Любовь. Роман + Юлька

– Хочешь, я завтра не пойду в училище? Погуляю с Викуськой, пока строители будут работать? – Юля отступает, не глядя в глаза мужчине.

– Хочу, – мужчина обнимает Юлю. – Кто ж мне ещё теперь с ней поможет?

Юля упирается ему руками в грудь:

– Кир, пусти!

– Я читал, что детей нужно обнимать в день не меньше тринадцати раз, – смеётся он, но не выпускает Юлю из объятий.

– Своих детей, Кир! – она поворачивается к нему спиной и замирает, глядя в отражение зеркала.

– Ты тоже моя. У меня теперь и документ есть! – Кир складывает руки у неё на животе и тоже залипает на отражении. – Как ты похожа на свою мать.

Пока непонятно, но очень интересно. Не хватает попкорна. Он ей не отец. Это единственное, что я понял. Может, всё-таки старший брат? И какой документ у него есть?

– Мне скоро восемнадцать! – Юля бьёт Кира по рукам.

– И что? Ладно, тебе на меня плевать, но неужели ты бросишь сестру? – криво усмехается Кир и отпускает Юлю. Усаживается на пуф возле трюмо и вытягивает ноги. – Я нам специально квартиру побольше купил. Ты ни в чём не будешь знать отказа.

Твою ж налево! Так он её отчим! Вскипаю от возмущения.

– Ты это сейчас о чём? – хмурится Юля.

– О том, что мы – семья, – улыбается Кир. – А ты про что подумала?

– Я очень устала! Хочу лечь, – в Юлином голосе столько обречённости, что пальцы мои непроизвольно сжимаются в кулаки.

– Ложись, милая, я разве тебе мешаю? Мне, конечно, было бы приятно посидеть с тобой ещё на кухне и поболтать, но если ты не в настроении…

– Я не в настроении, – цепляется Юля за слова отчима как за спасательный круг.

– Тебя кто-то обидел? – настораживается Кир. – Ты только скажи. Я ему ноги вырву и спички вставлю.

– Не надо никому ничего рвать, – Юля перешагивает через ноги отчима и с вызовом заявляет: – А я сегодня с парнем в лифте застряла!

– Что? Ты села в лифт с незнакомым человеком? Тебя сразу отшлёпать или в пятницу?

– За что? – округляет Юля глаза. – Он вскочил в лифт в последний момент. И, вообще, он наш сосед. Чуть старше меня. Прикольный такой.

Кир вскакивает с пуфа и выходит из комнаты, хлопнув дверью. Юля падает на кровать лицом в подушку, и худенькие плечи сотрясаются от рыданий.

Стою и не знаю. Уйти или остаться. Хочется забрать Юлю отсюда. Совсем! Она нуждается в защите. Ещё днём я собирался защищать Юльку от местной гопоты, но, похоже, её нужно защищать от семьи. А это значительно сложнее.

Глава 2

Юлька

На детской площадке Вика как заведённая катается с горки. Откуда в сестре столько энергии? После общения с Киром вечно ощущаю себя увядшим кабачком. Он вроде и плохого ничего не делает, заботится о нас с Викой. Но его намёки, мол, как он ждёт моих восемнадцати, пугают. Читала, что варан кусает жертву и ждёт пока она сдохнет, чтобы полакомиться. Вот этой самой жертвой я себя и ощущаю последний год.

Конец апреля на дворе, а холодно, как в марте. Всегда любила весну, но на днях мой день рождения и от этого ещё больше бросает в дрожь. Зябко прячу руки в карманы кожанки, натыкаюсь на баллончик, и губы невольно расплываются в улыбке.

Ромка! Рома-Рома-Роман! Чуть и правда не прыснула ему в лицо газом. Он так странно смотрел на меня в лифте, словно съесть хотел. Испугалась сначала. Кир тоже жрёт меня глазами всё время, но Роман… У него глаза добрые и смешинки в них прыгают. Глупо, наверное, но мне понравилось сидеть с ним в лифте. И сам он понравился. Сама себе удивилась, когда предложила ему массаж сделать.

Дверь подъезда открывается, и мой вчерашний знакомый выходит на улицу. С трудом сдерживаюсь, чтобы не окликнуть его. Что это у него в руках? Шлем? Ух ты! Роман оказывается хозяин начищенного до блеска чёрного мотоцикла. Не разбираюсь в моделях, но этот явно крутой.

– Юля, смотри! – окликает меня Викуся, и я, забыв про Романа, бросаюсь к горке.

Сестра залезла на перила и скатывается прямо мне в руки.

– Викусь, ты чего! – Сердце в груди танцует джигу. Прижимаю сестрёнку к груди. Руки-ноги не переломала и хорошо.

– Привет, маленькая, – раздаётся за спиной знакомый голос, запуская стаю мурашек мне под футболку.

Спускаю Вику с рук и поворачиваюсь, как в замедленной съёмке. Роман подошёл так близко, что мне приходится отступить, чтобы не уткнуться лицом в его грудь.

– Это ты ей? – киваю на Вику и кричу ей вслед: – Не вздумай больше лезть на перила.

– Тебе! – Роман берёт мои руки в тёплые ладони. Подносит одну к губам и согревает дыханием. – Чего руки такие ледяные?

– Не слишком ли смело для второго дня знакомства? – возмущаюсь больше для приличия и рук не отнимаю.

– Ты вчера вылечила мне шею, я сегодня согреваю твои руки, – Роман улыбается, и на щеках проступают ямочки. – Ты почему не в училище, прогульщица?

– А ты почему не… Где ты там учишься?

– В институте я учусь. Вот как раз собирался смотаться на пару. Но ты с темы не съезжай. Почему пропускаешь занятия? Мама разве не может с сестрой погулять?

– У нас нет мамы. – До сих пор не могу привыкнуть к этой мысли. Не верю, не хочу верить.

Смешинки в серых глазах Романа растворяются, и он кивает на скамейку:

– Пойдём сядем.

Пожимаю плечами и возвращаюсь на насиженное с утра место. Помимо нас с Викусей на площадке гуляют ещё четыре мамашки со своими шалопаями, но дамы стоят, будто постовые. Кто возле горки, кто возле качелей.

Рома садится рядом со мной, по-хозяйски раскинув руки по спинке скамейки. Закидывает ногу на ногу.

– Пожалуй, тоже заделаюсь в прогульщики сегодня.

– Дурной пример заразителен? – оборачиваюсь, чтобы вновь взглянуть в его красивое лицо. Широкие скулы, брови вразлёт. Не парень, а картинка.

– Нет. Просто девчонка мне одна понравилась, – подмигивает Роман. – И – искушение.

К щекам приливает кровь, язык прилипает к нёбу. Не знаю, чем ответить. Роман срывается с места с криком:

– Вот шаложопая!

Несусь за Романом к горке. Теперь Вика приземляется к нему на руки. Рома, держа мою сестру на вытянутых руках, встряхивает её: