В огне

– Ты бросил свою подругу. – Мой голос немного дрожит, это вообще не то, что я хотела сказать.

– Я сказал тебе оставаться на месте. – Говорит он монотонно, и я слышу капельки гнева в этом тоне.

– Я слышала выстрел.

Смешок.

– И ты вышла. Тупая дура. – Выплевывает он.

– Я искала тебя! – Повышаю голос, потому что единственное, что не понятно этому человеку, это то, что я совершаю глупости именно по его вине. Меня до сих пор всю трясет изнутри, а он только хмурит брови, пока кровь, которая, кажется, не останавливается.. – Я-я..испугалась. Ясно!?

Он больше ничего не говорит, его суровый вид, свидетельствует о том, что он разозлен, я бы сказала, взбешен, но почему-то держит себя в руках.

– Тебе больно? – Тихо спрашиваю я, и тут же захлопываю рот, желая навсегда откусить себе язык.

Ничего. Ни ответа, ни привета. Если его подстрелили, то нужно обязательно поехать в больницу. Я не могу перестать думать об этом. Это полное безумие. Если он умрет от кровопотери? Куда мы вообще едем? Или умрет от инфекции. Если я скажу о больнице? Нет, он сделает все наоборот. Что, черт возьми, происходит? Почему я вообще оказалась в подобном дерьме? Чуть более недели назад я снова встретила Адриана Вестардо и уже попала в какие-то неприятности.

16

18 мая 2014

Адриан

Ненавижу это. Почти каждый раз, когда закрываю за собой дверь, мне приходится уйти максимально быстро, чтобы не слышать того, что происходит в комнате. Но я все равно слышу, как она плачет. Даже когда прикидывается, будто спит, я только делаю вид, что не замечаю, что она уже проснулась. Ненавижу, блять, это больше всего. Хочется вернуться и задушить, сломать ее тонкую шею, чтобы больше никогда не слышать ее голос, никогда не видеть ее умоляющего взгляда. Я давно не позволяю себе привязываться к кому-либо, и не позволяю привязываться к себе, должно быть, я где-то облажался. Но это, мать вашу, вообще нихера не меняет моего отношения к ней. Мне нравится ее трахать, и ей это нравится, но когда она переходит границы, я готов ее убить. Женщины такие глупые, особенно молоденькие хорошенькие дурочки вроде Алины. Чем хуже к ним относишься, тем лучше ты, блять, становишься для них. Иногда я хочу, чтобы она послала меня нахуй, и я бы мог все равно взять ее, потому что знаю, что она хочет меня не меньше, чем я ее, но я вижу страх в ее глазах, она боится, что я уйду. И признаться, я пользуюсь этим. Эта девчонка гребаное наказание, боюсь провалить из-за нее все. Нужно остановиться. Напоминаю себе об этом каждый раз. Я не могу так работать, это нарушает все планы. И я ненавижу ее за это. И заставляю ее ненавидеть меня, потому что это все, что она должна испытывать ко мне. Я не ее принц на белом коне. Я кошмар ее жизни. Маленькая сука. Испытывает меня каждый раз. Поэтому я ухожу. Ничего лишнего, любовь моя.

Мы не виделись уже две недели, и я думал, что это, сука, конец. Нет. Кого бы я ни трахал, открываю глаза и думаю: это не она. Пошла к черту! Сегодня она возвращается с каких-то курсов по фотографии. Сегодня я покажу ей кто я на самом деле. Потому что у меня нет выбора. В любом случае, она исчезнет из моей жизни.

Иногда я хочу, чтобы Алина исчезла, стерлась из моей памяти. Всегда хочу. Потому что разрывает. Я бы мог купить ей билет на самолет в любую точку планеты и сказать, чтобы она никогда не возвращалась. Это не может быть реальностью. Потому что я, есть я. Я выполняю свою работу грамотно, качественно и быстро. В этот раз все немного затянулось.. Я бы хотел узнать, как это предотвратить. Лика позвонила утром, планы изменились, Алина должна вернуться в Россию. Как я, мать вашу это должен сделать? Я могу заставить ее сосать мой член, но не отправить в другую страну. Может быть, я просто не хочу. И я рискую всем, поэтому нужно решить. Потащить ли ее в ад, либо остаться в нем одному.

