30 дней

Я приблизила к нему лицо настолько близко, что почти коснулась губ бывшего воина своими губами. Он судорожно вздохнул и попытался отстраниться.

– Ты – борец, – повторила я. – Мне нравится твое сопротивление. Ты… вкусный.

– Что ты принесла сегодня?

– У тебя появился интерес, – отметила я. – Это мне тоже нравится. – Наконец отодвинулась и поднесла кубок к губам мужчины. – Вино. Я хочу, чтобы ты его выпил.

– Не просто вино, – пленник стал настороженным.

– Не просто, – я не стала лгать.

– Что в нем?

– Всего лишь толика меня, – я улыбнулась, вышло издевательски. – Я хочу, чтобы ты его выпил.

– Что там? – в голосе, некогда полном силы, послышалось напряжение.

– Выпей, узнаешь, – ответила я.

Свободная ладонь легла на затылок пленника. Он мотнул головой, звякнули цепи, но я сжала его волосы в кулак, не давая отвернуться. Мужчина замычал, губ он не разомкнул.

– Ты же знаешь, я получу то, что хочу, – произнесла я. – Зачем тебе боль?

Он смотрел мне в глаза, и взгляд пленника полыхал ненавистью. Прижалась к нему, я с тихим стоном вдохнула пьянящую ярость. Остро, жгуче… приятно. Отстранившись, улыбнулась.

– Так даже лучше. Продолжай сопротивляться, я хочу насладиться тем, что ты чувствуешь.

– Еда, – неожиданно произнес пленник. – Я для тебя еда.

И вновь я приблизила к нему лицо и шепнула в сомкнувшиеся губы:

– Ты мое наслаждение.

Пламя сорвалось с пальцев, скользнуло узким змеиным телом к ногам пленника, обвило их, и он закричал. Запах паленой кожи заполнил темницу и тут же развеялся. Я влила в раскрытый в крике рот вино. Воин захлебнулся, закашлялся, но проглотил большую часть. Теперь я окончательно отошла от мужчины и с интересом наблюдала за ним.

– Что меня ждет? – спросил пленник. Боль от ожогов он перестал замечать быстро. Терпеть бывший воин умел.

Я не ответила. Стояла и наблюдала за капелькой пота, скатившейся с виска. Бледные щеки мужчины покрылись легким румянцем. Он гулко сглотнул, не сводя с меня взгляда, но теперь он смотрел не на лицо.

– Боги, – выдохнул пленник сквозь стиснутые зубы и зажмурился. – Ты…

На моих губах снова заиграла легкая полуулыбка. Новая капля пота скатилась по лицу воина, переползла на шею, на ключицу… Он весь был покрыт испариной. Неожиданно для себя я судорожно вздохнула. Желание, которое должно было терзать только мою игрушку, передалось и мне.

– М-м-м, – он застонал и, распахнув глаза, с жадным вожделением заскользил взглядом по моему телу, плохо скрытому полупрозрачной тканью. Веки снова сомкнулись.

Сколько он сможет бороться с собой? Сколько будет сопротивляться охватившей его похоти? Я облизала губы, почти ощущая, как желание разливается в крови пленника, как разгорается огонь в его чреслах. Огонь желания, которое не будет удовлетворено.

– Тварь, – хрипло произнес мужчина. Веки распахнулись.

Я сделала шаг к нему, жадно потянула носом и не удержала мучительного стона. Его вожделение пахло необычно. Оно не было тяжелым, как похоть стражников, не сводило с ума, как желание Господина, чей терпкий аромат воспламенял меня с первого вдоха. Запах воина был пряным с ноткой горчинки, добавленной моей кровью. Он кружил голову, зачаровывал, манил, и я сделала еще один шаг, не удержав ответного стона. Я скользнула по своему телу ладонями, задержала их на груди и застонала громче.

