Как приручить попаданку

Между прочим, это я обнаружила лаз на крыше старого сарая, примыкающего к жилому дому. Хозяева спали, из живности – старый больной пес, который забился в конуру и тихонько поскуливал. До утра точно никто не сунется. Предупредив рыком, чтобы подождали, запрыгнула на крышу, которая прогнулась под моим весом, расширила лапами лаз и сиганула внутрь. Подцепить когтем щеколду – плевое дело, да и засов на воротах не проблема. Вот уж Элаим удивился, когда из-за скрипучей створки высунулась моя морда! Хорошо, хоть объяснять на лапах ничего не пришлось, они так намерзлись, что сразу же ринулись во двор.

В сарайчике устроились вместе с лошадьми. Не оставлять же бедных животных под дождем? Прелое сено пахло мышиным пометом, но оно было сухим и теплым. Джессиль со стоном завалилась на спину, и даже не пошевелилась, пока Эл распрягал лошадей, чтобы те передохнули, и развешивал мокрые плащи да попоны на просушку. Себе я облюбовала дальний угол, из которого отлично просматривалось помещение. Подгребла побольше сена, шкрябая когтями по земляному полу, и улеглась, прикрыв кончик носа лапой.

Думала, не засну, когда поблизости копошатся мыши, а во дворе подвывает старый пес. Вдобавок, хозяева сарая хором храпели у себя на втором этаже так, что подрагивали стекла на окнах.  Еще и Эл долго ворочался, мучаясь бессонницей. Если бы не это, я точно угомонила бы бородатую храпунцель вечным сном. Откуда я знала о наличии бороды у толстого борова? Так, перед тем, как открыть ворота, не поленилась и заглянула в окошко, чтобы убедиться в крепком сне «гостеприимных» хозяев. Стоявшая на прикроватном столике початая бутыль с вонючим пойлом и соответствующий перегар в спальне не оставили никаких сомнений, что до утра тут хоть из пушки пали, а колоритная парочка не проснется. Пышнотелая супруга борова тоже приложилась к бутыли и солировала второй скрипкой в этом ночном дуэте.

Глава 5

Не знаю, что сработало спусковым крючком? Мое желание спрятаться туда, где не будут слышны посторонние звуки, или же это врожденное умение наал, но я вдруг осознала себя в прежнем теле. Вот только место, где я оказалось, пугало до икоты. Странное, очень странное в своей пустоте и ощущении потустороннего присутствия чего-то злого и беспощадного.

Поежившись, обняла себя руками, поглаживая ладонями плечи. Такое обыденное действие, а какое удовольствие! Пусть на мне странная полупрозрачная ночнушка до пола, под которой ничего больше нет, но это же я! Прежняя я, которую помню до последней родинки на левой ягодице! Зябко переступив босыми ногами по земле, осмотрелась. С губ сорвался нервный смешок:

– Стопятьсот оттенков серого! – точнее и не опишешь это место.

Куда ни глянь, простирались сизые земли, где смутными тенями угадывались какие-то полуразрушенные постройки. Из-за плотного их нагромождения видимость была небольшой, но даже так я угадывала какие-то пульсирующие точки, что просвечивали сквозь серую толщу. Наверное, нахожусь во сне, хотя и в довольно странном, слишком реальном по ощущениям. Будто мир вывернули наизнанку и позволили мне окунуться в его недра. Может, это и неправильное сравнение, но другого не было. Зато я точно знала, что пульсирующие сгустки энергии – это живые люди или животные. От них исходило сияние, и двигался каждый по своей траектории.

Голые ступни заледенели, но я продолжала упорно идти по продрогшей земле, прислушиваясь к каждому шороху. Тихие, едва уловимые мужские, женские, детские голоса сливались в одну симфонию шелеста и пугали, ведь я пока не видела тех, кому они принадлежат. Прищурившись, прибавила шаг, с неимоверным усилием разглядывая единственный сгусток энергии, который имел зеленый оттенок на фоне серого пространства. Чем-то отдаленно знакомым веяло от цели, к которой я с трудом двигалась. С каждым новым шагом воздух становился более вязким, будто в него добавили кленового сиропа. Дышится труднее, тревога растет. Проснуться бы уже! И хорошо бы в своем мире в человеческом теле.

Огромная тень, словно черный беркут, пролетела над головой и скрылась в огромном распахнутом окне серого здания. Я только сейчас поняла, что на инстинктах пригнулась, но не вернулась в прежнее положение.

– Эй! – хоть и страшилась привлекать к себе внимание этого вязкого места, смело выпрямилась и закричала.

Ожидала услышать раскатом собственное эхо, но голос рассыпался, и в горле запершило, будто песка в него насыпали. Резко захотелось пить, но ничего похожего на водоем поблизости не увидела.

Двинулась дальше и оказалась на заброшенной площади с разбитой тротуарной плиткой и пересохшим фонтаном. Это место сразу напомнило о родном мире.

