Просто вспомни обо мне…

– Говори!

– Вряд ли такое возможно, – вздохнула Даша, а про себя закончила: «Если детям ни в чем не отказывать, они через полчаса сломают себе шею».

Взяв длинную спутанную бороду, она попросила:

– Присядь, пожалуйста, я должна завязать это у тебя на макушке. Наденем корону, и ты себя не узнаешь!

Данил присел, потом повозился, встал на колени и внезапно, совсем мужским движением, обхватил Дашу и прижался щекой к ее бедру. Задохнувшись от нежности, она погладила его седую голову, а он пробормотал:

– Вот как хорошо…

– Давай всегда будем вместе? – сказала она, чувствуя, что в носу пощипывает все сильнее. – Ты не уйдешь от меня, если… если вспомнишь… что-нибудь?

– Куда я могу уйти? – Данил задрал голову и преданно смотрел на нее снизу.

– Ну, я не знаю…

«О боже, а если он женат?! – вдруг обожгло ее опасение. – Ксюшку это не остановило бы… у нее уже были романы с женатыми… Нет, не буду я его лечить! Ни за что!»

– Пора идти, Даня, – сказала она через силу. – Там дети ждут. Тебя ждут. Давай наденем плащ… Вот твой посох. Ты знаешь, как должен вести себя Морской Царь?

– Да, – он уверенно качнул головой.

– Ну и прекрасно. Ладно, оставляю тебя этим Русалкам, нужно настроить камеру. Смотри, веди себя хорошо!

Погрозив ему, Даша чмокнула шершавую щеку и опять напомнила себе, что необходимо купить крем. Распахнув дверь, она жестом пригласила девушек войти, а сама бросилась к бассейну. В большом зале, закованном в кафель, оказалось темно, жарко и влажно – не лучшие условия для съемки. Выбрав для начала место напротив входа, чтобы первым делом заснять Данила, она перевела камеру в режим ночной съемки. Она никогда не работала со штативом, хотя к концу дня руки уже отваливались. Но Даша была убеждена, что даже в таком фильме должна быть динамика, и часто меняла план. Кроме того, ей хотелось, чтобы в кадр попал каждый участник праздника. Кроме нее самой.

– Начинаем, начинаем! – донесся чей-то испуганный возглас, и Даша, неожиданно для себя, разволновалась.

«А где же дети?» – удивилась она, но не успела ответить себе, потому что в этот момент грянула музыка и вдоль стен разбежались разноцветные огни.

«Здорово! – восхитилась она и быстро нажала на кнопку пуска. – Поехали!»

В другую дверь уже входили гуськом полуголые ребятишки, похожие на головастиков в своих разноцветных купальных шапочках. Они были здесь десятки раз, но предчувствие сказки все вокруг сделало другим, даже их самих, поэтому они держались неуверенно, то и дело озираясь по сторонам, и незаметно касались друг друга, чтобы верить собственным глазам.

Даше сразу вспомнилось, как недавно ее сын был таким же пузатеньким и неловким. И какие смешные словечки он придумывал: «апшина» вместо «машина» и «атавет» вместо «туалет». Видимо, подспудно Сережка был убежден, что все слова должны начинаться с буквы «а», коли уж она первая.

На мгновение забыв, что ведет съемку, Даша затосковала о том ни с чем не сравнимом ощущении подвижного маленького тела в своих руках, которое ей хотелось бы испытать еще не раз. Но понимала, в такое время и одного ребенка вырастить так, одна – без чьей-либо помощи – настоящее безумие.

«Я хотела бы от него ребенка», – подумала она о Даниле и ужаснулась этой мысли. Но разделаться с ней окончательно Даша не успела, потому что на пороге показался Нептун собственной персоной. Потрясая посохом, он продвигался вдоль бортика бассейна какой-то лягушачьей походкой – широко расставив полусогнутые ноги – и подергивался всем телом в такт музыке.

Даша чуть не выронила камеру: «Это так, по его мнению, ходят цари?!» Но выработанное с годами хладнокровие профессионального оператора помогло ей сдержать приступ смеха. Все же настроение у Даши так поднялось, что даже обглаживающие Данила Русалки ее не разозлили.

