Пришлые

Ага, думал, что ответа нет?

– Мать говорит – потому что у меня глаза были ясные, когда родился. Отец хотел назвать Петром – так его зовут, деда, прадеда звали – в общем, всех. А она ни в какую: Ясный он, и всё. Вот так и назвали, а коротко – Ясь.

– Ого, – с сомнением сказал Вол, выпуская дым и вглядываясь в Яся.

– Ну, потом-то она передумала. Ничего, говорит, в тебе не ясно. Но и сестру же мою ведь тоже так назвала – Ясна. Ну а потом отец победил. Младших зовут Пётр и Агния, как и их с матерью.

– Выходит, у вас небольшая семья.

– Ну да. Но отец хороший работник, ему за работу достаточно дают еды и материалов, так что живем нормально.

– Про это я слышал, – с завистью отозвался Вол. – А почему ты в лесу работаешь? Ни на что не годен?

– Вроде того, – пожал плечами Ясь. – Я вообще к работе не очень.

– Все должны приносить пользу и ресурсы, – снова словами воспитателя сказал Вол.

– Но ты их не приносишь.

– Я? Еще как приношу. Я за порядком слежу! А вот от тебя ни того, ни другого.

– Да ладно? От меня? – рассмеялся Ясь, указывая на подходящую к дну бутыль.

– Это из-за тебя, – Вол выпустил дым прямо ему в лицо.

Ясь закашлялся, а потом ответил тем же.

– Ты гад, – сказал Вол.

– Ага, – Ясь сделал еще один глоток и передал бутыль.

Вол допил и вытер рот тыльной стороной ладони. Огляделся – куда деть бутылку.

– Да брось.

– Ты что? Это стекло! Нужно на переработку. Пока оставлю, но вернусь за ней.

– Слушай, а может, не пойдём искать девушку? Скажем, что не нашли.

– Да ты в своем уме? А ну вставай, – Вол поднялся и качнулся.

По дороге в лечебницу у Вола внезапно развязался язык и он рассказал о том, как однажды поймал воровку яблок в соседнем от убитого сарае. В обмен на молчание она сорвала с себя одежду – но яблоки всё же пришлось вернуть.

– Гад – это ты, – хмыкнул Ясь. – Она хоть неплоха была?

– Кто?

– Да девка эта.

– Так я её и пальцем не тронул, ты чего такое придумал? Я её к помощнице Главного отвел, и она у неё из продуктов вычла. Пожалела, не стала сразу в мешок. Беременная та была.

Пришли.

– Ты, смотрю, весь день без дела шастаешь, – начал врачеватель, но потом увидел охранника.

– У меня как раз есть дело. Да ещё какое, – ответил Ясь. – Там в сараях пришлые…

– Мы ищем твою помощницу Лидию, – перебил Вол.

– Она ушла к больным в Гнилку. Где-то через три солнца вернётся, – сказал врачеватель.

– И что теперь? Пойдём в Гнилку? – уныло спросил Ясь, когда покинули лечебницу.

Округлив глаза, Вол потряс головой. Даже мелкие рыжие кудри на ней протестовали – каждая по отдельности.

– Сейчас? Почти ночью?

Красное солнце тускнело в небе и на улице стремительно холодало. Жаркий день всегда переходил в ледяную ночь. Отец где-то вычитал, что двести лет назад всё было совсем иначе: что один долгий период – жаркий, потом – средний, потом – холодный, потом опять – средний, и дальше по кругу, и так всегда в каждые 365 дней – он без ума от этой цифры. Странно и сложно представить – но старый мир вообще невообразим и непонятен.

– А ещё я видел мальчишку на рынке, – вспомнил Ясь. – Он сказал, что ходил в сараи. Давай тогда будем его искать.

– Да где ж мы сейчас найдём твоего мальчишку? Всё, не могу больше. Устал, ноги не держат, – сдался Вол. – Никуда не пойду.

– Ну тогда пойдём к моему отцу. Может, он что-то придумал. А завтра продолжим.

Вол взглянул с недоверием, но надеждой.

– Тогда я останусь у тебя и буду за тобой следить.

– Оставайся. У нас зал и две комнаты. И даже ванна есть, но за водой…

– Нет-нет. И на ручей, и даже на море я тоже не пойду, и греть ничего не буду, – опередил Вол. – Я вообще больше никуда не пойду. Мне бы поспать. И поесть.

Ясь кивнул. Он бы тоже не отказался.

Глава 2. Гости

Домой пришли уже в почти полной темноте, так что замёрзли порядком.

– Ещё один гость? – не слишком-то дружелюбно заметила мать, разливая суп из котелка.

За большим каменным столом ожидала ужина не только семья, но и незнакомец в чёрном, одетый в точности как тот убитый. Очевидно, второй пришлый из сарая. Там, в темноте, Ясь не сумел толком его разглядеть. Как-то так, видно, вышло, что отец пригласил его на постой.

Вол, по-прежнему стоя на пороге и как будто не решаясь его переступить, потёр огромные красные руки, подул на них. И вдруг из-за большого сундука у двери послышалось злобное рычание – тут уже отпрянул и Ясь.

– Джерри, тихо! – велел пришлый.

– Да заходите уже и садитесь за стол, – сказал отец.