Стервам слова не давали

И я решительно направилась в коридор, огибая недвижимого Филиппа.

– Ларис…

– Я сразу сказала, что на минутку, пообедай. – Сказала и прикусила язык, так врезалась в память его фраза о мамочке с ложкой каши.

– Ты же обиделась, я вижу.

Бросив увлекательнейшее занятие в виде натягивания туфель, я швырнула ложечку на полку и перестала улыбаться.

– Да! Да, Филь, я обиделась. И не понимаю, почему тебя это удивляет, ведь ты не сказал мне ничего такого, чему нужно радоваться!

– Не кричи.

Попытался приблизится, но эту попытку я пресекла отставленной ладонью

– Я не кричу, я тебя услышала, я всё поняла, мне нужно время, чтобы прийти в себя и всё обдумать. – Выпалила на автомате и схватила сумочку. И глазом не моргнула, как оказалась в грубых объятиях Фили.

Вдруг захотелось расплакаться, хотя я себе и обещала, но… просто не успела, потому что зазвонил телефон.

– Лариса Витальевна, тут рыбу привезли, мне она не нравится, а везти более свежую отказываются. У нас, между прочим, заказ на рыбу. – Практически кричал в трубку один из поваров, милый парень, но очень уж эмоциональный. Он тут из-за рыбы разрывается, а у меня личная жизнь на волоске висит.

Уверенная, что Филя слышал каждое взволнованное слово, из объятий я ловко вывернулась и принялась возиться с замками.

– Передай водителю, что если он будет упираться, сам съест эту рыбу.

– Я всё говорил, он ответил, что ничего другого на складе нет и менять не на что.

– Ладно. Не кричи и не отпускай его. Я приеду через полчаса и во всём разберусь. Ты вышли мне в сообщении номер поставщика, я свяжусь с ним и узнаю причины. Всё, работай. – Посмотрела на Филю – вдруг показалось, что вижу его последний раз и приласкала взглядом, выдала всю нежность, на которую была способна и он это прочувствовал, изменение моего настроения уловил, притянул мою ладонь к губам и крепко прижался. – Ты же слышал, мне пора. – Улыбнулась я.

– Я позвоню.

– Жду. – Чуть запоздало кивнула и улыбнулась, покидая его дом.

Из подъезда выскочила как ошпаренная, зная, что его окна выходят на другую сторону. Не помню как села за руль, не помню о чём и какими словами разговаривала с поставщиком, получив его номер, но точно помню, что он обещал привезти всё мигом и в лучшем виде. И ещё взмах полосатой палочки перед капотом.

– Лейтенант Аникеев, предъявите документы. – Строгий незнакомый голос и незнакомое лицо перед глазами.

– Что?

– Предъявите водительское удостоверение и документы на машину. – Повторил сотрудник Госавтоинспекции и посмотрел на меня с подозрением.

Вытащив из сумочки документы, протянула ему и часто-часто заморгала, смаргивая набежавшие слёзы.

– Всё в порядке м-м… Лариса Витальевна?

– Что?

– У вас всё в порядке?

– Д-да, всё хорошо. – Слёзы покатились сильнее и мне пришлось их смахивать уже пальцами, стараясь при этом не размазать косметику.

– Ну, что тут у тебя? – Возник перед машиной ещё один сотрудник и взял в руки мои документы. – Лариса Читаева? Повар? Это ваш ресторан на проспекте? – Улыбаясь, засыпал вопросами старший по званию.

– Мой.

– Мы с супругой были у вас на прошлой неделе. – Он довольно потёр живот, глянул на лейтенанта и посуровел. – Иди, Аникеев, тут я сам. Так, что же вы, Лариса Витальевна, нарушаете?

Что именно я нарушила он так и не сказал, но в том, что могла, я особо не сомневалась, поэтому заплакала уже не сдерживаясь, правда, тихо, без завываний и забыла о существовании мужчины рядом с машиной.

– Лариса Витальевна, у вас что-то произошло?

– Не-нет. – Тихо заикалась я, давясь слезами. – А есть здесь рядом стоянка, мне н-наверн-но лучше на т-такси?

