Гибель вольтижера

– Они сами настояли. Гимнасты… У них все было отточено до идеала…

– Как видите – не все. Это вообще разрешено? Выступать без сетки? У вас же есть какие-то внутренние законы?

– Ну разумеется! Мы ничего не нарушали, поверьте, Артур Александрович.

«Ух ты, успел считать с ксивы! – поразился Логов. – А он не так уж выбит из колеи…»

Обычно ему приходилось по крайней мере дважды повторять, как его зовут, чтобы это отпечаталось в памяти тех, кого он допрашивал. Правда, директор пока не входил в число подозреваемых.

Вернулась Саша, кивнула ему: едут. Едва уловимо улыбнувшись ей глазами, Артур взглянул на директора:

– Видеосъемка во время представления проводится?

– Зачем? – удивился директор. – Если только телевидение снимает. Но сегодня – нет.

– Жаль. Вы уже вызвали «Скорую»?

– Они… Да. Обещали быстро приехать…

– Но ваш врач, похоже, констатировал смерть. Первую помощь он явно не оказывает… Давайте подойдем к нему. Как зовут?

Директор все еще не мог отдышаться:

– Меня? Василий Никанорович. Ганев.

– А доктора?

– А… Шмырев. Алексей… Степанович.

Записав, Артур попросил:

– Давайте уж сразу имя погибшего.

– Миша Венгр. Господи, что я говорю? Это же псевдоним, а вам нужно… Венгровский Михаил Борисович.

«Откуда мне знакомо это имя?» – Логов взглянул на Сашку, но та лишь пожала плечами. Решив разобраться с этим позднее, он присел рядом с врачом и представился вполголоса, чтобы не волновать остальных. Еще тише спросил:

– Мертв?

– Признаков жизни нет, – отозвался Шмырев так же тихо. – Видите положение головы? У него, господин следователь, очевидный перелом шейных позвонков. Неудачно сложился, так у нас говорят.

На побелевшем лице юноши зиял разинутый в страхе рот, от уголка которого стекала струйка крови. Застывший взгляд казался неестественно светлым, будто глаза были стеклянными. Растрепанные светлые волосы гимнаста свесились набок – не слипшиеся, пушистые, словно Миша и не вспотел за время выступления.

«При жизни он был симпатичным, – подумал Логов с сожалением. – Мог бы стать звездой цирка. Глупый риск на потребу публике… А ей теперь и дела до него нет. Разговоров на вечер, а потом и не вспомнят…»

– Они ведь учатся правильно приземляться?

В голосе доктора завибрировало раздражение:

– Да уж конечно! И прекрасно умеют. Но иногда… от испуга человек не успевает собраться. Стресс парализует. Ему ведь всего… Девятнадцать? Двадцать? Было… Он еще толком не набрался опыта. С год назад пришел к нам после циркового училища.

Поднявшись, Артур огляделся:

– А его напарники по трюку…

– Ловиторы, – уточнил Алексей Степанович и тоже выпрямился, слегка поморщившись, как обычно делают, вставая, пятидесятилетние мужчины. – Ну знаете ли, господин следователь, и Марат Курбашев, и Гена Стасовский – парни абсолютно надежные. Оба уже больше десяти лет работают, им все вольтижеры доверяют как самим себе. И Миша, и Лена Шилова. Абсолютное доверие в их работе – самое главное.

– Выходит, Миша напрасно доверял…

– Да вы что такое говорите! – возмутился подобравшийся сзади директор. – Они вчетвером уже лет пять этот номер работают. Только Мишу в прошлом году ввели. Но ни одной осечки ни разу не было. Миша влегкую крутил тройное сальто!

Логов указал на труп у их ног:

– Но что-то ведь пошло не так. С этим вы не станете спорить?

– Что-то не так, – подтвердил Василий Никанорович упавшим голосом.

* * *

Точно острой стрелой, пространство над манежем пронзил высокий женский вопль:

– Нет!

Мгновенно забыв о директоре цирка, Артур порывисто шагнул навстречу звуку, который повторялся, наполняясь отчаянием:

– Нет! Нет!!!

Расталкивая цирковых, к телу Миши Венгра прорывалась молодая женщина в красном плаще, в первый момент показавшаяся Артуру сестрой погибшего, – ее не тронутые краской волосы были того же редкого пшеничного оттенка, глаза, кричащие от боли, выглядели не менее светлыми, и она была столь же гибкой и стройной. Артур перехватил ее, не позволив упасть на колени рядом с трупом:

– Прошу вас. Никому нельзя трогать его.

– Да пошел ты! – прошипела блондинка ему в лицо. – Ты кто такой?!

Из-за спины Логова высунулся Ганев:

– Марта, это следователь. Не истери, бога ради… Гена здесь.

Артур покосился на него с любопытством: «Ага! Это становится интересным… Так эта дама – жена Геннадия Стасовского? Вот тебе и мотив…»

Его пальцы впились в острый ускользающий локоть:

– Пойдемте со мной, Марта… Где ваш кабинет? – это он бросил уже директору. И крикнул во весь голос: – Никому не расходиться и ничего не трогать. Сейчас приедет следственная группа. Марта, не упирайтесь! Вы идете со мной.

– Дайте мне проститься с ним!

Захлебнувшись словами, Марта зарыдала с таким неподдельным отчаянием, что Артуру захотелось разжать руку. Но он лишь мягко потянул ее за собой:

– Позднее. Поверьте, сейчас никак нельзя.