Почти как в сказке

Ким улыбнулся.

– Нет, наша семья началась с узкого советского автомобиля и тихой, вежливой девушки, с улыбкой сносившей эти неудобства. Я тогда подумал, что женился бы на такой.

– Ты была тихая, мам? – изумилась дочь.

– Нет. Я была до того зла, что не могла говорить. Но папа, к счастью, решил, что скромная.

– И ты тоже сразу влюбилась в папу?

Ким снова отвлёкся от экрана ноутбука и с интересом посмотрел на жену поверх очков.

– Нет. В папу я влюбилась немного позже, когда он отдал мне этот чулок, как туфельку Золушке.

– Значит, он и правда волшебный, – усмехнулся Ким, – Котёнок, повесь его на ёлку! Пусть висит, как часть чудесной семейной легенды.

Письмо к Адели

На чердаке английского особняка, за одной из скрипучих половиц, внезапно нашёлся старый, потрёпанный временем дневник. Всё в нём было зашифровано той самой рунической вязью, которой пользовались впечатлительные английские аристократки девятнадцатого века. Дневник не представлял особой материальной ценности, и антиквар собирался отложить его прочь, как вдруг заметил краешек пожелтевшей от времени бумаги, торчащий из толщи листов дневника. Листок бумаги оказался письмом, которое так и не было отправлено.

«Дорогая моя, бесценная Адель!

Моё здоровье сильно пошатнулось в последнее время, и, чувствую, скоро душа моя отправится в свой последний приют вслед за Чарльзом.

Поэтому, милая сестричка, я просто обязана рассказать тебе то, что тайно хранила в себе на протяжении всех 50 супружеских лет с Чарльзом, достаточно счастливых, чтобы не вспоминать, но и довольно однообразных, чтобы не забывать.