Двое

– Не мог, – горячо возразил Егор. – В лучшем случае это признали бы убийством по неосторожности. Но это все равно срок и судимость.

– Бедный Глеб… – сокрушенно произнесла я.

– В общем, я принял сторону родителей. И Глеб посчитал, что я предал его. Я приезжал к нему в лечебницу каждый день, но он не разговаривал со мной, – сухо продолжал Егор свой рассказ. – К тому же его там пичкали какими-то странными препаратами, от которых он все время был будто не в себе. С отцом и матерью он тоже не разговаривал, и отец спустя пару месяцев прекратил свои визиты, посчитав это бессмысленным. Мама тоже вскоре отчаялась навещать его. А потом отцу предложили пост иностранного посла, и он не раздумывая согласился. Они с мамой переехали заграницу.

– А что было потом?

– Потом я нашел общий язык с главврачом и убедил его прекратить пичкать брата этими адскими таблетками. Глеб потихоньку стал оживать. И даже снова стал со мной разговаривать. Я постоянно пытался внушить ему, что он ни в чем не виноват. Прошлое не исправишь, парня уже не вернешь. И в конце концов мне это удалось. Глеб перестал казнить себя, и согласился попробовать снова начать нормально жить. Только вот моя операция по спасению брата с треском провалилась…

– Почему?

– Отец отказывался вызволять его из лечебницы, – Егор тяжело вздохнул. – Он не верил в то, что Глеб изменил свои взгляды. Конечно, прикрывался благими намерениями, якобы заботится о нем, но по факту просто боялся скандала.

– Это ужасно…

– Да.

– Неужели тебе так и не удалось убедить его?

– Не удалось. И я был в полном отчаянии. Совсем забросил дела, наша компания была уже практически на грани банкротства. И если бы не вмешался Глеб, её, возможно, уже и не было бы.

– Но как он смог вмешаться?

– Помимо главврача я подкупил еще старшего медбрата. Они поместили в палату Глеба какого-то бомжа, а его выпустили на свободу. Отец считал, что Глеб в лечебнице, регулярно перечислял деньги на его лечение, и все были счастливы. Пока в этой клинике в один прекрасный день не сменилось руководство. Нам позвонил Стас, тот самый подкупленный мною медбрат, и Глебу пришлось вернуться в палату. Иначе наша афера могла дойти до отца. Вечером, когда практически весь персонал клиники уезжал домой, Стас выпускал Глеба, но к утру тот должен был вернуться. Я пытался найти подход к новому руководству, но на этот раз все оказалось сложнее. Новый главврач запросил просто космическую сумму, которую нужно было еще собрать. Плюс ко всему, в каждой палате поставили камеры, и близким больных предоставляли к ним доступ онлайн. Из-за чего Стас уже не мог отпускать Глеба даже ночью. И тогда мы стали с ним меняться. Последние несколько месяцев делили одну жизнь на двоих.

Егор замолчал, устремив задумчивый взгляд в потолок. Я тоже молчала, переваривая услышанное. По-новому воспринимая каждый свой пережитый момент рядом с братьями.

– Скажи… – несмело нарушила я наше молчание спустя какое-то время. – Глеб упоминал, что Стас запер его и пытался снова напоить таблетками… Это ты его попросил, я правильно поняла?

– Я не просил его поить Глеба таблетками, – отрицательно покачал головой Егор. – Просто последнее время Глеб стал срываться и уезжать из клиники, не предупредив меня, чтобы я сменил его. Мне звонил Стас и просил срочно приехать, пока никто не заметил. Мы оба устали от этого всего, я злился на Глеба, он на меня. Разговаривали уже буквально сквозь зубы. И после последнего нашего разговора я психанул. Таблетки, это, похоже, самодеятельность Стаса, видимо Глеб не обрадовался запрету на свободный выход из клиники.

Егор замолчал. Я тоже не знала, что сказать.

Дверь в гостиную тихо приоткрылась, и вошла Лилия. Нетвердой походкой она приблизилась к нам и опустилась в кресло напротив.

– Дверь была закрыта неплотно и… В общем, я все слышала, – призналась она осипшим голосом.

Егор перевел на неё усталый взгляд.

– Значит, это правда? Глеб не сошел с ума? Он правда убил человека? – прошептала женщина, пристально глядя на сына.

– Он не убивал, мама. Он просто его оттолкнул, когда тот бросился на него с кулаками. Это был несчастный случай.

– Мой бедный мальчик… – сокрушенно покачала она головой. – И почему ты раньше мне все это не рассказал?!

– Я пытался. Но ты ведь не слушала никого, кроме отца.

– Прости, – с болью произнесла Лилия.

– Мама… – Егор проникновенно посмотрел на женщину. – Пожалуйста, не звони отцу. Пусть Глеб живет своей жизнью. Он не заслужил всего этого. Я сейчас поеду в клинику и займу его место. Отец так давно нас уже не видел, что вряд ли отличит.

– Даже не вздумай, – строго возразила Лилия. – Завтра отец прилетит, я заставлю его поехать в клинику и все уладить. Это чудовищно разрушать жизни собственным детям!

– Ты ведь и сама знаешь, что карьера для него намного важнее детей, – холодно возразил Егор. – Он не станет тебя слушать. Поднимет все свои связи, но найдет и упечет Глеба обратно. А может и еще куда-нибудь подальше, чтобы уж наверняка.

– Я не позволю ему это сделать, – уверенно заявила Лилия.

– Каким образом?

– Пригрожу разводом. Или скандальным интервью. Чем угодно. У него не останется выбора. Я больше не позволю ему ломать вам жизнь.

– Мама…

Егор поднялся с дивана, приблизился к ней, наклонился и крепко обнял.

Я почувствовала себя лишней в этот момент. Тихонько встала и покинула гостиную.

Эпилог

Сегодня я возвращалась с тренировки позже обычного, на улице уже успело стемнеть. Припарковавшись во дворе, я накинула лёгкую куртку и вышла из машины.

Днем до сих пор ещё стояла невыносимая жара, но по вечерам на город спускалась приятная прохлада, напоминая о неизбежном приближении осени.

Слегка поёжилась, вдохнув вечернюю свежесть полной грудью. Неспешным шагом приблизилась к своему подъезду и заметила неподалеку мужчину в чёрной кожаной куртке. Прошла еще несколько шагов и разглядела в нем Глеба.

Сердце дрогнуло и часто замолотило в груди.

– Привет, – поздоровался он.

– Глеб… Ты не уехал? – выдохнула я.

– Завтра уезжаю.

Я помолчала, взволнованно закусив нижнюю губу. Потом наконец решительно произнесла:

– Уезжать не обязательно. Лилия убедила вашего отца уладить вопрос с клиникой. Тебе больше не нужно прятаться.

– Значит, ты все знаешь?

– Да, – призналась я.

– И так спокойно говоришь об этом?

– Ты считаешь, я должна осуждать тебя? Ты ведь ни в чем не виноват.

Глеб лишь печально усмехнулся на это.

– Пожалуйста, не держи обиды на Егора, – снова заговорила я после небольшой паузы. – Он не предавал тебя на самом деле. Наоборот, хотел как лучше. Он очень любит тебя. И очень переживает.