17

27 Марта 2017

Мы поднялись на лифте на двадцать пятый этаж здания, за все время никто из нас не проронил ни слова. Когда Адриан открыл дверь квартиры, он пропустил меня вперед и огляделся вокруг. Что-то беспокоило его, и это что-то беспокоило меня тоже, не считая всей это крови на его руках и одежде.

Я аккуратно присела на большой кожаный угловой диван прямо у огромного панорамного окна.

– Это твоя квартира? – Спросила я, ударив ладонями по собственным коленям. Закусываю губу, чтобы не сболтнуть что-нибудь еще. Адриан бросает свой пиджак рядом со мной, наблюдаю за каждым его движением. За пиджаком следует рубашка, я закрываю глаза при виде его плеча. Мне должно быть все равно, потому что кто из нас пострадал, так это я! Вообще неизвестно чем все могло закончиться.

– Ты будешь жить здесь. – Резко отвечает мужчина и направляется куда-то, должно быть в ванную, я медленно, на носочках следую за ним. Слышу, как за приоткрытой дверью шумит вода.

– Что значит жить здесь?

– Это мое решение. Так нужно.

– Я не понимаю.

– И не должна.

Открываю дверь, вижу как Вестардо, стоя у зеркала пытается дотянуться до раны за плечом, чтобы промыть ее. Его взгляд находит мой.

– Нужно вызвать врача.

– Нужно заткнуться и перестать пялиться. – Рычит он. Я сглатываю ком, когда его мышцы дергаются от напряжения. Подхожу ближе, забираю мокрую тряпку из его руки, он выхватывает ее обратно, угрожающе сверля меня глазами. Я не боюсь тебя, Вестардо.

– Дай сюда.

Смотрит.

– Признай, что не можешь сделать это сам. Прими мою помощь.

Снова тяну руку к его руке, он расслабляется и отдает мне тряпку. Вижу, как сложно ему это дается, теперь он словно доверяет мне, и это впервые в жизни, что он делает нечто подобное.

– Это.. было ограбление? – Намочив кусок ткани, я прикладываю ее к руке Адриана, сначала аккуратно вытираю кровь вокруг раны, затем осторожно промываю само ранение, мои руки дрожат.

– Без понятия.

– В тебя стреляли?

Молчит.

– Это опасно? – Я хочу знать, что он не умрет от этого, хотя должна бы желать обратного.

– Нет. – На удивление отвечает он. – Пуля почти не задела меня.

– Что с теми, кто там остался?

– Много вопросов, Алина, раздражаешь.

Меня действительно волновала судьба тех людей, ведь я не видела, чтобы кроме нас с Вестардо, кто-нибудь покинул помещение. Я ничего больше не говорю, но Адриан злится на меня, поэтому отталкивает назад и вырывает тряпку из моих рук. Его глаза бегают по моему лицу, дыхание как у разъяренного тигра.

– Больше никогда не делай так, поняла?

– Я.. я ничего не сделала.

– Ты пошла за мной, я слышал, как ты звала меня, идиотка. Мне пришлось пойти к тебе и нарваться на пулю. Если я говорю стоять на месте, ты стоишь на месте, ясно? Если говорю прыгать, ты прыгаешь, усекла?

Еще секунду назад мне показалось, что он каким-то чудесным образом стал волноваться обо мне, то сейчас я спускаюсь на землю и вспоминаю, кто вообще стоит напротив меня.

– Я не твоя собственность.

Больше нет.

Адриан хватает меня за подбородок, сильно сжимая, вздергивает мое лицо кверху, я случайно испускаю легкий стон. Это, что он обычно делал, когда возвращался откуда-либо злым, и хотел меня. Дрожь пробежала по моему телу и воспоминания накрыли судорожной волной приятной боли внизу живота.

Он смотрел так словно собирался впиться в мои губы, страстно и жадно, как делал это раньше, но он просто смотрел и, наверное, понимал, что я черт возьми готова, потому что я увидела пляшущих чертиков в его глазах и легкую ухмылку.

– О, да. Ты моя собственность, mana milestiba.