«Вот паразитки! – только усмехнулась она. – Пользуются моментом… Утопить бы их скопом в этом самом бассейне! Да, боюсь, Морской Царь не одобрит».

Данил между тем взревел могучим басом:

– Здравствуйте, дети!

«О, это уже по-царски!» – похвалила Даша и сняла, как мальчик в красных плавочках шарахнулся от потянувшегося к нему Нептуна. Но царь ловко ухватил его обеими руками и неожиданно подбросил в воздух. Мальчишка завизжал так пронзительно, что у Даши дрогнула камера. Зато, очутившись на полу, ребенок просто захлебнулся восторгом. Выпучив глаза, он вцепился Данилу в ногу, требуя проделать это с ним еще раз. Но Нептун уже брал на руки других детей, и они с таким же визгом взлетали над его головой, а потом начинали теребить царя за голые ноги, пытаясь обратить на себя внимание.

«Эх, милые, – жалея их, подумала Даша, – всех на свете не приласкаешь…»

Словно опровергая саму эту беспощадную мысль, Данил нагнулся и захватил длинными руками сразу с десяток ребятишек. С трудом выпрямившись, он поднял их, повизгивающих от восторга и страха, и закружился на месте. Маленькие босые ноги беспомощно болтались в воздухе, то разлетаясь, то сталкиваясь.

«Я сейчас разревусь, – в панике обнаружила Даша. – Черт побери, неужели, чтобы сделать из мужчины такое чудо, обязательно нужно лишить его разума?!»

Минут через пять Русалкам с горем пополам удалось-таки оторвать Данила от детей и усадить на трон. Дальше все шло по сценарию, и Даша снимала спокойно до тех пор, пока одна из устроительниц праздника не крикнула во весь голос:

– А кто первым прыгнет в воду?

И тут произошло непредусмотренное: Нептун вдруг сорвался с трона и, отшвырнув свой посох, прямо в короне и плаще, плюхнулся в бассейн. Дашу обдало брызгами, и она едва успела защитить рукой объектив.

«Вот паршивец, придется монтировать, – вздохнула она, чувствуя, что совсем не рассердилась. – Как бы с него подгузник не свалился, а то все воспитательницы попрыгают следом…»

Но булавки стоически выдержали испытание водой, и у Даши слегка отлегло от сердца. Дети уже целыми гроздьями валились в воду и висли на Даниле. А он свирепо рычал и шлепал по воде ладонями, но теперь малыши уже ничуть не боялись. Прислужницы Нептуна выбивались из сил, пытаясь навести порядок и организовать задуманные соревнования. Дашин слух резанула фраза: «Вы же взрослый человек!»

«Идиотки! – разозлилась она и выключила камеру. – Они же отравят детям всю радость!»

Подбежав к бортику, она спрятала камеру за спину и крикнула, пытаясь заглушить детские вопли:

– Ваше величество, позвольте, я сниму вас!

Когда Данил поднял глаза, она увидела в них столько счастья, что стало ясно: никаких упреков в свой адрес он и не слышал. Воспользовавшись тем, что он пришел в себя, Даша настойчиво повторила:

– Пожалуйста, ваше величество, пройдемте со мной! Я хотела бы снять вас на троне.

Громко шмыгнув, Данил отер ладонью мокрое, раскрасневшееся лицо и нехотя полез наверх.

– Сядь, пожалуйста, – шепотом взмолилась Даша, когда он оказался с ней рядом. – Им нужно провести соревнования.

– А я не могу участвовать? – сразу погрустнев, спросил Данил.

– Ты слишком большой.

– Я – гадкий утенок, – вдруг сказал он. – Есть такая сказка.

– Я знаю. Но к тебе она не имеет никакого отношения! Ты очень симпатичный.

Не слыша ее, он неразборчиво проговорил:

– Он тоже был слишком большим, и никто не хотел с ним играть.

– Дети хотят с тобой играть, – возразила Даша.

– А Сережка не хочет.

– Сережка – это особая статья! Он ревнует. Ему хочется, чтобы я была только его. А я теперь и твоя тоже.