – решил он.

***

Через две недели вожди всех племен в сопровождение своей свиты встретились в Соломоновой пустоши. Здесь, посреди пустыни, располагался небольшой сторожевой стан. Его охраняла сторожевая бригада кочевников – янычар, обученных военному мастерству. Так же здесь постоянно пребывали представители всех племен. По сути это был форпост, где проходили все межплеменные встречи и куда мог обратиться любой, потому что найти кочевников в степи было непросто. Инициаторов создания этого сторожевого стана стал Хан, который понимал, что, если племена пришли к объединению, им нужен центр, где они все собирались бы для обсуждения важных вопросов. С момента открытия совет вождей собирался лишь однажды, чтобы обсудить порядок взаимодействия и работу самого совета. С тех пор серьезных причин, побудивших бы всех вождей собраться, не возникало. И вот момент настал, и причина была более чем серьезная.

Когда в стан прибыла делегация во главе с Ханом, там уже были представители тридцати племен. Осталось дождаться представителей от еще двадцати. А потому пару дней в стане не проходило никаких официальных встреч, и каждый занимался тем, чем хотел. Многие вели переговоры о совместных делах, Хан договорился с таурегами и остинами о совместных визитах, с целью обмена опытом воспитания и развития мутантов и развития образования.

Через пару дней все представители были в сборе, они собрались в центральном шатре для заседаний. За огромным овальным столом встретились вожди пятидесяти племен. Во главе стола сидел Хан, так как на первом Совете его избрали председателем и руководителем Совета.

– Добрый день! Рад всех видеть, – поприветствовал он собравшихся. – Я думаю до вас уже дошли слухи о цели нашего совета. Терра нарушает договор. Они не пускают наших торговцев на свои рынки, более того, они связались с охотниками за головами и пользуются их услугами для поимки мутантов, которые им нужны как генетический материал. Они проводят страшные эксперименты над людьми. К тому же они снова стали выпускать животных-мутантов.

По столу прокатился гул. Многие представители северных племен стали подтверждать слова Хана и делиться своими впечатлениями и эмоциями по этому поводу.

– Нам предстоит сегодня решить важный вопрос, – снова начал Хан. – Будем ли объявлять Терре войну?