Переосмысление в стихах

Но кто-то туда нас повлёк, —

Вслед вдруг налетевшей метели
По белоснежной меже.
Калитки старенькой двери
чуть приоткрылись уже…

Седой от инея вечер,
Со светлым и тёплым лицом,
Положив нам руки на плечи,
Рассадил за накрытым столом.

И стрелок не замечая
бега по кругу в часах,
Мы приступили к чаю,
Но вспомнили о стихах.

СМЯТЕНИЕ

Я только серной чиркну спичкою,
Заворожённая стыдом,
Какое дело до обычая —
Гори, мой одинокий дом!

Гори огнями в вышине,
И ярким пламенем в камине,
И отблесками на луне,
И в облаках, и на равнине.

По полю расстилайся, Свет,
И разлетайся по Вселенной!
Скажи тьме преисподней: «Нет»,
И сделай Доброту нетленной.

ЮНКЕР И ГЕНЕРАЛ

Хотела стену описать Петра и Павла,

Защиту в долгой Северной войне.

Но почему-то тема не впускала,

Покоя что-то не давало мне.

Ветер волком воет на причале,

о чём камни помнят, но молчат.

Жёны декабристов причитали,

На морозе ожидая палача.

Дворянин Каховский, вы же знали,

Милорадович – герой Бородина.

В спину целились зачем, стреляли…

На Сенатской в чём его вина?

Ветер улетел, не в силах видеть

слёзы захлебнувшейся волны.

Генерал, Вас юнкер не хотел обидеть.

Он не знал, что можно без войны…

БЕССОННИЦА

Нечасто я стремлюсь облечь в слова
явления пространства и природы,
Но клонится к ладоням голова
и в образ погружается, как в воду.

Хотелось хоть немного помолчать
о сказанном сто раз и всуе,
Да выдаёт поэзии печать,
Бессонница задачу мне рисует —

Придумать новый силуэт стиха.
А лучше б обновила босоножки,
И цокая подковкой каблучка,
Прогуливалась с франтом по дорожке.

С зарёй расставили по полочкам слова.
О, Бог-Морфей, сомкни мне очи!
В избытке образов уж тонет голова,
А я всё не могу поставить точки…

«ПРАВИЛЬНАЯ» ПОЭЗИЯ

Книжка вышла высшей школьности,
Сразу, в первой же строке —
Поэтические вольности
все зажаты в кулаке.

По строфе течёт уверенность,
Убеждённость в правоте.
Шаток слог, зато умеренность