Робкий ангел возмездия

Следующий был Фома. Маня поняла, что этот жук хочет сейчас сделать вид, что не знает ее. Поэтому она решила его опередить, разрушив коварные планы, и не потому, что ей это было важно, а просто чтоб позлить бородача.

– Ну а с Фомой я знакома. Добрый вечер, сосед, – Маня подошла и чмокнула обалдевшего мужчину в колючую щеку. – Я тут принесла, что осталось от наших вчерашних посиделок, откройте дамам шампанского, а мужчинам – виски. Какая колючая у вас щека, я уже говорила, что борода – это не ваше.

За столом все оживились.

– Вот никто ничего не принес, – зашипел ей на ухо Фома, – все постеснялись, только у вас ни стыда ни совести, еще и своими намеками портите мне репутацию. Я вчера просто гонял духов у нее в бане, – уже громко для всех начал оправдываться Фома, когда в гостиную вошла хозяйка.

– Подождите, не сплетничайте без нас, нам тоже хочется все знать про местных духов, – перебила Фому Ирина, она была великолепна в голубом платье и с белыми вьющимися волосами, словно добрая фея из сказки спустилась испечь шарлотку. В руках у нее был огромный пирог. Гости стали освобождать место на столе для угощения, разливать шампанское, даже у Инессы появилась улыбка на лице, пошло движение.

– Вы знаете, Фома, у меня свой барбершоп, и позвольте похвастаться: там неплохо стригут бороды, модно и красиво, и не будете колоть девушек, – больше поддержать разговор, чем похвастаться, предложила Инесса.

– А мне, как думаете, пойдет борода? – это Аркадий, не дав ответить Фоме, вклинился в разговор.

– Возможно, – равнодушно ответила Инесса, – но я лично не люблю у мужчин бороды, они не замечают, но от бороды всегда чем-то пахнет – куревом, едой, это отталкивает, как говорится, не способствует сближению.

– Вот послушайте, что умный человек, профессионал своего дела, говорит, – Маня обращалась к Фоме, а тот уже вовсю нюхал свою бороду.

– Ничем не пахнет, – попытался нелепо защитить свою собственность он.

– Мужчины, – произнеся это, Инесса рассмеялась и развела руками.

– Ирина, а где же ваша сестра? – поинтересовалась Людмила Владимировна. – Пора приступать к празднованию.

– Помните, как у Шукшина: народ к разврату готов, – решил пошутить Аркадий, потирая свой гладко выбритый подбородок, но его шутку почему-то никто не поддержал.

– Нина, пора к столу, – крикнула Ирина. – Извините ее, она просто кладет секретный ингредиент в свой фирменный глинтвейн.

В эту секунду в гостиную вошла Ирина, и все – и печальный Пьеро Михаил, и царевна Несмеяна Варвара, и даже Мужик-хохмач Аркадий, – выпучив глаза, смотрели, переводя глаза с одной Ирины на другую. Та, что сидела за столом, переглядывалась и хихикала с той, что стояла с термосом глинтвейна. И тут до всех потихоньку начало доходить.

– Вы близнецы? – первым решился на вопрос Аркадий и захохотал своим громким грубым смехом.

Хозяйки дома, насладившись вдоволь эффектом и от души посмеявшись над этим – надо отдать должное, смех у них тоже был одинаковый, – ответили наперебой:

– Нет, это магия, – продолжая смеяться, сказала Ирина.

– Да, конечно, – ответила более серьезная красавица по имени Нина.

– Я так люблю такую реакцию, мы уже обе заходили к вам в зал, только по очереди, но ни один из вас не заподозрил подмену. Нам по двадцать восемь лет, но я не устаю поражаться реакции людей.

– Ну почему же вы нам не сказали, что вы близнецы? – удивилась Людмила Владимировна, которая, как школьная учительница, любила во всем порядок и совсем не любила сюрпризов.

– Мы с сестрой еще в детстве договорились не рассказывать новым знакомым о том, что у нас есть близнец, – рассказывала Нина, разливая по кружкам глинтвейн. – Так легче, так люди не ждут постоянного подвоха.

Началось застолье, звон бокалов, пара тостов от Аркадия, из чего Маня окончательно заключила, что он мужик-балагур, из тех, что не стесняются пошлить при женщинах, а возможно, в силу своего воспитания просто не понимают, что это моветон. Также немного узнали об истории праздника от Михаила, который так ни разу за весь вечер не улыбнулся, и чересчур много учительских историй от Людмилы Владимировны, которая и вправду оказалась учительницей.

– А что там с привидениями? – спросила Ирина у Фомы, когда истории Людмилы Владимировны уже перевалили за десяток и окончательно заставили заскучать. Тот сразу выпрямился, приосанился и, поправив бороду, уселся поудобнее, так, как будто собрался пересказывать «Войну и мир».

