Сага о Сильвасах. Том 1

От плазменного голема ничего не осталось, кроме горячего пара, дыма, и рассерженного Огненного Зверя. Иркалагор топнул передней правой лапой.

– Такая малявка, как ты, ничего не добьётся, пока не признает своей слабости и беспомощности!!! Ты ни черта не понял, находясь в плену у моей ненависти, пока я жил в тебе!!! Так как ты сможешь получить прощение у тех, кто отвернулся от тебя?! Война между Творцом и Вечным будет всегда. Количество тех, кто принял их сторону и погиб – неисчислимо. От познания их философии о “добре” и “зле” рождается ненависть. Таким Иномирцам ты хочешь служить? Я – нет!

Иркалагор величественно приближался к Люциферу и недалеко от него остановился. Падший развеял огненный покров со своего тела.

– Из-за тебя я прошёл через столько боли… – вымолвил он, смотря в алые кровожадные глаза Иркалагора. – Но в отличие от тебя, я не впустил в своё сердце и душу ненависть. Думаешь, я верен Вечному или Творцу? Наивно так полагать… Знаешь, что? Я бы хотел сражаться вместе с тобой против общих врагов. Но пока ты считаешь себя порождением ненависти, то так и будешь жить у неё в плену и приносить всем боль, особенно самому себе.

– Ты не сможешь меня изменить!!! Я тогибиро огня!!!

– А я всё ещё твой носитель, и несу полную ответственность за тебя!

Иркалагор рассвирепел. Ну и дерзкий же этот падший ангел!

Взрывы раздавались на огненной планете постоянно. Мечта одного всё ещё похоронена в не растапливаемом льду, а мечта другого – сияет ярче любой другой звезды. Люцифер считал себя обязанным помочь Иркалагору выпутаться из плена ненависти. Этот вредный и гордый дракон давно стал частью его жизни. Иркалагор спас его от смерти в тот самый день ритуала призыва, а затем оберегал от опасностей, направляя на ложный путь ненависти и зла, потому что когда-то сам обжёгся.

Оставалась минута. Иркалагор тяжело дышал, утомлённый долгим сражением. Он лежал на склоне потухшего вулкана и смотрел одним глазом на Люцифера, истекавшего чёрной демонической кровью, колдующего очередное заклинание. Пламя вспыхнуло на правой руке падшего, распространилось до локтя и затвердело. Тот, шатаясь, подошёл к морде дракона и нанёс удар. Это было так слабо, безнадёжно и даже смешно. Он нанёс ещё пару ударов и свалился без сил рядом.

– Я подвёл своего друга… подвёл себя… давно пора… встретиться с теми, кого я убил… а затем… Затем ничего не будет… Больше никто не пострадает от меня.

Иркалагор расслышал в его голосе горечь, которая всегда бывает не одна, а приходит вместе с печалью. Он всё ещё был способен двигаться. Дракон тяжело поднялся на лапы. Он оказался прав. Из глаз падшего текли слёзы, которые тот совершенно не чувствовал. Люцифер повернулся на спину, чтобы достойно встретить смерть лицом к лицу. Он вытянул руку, создавая в ладони небольшой вихрь огня, который быстро потух. Иркалагор наклонился и коснулся мордой ладони Люцифера.

– Я не съем твою душу. – тихо проговорил Огненный Зверь.

Ладонь Люцифера слабо проехалась по острой чешуе дракона и упала.

Глава 2: Древо Познания

Всадник немедленно опустил лук, когда увидел, что существо само свалилось с дерева, хоть он и не выпускал стрелу. Мужчина пришпорил златогривого коня, помчавшись к Древу Познания.

Крылатый змей шипел и лихорадочно извивался, из его пасти шёл дым и слабые языки угасающего пламени. Всадник подъехал к змею, призвал копьё и приготовился проткнуть им существо. Змей что-то прошипел в бреду, замирая среди высокой травы.

– Ты знаешь его? – удивился всадник, передумав убивать того, кто находится на грани смерти.

Услышанное от крылатого змея имя пробудило у серафима приятные воспоминания из детства. Без сомнения это он, зулдан, о котором рассказывал ему друг во времена обучения в академии. Серафим призадумался. Если он самовольно уйдёт на поиски друга, то это будет означать предательство верховного бога, которому он служит уже бессчётное количество лет. В каком мире ты не живи, если нарушишь табу верховного бога, то тут же становишься изгоем и предателем. Но предательство давно выстроенных дружеских уз, хуже проявления собственной воли.

Зулдан издал протяжный предсмертный стон.

Серафим с больным сердцем посмотрел на Древо Познания. Оно излучало тепло и бледный жёлтый свет, проходившие через телесную оболочку к душе. Ветер резко сменил направление. Крона зашумела. И серафим в беспокойном разговоре листьев услышал одно единственное слово – “Война”.

Он достал из-за пазухи бархатный небольшой мешочек, в котором поместится разве что красивый браслет, развязал его и спрятал внутрь крылатого ещё живого змея, вскочил на коня и помчался в Земной Пантеон. Дальнейшая цель ясна. Но прежде, чем уходить на поиски друга, необходимо собрать армию.

Глава 3: Привыкший к Тьме

Холодный тёмный гранитный камень с трудом вонзился в землю по воле заклинателя. В отличие от остальных здешних неухоженных, разломанных временем могил, эта стала новой и последней. Самеан плавно провёл рукой по воздуху и на граните появилось драгоценное ему имя женщины – Ул Эшерхорд. Он коснулся рукой камня, положил два оранжевых цветка и бесцельно направился на выход из скрытой долины Эшерхордов. В мыслях крутилось одно: “Иначе было нельзя”.

