Загнанная в силки

Похоже, что парень был правой рукой Роберта и круг его обязанностей явно шире, чем вождение автомобиля и встреча любовниц босса. Ничего более конкретного о роде своей деятельности Вадим не сказал. Отчего стало немного не по себе. Чем же он занимается таким, о чем лучше не рассказывать посторонним.

– Вадим, а жена у Роберта Альбертовича есть? – почему-то только сейчас подумала о том, что Гершвин мог быть женатым. А я лезла к нему, влезая в чужую семью.

– Жена? – переспросил Вадим, а затем снова рассмеялся. – Жены точно нет, – продолжил хохотать басом, вгоняя меня в краску.

Реакция парня на вопрос, говорила о многом. А точнее о многих женщинах в жизни Роберта. В любом случае, я на него не претендовала. Мне нужны только деньги и возвращение мужа домой.

Погрузившись в мысли, следила за дорогой. Мы выехали из города на трассу и спустя час оказались в курортной зоне. Подъехали к большому гостиничному комплексу. Вадиму не пришлось даже предъявлять пропуск. Охрана сразу же пропустила автомобиль на территорию отеля. Он проезжал все дальше, минуя главный корпус, не остановившись и у маленьких отдельных домиков. Проехал теннисный корт, бассейн и стадион. В восхищении смотрела на множество огней, и ухоженную территорию отеля, напоминавшую больше Европу из кадров передач о путешествиях, чем отель, находящийся всегда в часе езды от нашего города.

Вдалеке от гостевых домиков и многоэтажного корпуса отеля, появился забор. Снова пропускной пункт охраны и мы въехали на огромную, просторную территорию, отгороженную от отеля. Асфальтированная дорога вела к двухэтажному шале. Огромный простор окружал одинокий дом, спрятанный от любопытных глаз не только забором, но и огромными соснами и елями.

В доме горел свет и я тут же вспомнила о человеке, напоминая о том, что меня ждут. Почувствовала волнение, приправленное страхом перед неизбежным.

Вадим проводил меня до самой двери. Чем больше я приближалась к дому, тем сильнее слабела. Стук сердца отдавался в ушах, ноги будто принадлежали кому-то другому, не желая идти по прямой. С трудом поднялась по ступенькам и перешагнула порог. Замерла, осматривая просторное помещение.

– Хорошего вечера, – пожелал Вадим на прощание, закрывая за мной массивную дверь.

Дом встретил меня приглушенным светом и пылающим в камине огнём. Гигантская гостиная, оказалась пуста. Роберта не было ни на огромном диване, стоящем у камина, ни у лестницы. Сняла туфли, пройдя в центр комнаты. Села на край кожаного дивана, зарываясь в мягком бежевом ковре пальцами ног. Осмотрелась по сторонам, подмечая с каким вкусом обставлен интерьер. На стеклянной столешнице играли блики света и отражался огонь. Деревянные балки под потолком, возвышались надо мной на несколько метров вверх. Даже встав на диван, я не смогу дотянуться до них. Потолок, испещренный светильниками и люстра из дерева, имитирующая переплетенные оленьи рога, выглядели настолько внушительными и мощными, будто дом принадлежал не человеку, а великану.

Но наибольшее впечатление произвело огромное окно со вторым светом. Столько воздуха я еще не видела ни в одном помещении. Всегда мечтала построить дом и обязательно со вторым светом. И вот сейчас смотрела через окно-мечты на ночную руку и лес, находясь под каким-то гипнозом. Наверное, это огромное счастье смотреть каждое утро через это стекло , встречая рассвет и любоваться отблесками солнечных лучей на воде.

– Добралась? – вздрогнула, услышав знакомый голос с хрипотцой.

– Здрасьте, – только и смогла из себя выдавить, оборачиваясь к хозяину дома.

– Ну здравствуй, – появился предо мной Роберт Альбертович, располагаясь в кресле рядом. Четко очерченные губы изогнулись в ухмылке. Похоже, для мужчины не осталась незамеченной моя реакция на его появление.

Посмотрела на него, тут же смутившись. За эти несколько дней отвыкла от колючего, проникающего под кожу взгляда. Покрывающая щеки черная щетина, выросла еще, превратившись в короткую бороду. Он развязал галстук, откидывая его на подлокотник, расстегивая воротник рубашки. Откинувшись в кресле, оценивающе посмотрел на меня.

Желваки ходили и казалось, что он хочет что-то сказать, но вместо этого продолжал молчать, со злой усмешкой на губах.

– Подписывай, – кинул папку на стол. – Двадцать миллионов в обмен на тебя. Полностью.

От его слов по телу пробежала дрожь, оставляя после себя мурашки. Открыла папку , пробегаясь глазами по содержимому.

– Ты приезжаешь тогда когда я скажу и куда скажу, – говорил чётко, размеренно, равнодушно. – Берешь трубку когда бы я ни позвонил, и делаешь абсолютно все. Неважно в постели или за ее пределами.

– А как же дети? – не понимала как я могу прибежать к нему по любому зову, бросив детей.

– Дети, – потер переносицу. – У них будет няня.

– Чужая женщина? – испугалась, что с моими мальчиками будет проводить какой-то совершенно посторонний человек и делать с ними неизвестно что. Вон сколько в сети истории про нянь-садисток.

– У меня только проверенный персонал, – сказал как-то холодно. – Не хочешь няню, оставляй одних. Но ты будешь следовать договору или можешь искать бабки в другом месте, – кивнул на дверь.

– Нет, – испугано замотала головой. – Пусть будет няня.

– Хорошо, – нахмурился, продолжая прожигать меня взглядом. – Ты уходишь из языкового центра. Будешь переводчиком у меня на заводе. Часть зарплаты будет уходить в уплату долга, другая будет оставаться на жизнь. Это понятно?