– «Может, я где-то на пересечении всех миров?» – промелькнула шальная мысль.

Облизнув сухие губы, поежилась от порыва ледяного ветра. С ужасом поняла, что потеряла зеленый сгусток энергии, пока разглядывала окрестности. Но не это напугало до мурашек! Все сияющие шарики испарились, и стало так тихо, что зазвенело в ушах. Ничего хорошего такой покой не предвещал. За несколько секунд все сизые оттенки слились в одно сплошное черное марево.

– Беги, глупая! – громкий голос раздался сзади, и я обернулась.

Фигура зеленого орка – единственное, что четко проглядывалось во тьме. Он зажимал горящий факел в здоровой ручище и пальцем указывал куда-то вправо от себя.

Я сразу его узнала! Это Элиам смотрел на меня большими черными глазами! Так обрадовалась, что сорвалась с места и побежала к нему.

– Эл! – закричала, и снова голос потух, превратился в пыль, застрял в горле до боли.

– Морница! – махал он факелом и пятился назад. – Сожрет! Беги!

И я припустила изо всех сил. Непроглядная чернота накрывала площадь плотным покрывалом. Дикий леденящий душу вой раздался где-то совсем рядом, пробирая до печенок. Ноги сделались ватными, я присела на корточки, защищая голову руками.

Не успела ничего понять, как сильная рука обхватила за талию. Орк рывком припечатал меня к себе и вручил факел, а потом перекинул мешком через плечо и потащил вперед.

Тьма сгущалась и наступала на пятки, огонь трещал, а вой настигал раскатами грома. Я вцепилась в рукоять факела мертвой хваткой, стараясь не думать о боли в боку, куда впивалось плечо мужчины. Он бежал так быстро, что я хватала ртом воздух, моргала и ничего, кроме огня не видела. Иногда пламя затухало до красной головешки, а потом разгоралось с новой силой. Удивительно! Магическое? В другой раз я бы насладилась его бешеным танцем, если бы не увидела, как позади гигантскими прыжками за нами гонится монстр!

Угольно-черное чудовище отдаленно напоминало нетопыря. По крайней мере, крылья я разглядела. Ох, как теперь это развидеть?! Будто изъеденные молью, рассыпаясь в клочья и тут же собираясь в единое целое, полотнища крыльев развивались на ветру. От их гибельных прикосновений чернел даже воздух. Пружинило при каждом скачке жилистое туловище, сверкали стальными кинжалами когтей куцые лапы, словно недоразвитые по сравнению с брюхом. Хвост облезлый, крысиный с уродливыми наростами на конце. А морда! Господи! Ничего страшнее в жизни не видела! Аж, заикаться начала. Нечто черепообразное с ошметками гниющей плоти и длинным изогнутым клювом, что клацал острыми как иглы зубами. В черных провалах глаз устрашающе сияли красные угли. Такое ощущение, что кто-то их туда засунул и оживил зверюгу. Наверное, это и есть слабое место монстра! Было бы, чем запульнуть…

Эл резко свернул и пригнулся, пробираясь через узкий проход развалины. Я едва увернулась, чтобы не прочесать ухом стену. Ударилась плечом об выпирающий камень, и чуть не выронила факел. Глухо застонала, не в силах терпеть боль.

– Полегче, ну! – вместо слов вырвался сдавленный писк.

Проклятье! До чего же ужасно, когда во сне кричишь, разрывая легкие, а голос комом застывает в горле и рассыпается во рту в песок.

Заскрежетала зубами, когда орк сильнее сдавил ноги и резко остановился. Вой Морницы все еще доносился снаружи, но пролезть в узкий проход эта тварь явно не смогла, что несказанно радовало!

– Кто ты? – с этим вопросом Эл поставил меня на ноги и отобрал факел.

Я заглянула в его черные глаза. Ни тени узнавания!

– Анна, – вымучено улыбнулась и назвала настоящее имя. Вот только оно вырвалось из горла болезненным хрипом.

– Ан-на, – на удивление, он смог его услышать и повторить. Наклонил голову набок, пристально меня разглядывая. – Я – Элаим Гнарак, – знаю, хотелось ответить, но смолчала. – Ты первый раз в Астрал вышла? Никогда тебя не видел. Откуда ты? Как называется твой мир?

И вот тут меня прорвало! Хотелось поскорее вывалить на него все, что со мной случилось!