– Ну, дело было так, – начал он, покосившись на Маню, – сижу дома, работаю, никого не трогаю.

– А кем вы работаете? – встряла Инесса.

Фома немного засмущался от этого вопроса.

– Ну, я не совсем работаю, а подрабатываю, вообще я бывший военврач на пенсии, – начал как-то издалека он.

– Понятно, – протянула Инесса, окончательно потеряв к нему всякий интерес.

– Фома немного лукавит, – вступил в разговор Михаил, – он писатель в жанре исторических романов, пишет он интересно, я читал, мне нравится.

– Да ладно тебе, Миш, какой я писатель, писатель – это Толстой, Шолохов, Богомолов, а я так, людей развлекаю, чтоб жилось веселее и интереснее.

– А ты знаешь, Фома, ведь и Пушкин, и Толстой, чью бороду ты сейчас пытаешься копировать, изначально тоже писали не для вечности, а для развлечения людей, это потом уже их признали гениями и так далее. Ведь читателю, зрителю, слушателю, да просто человечеству испокон веков нужно было только две вещи – хлеба и зрелищ. Вот мы с тобой и выступаем тем самым зрелищем, ты книги пишешь, я играю на скрипке, все одно.

– А как ваша фамилия? – спросил Аркадий. – Может быть, я тоже вас читал.

– Я пишу под псевдонимом, – опять почему-то смутился Фома.

Даже Мане стало интересно, вчера она не потрудилась узнать подробности и сейчас очень об этом жалела.

– Мэрилин Фом, – тихо, почти шепотом ответил Фома и смутился как девушка, так что даже борода не спасла от красных, как свекла, щек.

За столом повисла минутная пауза, которую нарушил Манин вопрос.

– Вы пишете под женским псевдонимом? – воскликнула Маня немного громче, чем это позволено нормами этикета.

– А вы вообще безработная, – по-детски парировал Фома, казалось, что он сейчас высунет язык и скорчит рожу.

– Вы Мэрилин Фом, – завизжала Инесса и бросилась к нему на шею. – Я читала все ваши книги, они замечательные, вы так пишете, что хочется жить и верить, что можно встретить свою половинку в любом возрасте.

– Вы удивили меня, Фома, – сказала Людмила Владимировна. – Несмотря на общее мнение о легкости вашего труда, я знаю, что писать романы, да еще такие, чтоб трогали за душу женщин, – это очень сложно.

– Вы знаете, – решила сказать свое мнение Варвара, – правильно, что вы издаетесь под женским псевдонимом, мужчине мы можем не поверить, а вот товарищу по несчастью, той, которая пережила все это, поверим беспрекословно.

– Вы знаете, – со знанием дела сказал Михаил, – у Фомы в книгах смешивается тонкость и ранимость женской души с мужественностью и преданностью мужской натуры, и, по моему мнению, именно это придает книгам Фомы неповторимость.

– Что-то даже мне после такой рекламы захотелось почитать ваши опусы, – обиженно сказала Маня, ей было неприятно, что он напомнил ей о больном.

В глазах окружающих появилось неприкрытое уважение к писателю, жаль, что не у всех.

– А по мне, так это чушь – мужику писать про любовь, да еще под женским псевдонимом, это позор, – как-то уж очень напрямую и обидно сказал Аркадий.

– Ну давайте не будем смущать Фому, – вступилась за него хозяйка Ирина, сестры, кстати, были очень разные по характеру. Нина больше молчала, улыбалась и молчала. Руководила же в их семье Ирина, видно было, что именно она решает все, и за сестру в том числе. – Фома, так что там с привидениями?

– Да ничего особенного, – еле отлепившись от Инессы, продолжил Фома. – Сижу, работаю, время около двенадцати, слышу дикий крик.

– Я, кстати, тоже его слышал, – сказал Аркадий, – да вставать неохота было. – Видно, что он пожалел, что посчитал Фому себе ровней, и теперь презрительным взглядом смотрел в его сторону.

– Странно, а я ничего не слышала, – это одна из гостеприимных хозяек, а в частности Нина, тоже решила поддержать разговор. – Вы знаете, я обычно не сплю в это время. Комната, в которой я работаю, выходит окнами прямиком на террасу вашей бани. А вчера, на удивление, уснула прямо сидя на диване, еще и десяти не было, даже спицы из рук не выпустила, – и, увидев немой вопрос во взглядах окружающих, решила пояснить: – Я вяжу шапки особой крупной вязки, а Ирина продает их через Интернет. Она у меня такая умная, сайт нам сделала, странички в «Инстаграм» и «ВКонтакте». А я так подвела всех вчера, шапка должна была сегодня уйти к заказчице.