Он никогда не забудет её доброго зеленоглазого взгляда и длинных, пушистых каштановых волос, от которых всегда пахло счастьем. Ему нравилось тёплое чувство любви. Ул научила его любить, и даже проклятье одиночества почти забылось, но рано или поздно приходит время возвращать долги. Самеан надеялся, что больше не увидит её смерти, по крайней мере на своих руках, как в прошлый раз полторы тысячи лет назад. Но чего падший так сильно боялся, то и произошло. Ул мертва, а убийца – он сам, а не люди, как было когда-то.

Самеан пока не желал возвращаться в Область Тьмы, хотя бы ближайшие пару часов. Он шёл долго, забывая прошлую роль, входя во мрак пещеры.

В кромешной тьме, он увидел образ, который когда-то подтолкнул его к этому пути. Кровь. Всё было в ней: пол, стены, мебель и мать. Жнец, забравший её жизнь, холодно прожёг взглядом Самеана, которому едва ли было четыре божественных года и попытался убить.

Тогда Самеан познал ужас одиночества.

От мрачных воспоминаний его отвлекли голоса, идущие из глубины пещеры. Падший осторожно выглянул и увидел сражение чёрного дракона с человеком. От них исходила странная аура.

Человек с мечом в руках взбежал на скалу и прыгнул с неё на дракона. Меч прошёл насквозь морду могучего существа. Дракон взревел, сбросил с себя противника, встал на задние лапы и передние свёл вместе. Вокруг смертного появились полупрозрачные чёрные грани куба, пока не затвердели, став тюрьмой для человека. Дракон упал на бок.

Самеан с помощью теней обошёл этих двух противников и приблизился настолько близко, насколько мог.

– Ты проиграл, Кагуруя! – гневно сказал дракон, тяжело дыша. От него начали отслаиваться чешуйки и превращаться в частицы магии, исчезающие в небытие.

Самеан крайне удивился. Ул рассказывала, что Кагуруя стал основателем её рода, и ему на данный момент должно быть не менее пяти тысячелетий. Видимо, драконья кровь в его жилах неплохо сохранила тело.

Дракон произнёс что-то на своём языке и положил голову на землю, принимая неизбежную смерть. Самеан появился перед ним. Дракон оскалил пасть.

– Ты ещё кто такой!?

– Тот, кто примет твою силу, чтобы она не исчезла навсегда. – ответил падший, бесстрашно подходя к нему.

– По запаху ты не человек. – насторожился могучий зверь.

– Ты умираешь, а я ещё живу. Так что мне пригодится твоя магия. Я ученик Смерти.

Самеан задрал правый рукав, показав на руке выжженное магией клеймо, о котором никто, кроме Ул не знал. Дракон чуть оживился.

– Узнаю этот знак… Так и быть, я передам тебе свою магию, только воспользуйся ею должным образом. Прикоснись ко мне.

Самеан положил ему на морду свою ладонь, впитывая тёмную энергию в огромных количествах. Когда вся магия была передана падшему, дракон к этому времени оказался мёртв. Чёрный куб, в котором заточён человек, продолжал существовать, но это ровно до тех пор, пока узник не умрёт.

Самеан почувствовал, что его переполняет небывалая мощь. Он решил опробовать новообретённую силу магии Смерти.

Над миром пронеслась страшная тень. Громогласный рык заменил собой раскаты грома.

Глава 4: Пробуждение Ледяного Зверя

Светящиеся сгустки великой энергии собрались в одном месте. Каждый из них имел своё особое свечение, которое не повторялось ни у кого другого. Нематериальный сгусток тогибиро созидания обвёл присутствующих спокойным взглядом и не увидел четырёх собратьев. Являясь предводителем, он тяжко вздохнул про себя. Ждать дольше уже нельзя, пора начинать собрание.

– Рад видеть вас, братья и сёстры мои, я вынужденно созвал многих из вас в нашу колыбель. Должен сказать, что все вы плохо справляетесь с одной лишь задачей – защищать Творца. Гниль, – гнусное проклятье неизвестного Иномирца, – серьёзно поразила нашего создателя. Есть одно лекарство, которое спасёт его – мы. Все мы, одиннадцать осколков его души, должны объединиться и вернуться к нему, исцелив от Гнили. – объявил тогибиро созидания.

– Было бы всё так легко. Ты же видишь, что здесь отсутствуют Мёбиус, Алмаз, Иркалагор и Коори. Стоило им отрастить крылья, как они почувствовали волю к жизни. Наивные глупцы. – осуждающе проговорила тогибиро ветра. – Мы рождены для защиты, а не для собственной жизни. Они наверняка не согласятся.

– Тогда нам стоит заставить их вернуться. Состояние Творца крайне важно для всех его созданий. – предложил тогибиро пустоты. – Вечный, как и другие Иномирцы, не станет ждать и воспользуется нынешним состоянием создателя. Но здесь появляется новая проблема. Мы не знаем, где остальные четверо наших собратьев, чтобы вместе с ними вернуться к Творцу.

– Предлагаю пойти парами на их поиски, но кто-то один должен будет искать свободолюбивого беглеца сам. – проговорил тогибиро металла. – Раз все молчат, значит, я пойду один.

– Хорошо. Срок у нас – неделя по астро-календарю. – решил тогибиро созидания.

– Что будет, если мы их не найдём? – задался вопросом вечно молчаливый тогибиро времени.