– «Я с Земли. Планета такая. Мне двадцать пять лет. Всю жизнь занималась спортом и ввязалась в авантюру, чтобы заработать денег и начать новую жизнь. Участвовала в подпольных боях без правил, но проиграла. Вырубилась в нокауте, а очнулась в теле наалы! Той самой! Брия которая! Понятия не имею, как оказалась в Астрале и не знаю, сплю, наверное, просто сейчас. Помоги! Мне надо вернуться домой или хотя бы обрести человеческое тело! Не по кайфу, между прочим, бегать в шкуре животного и постоянно глотать шерсть! А еще все тело постоянно чешется! Это невыносимо!» – вот так должна была звучать моя приветственная речь! Но…

– Ничего не слышу, а образы какие-то странные, – нахмурился и замотал головой орк. Подсветил факелом мое лицо и на миг задумался. – Скорее всего, ты издалека и еще не освоилась в Астрале, – сделал вывод с серьезным зеленым лицом. – Если будешь часто сюда приходить, привыкнешь, научишься проецировать мыслеречь и облекать ее в слова, но не советую одной сюда соваться. Это опасно. Если тебя убьют астральные твари, реальное тело тоже погибнет.

Вот так новости! – привалилась к стеночке и не упала только потому, что Эл занял узкий проход мощным телом. – Как это, мыслеречь? И почему я не слышу собственного голоса? Ведь мои губы шевелятся, голосовые связки напрягаются. Нет, это выше моего понимания!

– О, ну не стоит так расстраиваться, – поддержал лапищей за плечо, чтобы не упала. – Освоишься постепенно. Может, и встретимся еще. Ну, бывай!

Оставив меня в развалине, Эл просто ушел. А как же помочь одинокой девушке, попавшей в беду? Хотя, вроде и так помог. Но как вернуться? Не нравится мне здесь, от слова совсем!

Нехотя отлипла от стеночки и направилась в ту же сторону, куда ушел Эл. Мы же вроде как рядом находились, значит, выход тоже где-то поблизости.

Вынырнув из узкого тоннеля между полуразрушенными зданиями, я вдруг лицом к лицу столкнулась с той жуткой тварью, что прежде загнала в развалины. От ужаса подогнулись колени, а эта мерзость издала клекочущий вопль, от радости, наверное, что добыча все же попалась в ее лапы.

«Если тебя убьют астральные твари, реальное тело тоже погибнет!», – гулким эхом в голове прозвучали слова охотника. Мало ли, о каком теле идет речь? Мне родное, например, очень дорого. Но и новое я никому отдавать не собиралась, самой нужно.

Нет, сегодня я не умру! – руки невольно сжались в кулаки. Было по-прежнему страшно, но я понимала, спасать на этот раз некому. Но какого дьявола я буду дожидаться, пока меня убьют?

Сгруппировалась, смерив противника холодным оценивающим взглядом. Морница, значит? Хитин, когти, зубы, чего еще стоит опасаться?

В воздухе хлопнули рваные полотнища тьмы, отчего меня едва не сдуло с места. Отпрыгнула, будто ужаленная. Край ночнушки истлел прямо на глазах, попав в зону действия темной субстанции.

Ага, держаться подальше от крыльев!

Долго прохлаждаться мне не позволили, тварь подпрыгнула, намереваясь обрушиться на меня всем своим весом. В сторону уходить поздно, полотнища тьмы отсекали пути бегства. Тогда я подалась навстречу, врубаясь в гадину апперкотом. И тут же нырком ушла в сторону.

– Ну, что, тварюшка, поиграем в «пик-а-бу»?

Зверюга заверещала таким ультразвуком, что у меня едва голова не лопнула. Коварное состояние! Похожее уже испытывала пару раз, когда пропускала удары соперниц. Но этим меня не свалишь! Вновь подскочила к Морнице, провела серию прямых ударов в корпус и маятником ушла в сторону от взревевшей в ярости гадины. Костяшки на пальцах сбила в кровь, будто в железную стену попала, но это такие мелочи, на которые в азарте схватки не обращаешь внимания. Я давно научилась отключаться от боли, она настигнет потом, когда схлынет адреналин, и даст о себе знать каждая клеточка или мышца.

Морница пришла в настоящее бешенство и, казалось, одурела от запаха крови. И чем сильнее злилась, тем легче было предугадывать ее движения. В запале, поддавшись эмоциям, многие боксеры совершают непростительные ошибки, но для меня это сейчас непозволительная роскошь. На кону моя жизнь.

Я целенаправленно загоняла морницу в ловушку. Из-за разницы в росте и весе, попасть в самое уязвимое место твари сложная задача. Человек мог бы и заподозрить неладное, но монстр видел добычу и пер напролом. Наверное, поэтому мне удалось прижать противницу к стене, разбежаться по удачно расположенным выступам, прыгнуть и попасть точно в цель. Пальцы с чавкающим звуком погрузились в горящие глазницы, инерцией тела впечатывая уродливую башку в камень. От удара та треснула, словно спелый арбуз, а я, уже отскочив в сторону, опустошила желудок. Всякое случалось в поединках, видом крови меня не испугаешь, но это самое мерзкое зрелище, какое только может быть. Морница еще подергалась в агонии, взбивая в крошево камни и пыль рваными крыльями, но вскоре затихла. Сдулась и осыпалась горсткой серого праха.