– Да вот, сто метров магазин, – указал он своей палочкой-выручалочкой в сторону, –может, вам помочь?

– Пож-жалуйста. – Простонала я и подвинулась на пассажирское сидение, не особо заботясь, что посторонний мужчина сейчас увидит, какая резинка у моих чулок.

Доехали мы через минуту, припарковались на свободном месте, но мужчина выходить не спешил, но и что со мной делать, не особо понимал.

– Вам вызвать такси? – Уточнил он и я вспомнила, где, с кем и почему, и пожалела себя ещё больше.

– Вам у нас понравилось? – Он не понял и замер с открытым ртом. – В ресторане?

– А-а, ну, конечно, супруга говорит лучший в городе. Скатерти там, салфетки, она в этом понимает, кухня превосходная. А вы уверены, что такси не нужно?

– Я сама, спасибо. А вам… вот. – Из бардачка достала пригласительный билет и протянула инспектору. – Там на четыре персоны, ужин со скидкой, вписываете дату и бронируете столик. Спасибо ещё раз.

– Да, не за что. У вас точно всё в порядке? Может, я могу что-нибудь для вас сделать?

– Нет, нет, спасибо.

Так я в машине осталась одна. Запоздало спохватилась, что кроме прочих нарушений, которые могла совершить, за руль села после бокала вина, испугалась, перетрухала, тут же вызвала такси, пытаясь определиться, куда же мне ехать. В ресторане много заказов, блюда от шефа, а дома Андрей с лишними расспросами – вопрос решился сам собой. Только вот на кухне мне места нет, с таким настроением только в подсобке и сидеть, чем я по прибытии и занялась. Переваривала полученную информацию. Вспоминала его эмоциональные слова, нервные жесты, объяснения, что он меня таким образом не бросает и почему-то становилось смешно. Самый приличный мужчина в моей жизни. Даже маме понравился и она клятвенно заверяла, что приставать к нему не станет, хотя я полагаю, это оттого, что результата на её скользкие острые высказывания, она не получала, поэтому и острить не интересно. Так вот, этот мужчина, именно он, так нелепо послал меня. Горько было оттого, что я позволила себе влюбиться, рассчитывать на что-то большее, и ещё можно много всего сказать, но нет ни желания, ни настроения. И вообще, страдать – не моё амплуа, куда проще быть непробиваемой стервой, самой за себя отвечать и самой решать свои проблемы. Этим я и занялась, начав с главного: определилась с Филей. А сделать это с трезвой головой оказалось не так и сложно: нужно только дать ему ту самую свободу, о которой он просил, а дальше пусть делает с ней всё, что заблагорассудится. На столе обнаружила два билета в Испанию – мой неудавшийся сюрприз, один смело порвала и отправила в мусорную корзину, второй аккуратно вложила в паспорт и выдохнула. «Отвечай только за себя, живи своей жизнью и ни на кого не надейся» – сказала сама себе и улыбнулась. С такой холодной улыбкой вышла из подсобки, чем ужаснула сразу нескольких поваров, которые предпочли притихнуть и замаскироваться под кухонную утварь, и всем стало понятно, отчего у нас в холодильнике лежит самая свежая рыба.

Прошло два дня. Два дня тишины, неведения, напряжения. Не обсуждая причины вслух, мои сотрудники в душе успели возненавидеть Филю, но не потому, что я стала придираться, срываться на них, нет. Я вернулась в прежний ритм жизни, когда от остальных требую многого, сама же, выполняю ещё больше. Ритм загнанной собаки, у которой нет цели, а значит, и остановится она не сможет. И когда раздался звонок моего телефона с характерной мелодией песни «Ханума», которую за последние пару месяцев все выучили наизусть, даже лук в сковороде стал скворчать тише.

– Я. – Коротко и ясно, максимально сокращая потраченное в пустую время (и это вам вместо «Слушаю внимательно тебя, мой дорогой, и записываю», произносимое обычно).

– М-м…

Боже, какое многословие, я просто теряюсь…

– Говори. – Подсказала на всякий случай.

– Привет, родная, свободна?

– Я на работе, давай быстрее.

– Встретимся сегодня?