Шаг, еще шаг… Взгляд пленника полыхает подобно костру. Я ощущаю его так ясно, словно по моему телу скользят его руки. Остановилась, мотнула головой, пытаясь отогнать наваждение. Кажется, это была моя самая неудачная выдумка. Прикрыла глаза, и теперь слушала хрипловатое прерывистое дыхание воина. Его аромат вязал меня путами, притягивал, и не было сил устоять. Последний шаг я сделала, так и не открыв глаз. Приблизилась вплотную. Кажется, он выругался, а в следующее мгновение мои губы оказались в плену губ воина. Моя ладонь поползла по его телу вниз. Мужчина застонал, не разорвав поцелуя. Его язык протиснулся мне в рот, ответила. Ответила, забыв о запрете Господина. Казалось, еще мгновение, и я отдамся своей игрушке…

Тяжелая железная дверь рухнула с грохотом на пол. Волна огня помчалась в нашу сторону. Зло ужалила меня и захлестнула пленника. Он закричал, а я оказалась прижата спиной к груди своего Хозяина.

– Это было лишним, – спокойно сказал Господин.

Я растерянно смотрела на воина, вновь обвисшего без сознания на цепях. Сгоревшая одежда опала пеплом, кожу покрыли ожоги. Мой взгляд скользнул вниз, от желания ничего не осталось… жаль.

– Ты больше не придешь сюда, – по-прежнему ровно сказал Господин. – Этот пленник мне больше не нужен.

– Ты убьешь его?

Ответа не последовало. Сильная рука обвила мою талию. Впрочем, я не обманывалась ни спокойствием Господина, ни тем, что ладонь его скользнула с талии на бедро, ласкающим движением огладила его и вернулась на прежнее место. Я нарушила запрет, позволила прикоснуться к себе… Великая Тьма и Бесконечный Хаос! Я сама испытала желание! К другому мужчине… Еще никогда и никого я не желала, только моего Хозяина. Бросила на него короткий осторожный взгляд.

Расслаблен, спокоен. Ни капли ярости или недовольства. Ответил чуть приподнятой бровью.

– Я провинилась, – сказала я.

– Да, – ответил он, на этом разговор закончился.

Спрашивать о наказании смысла не было. Голову не опустила, о пощаде не молила. Я осознавала свою вину, этого Господину было достаточно.

– Зайди в купальню, – велел Хозяин, как только мы подошли к его покоям. – На тебе запах животного.

– Да, Господин, – я слегка поклонилась и невольно втянула носом, пытаясь уловить ускользающий аромат.

Темно-вишневые глаза сузились. Первая приоткрытая эмоция. Вроде ничего значительного, но теперь я точно знала, что он в бешенстве. Господин умеет прятать чувства даже от меня, но в этот раз я ощутила тонкую нотку запаха пожара, горечь пепла, и что-то еще. Незнакомое, странное, неожиданное, но отозвавшееся на языке остротой. Я сглотнула, не сводя взгляда с расширяющихся зрачков. Глаза Господина стали почти черными, и он приказал:

– Помойся.

Впервые за наше долгое сосуществование тон Хозяина отдал угрозой. Дольше медлить не стала. Вошла в купальню и замерла перед купелью, исходившей паром. Перед внутренним взором появилось лицо пленника. Вспомнила запах его страсти и отчаянно мотнула головой, я всё еще хотела его. Спешно скинув свое одеяние, я шагнула в купель, выдохнула и опустилась в воду. Наконец смогла расслабиться и прикрыла глаза, раздумывая над тем, что произошло в темнице.

Почему я не устояла? Пресыщенная ласками Господина, я ощутила голод с тем, кто должен был насытить меня своими мучениями. Кровь в вине? Она стала той нитью, что протянулась от воина ко мне? В это мгновение поняла, что про забаву с вином я Хозяину не расскажу. Лишнее.

– Тебе жаль его?

Голос Господина прозвучал неожиданно, я едва сдержала испуганный вскрик. Открыв глаза, обнаружила его рядом с купелью. Он смотрел на меня сверху вниз, и его чувства вновь были скрыты от меня.

– Тебе жаль, если пленник умрет?

– Это была моя забава, – ответила я.

– Тебе жаль его? – в третий раз спросил Господин, и я поняла, что именно он имеет в виду.

– Мне жаль лишиться своей игрушки. Пленник неплохо питал меня, – честно ответила я. – Буду ли я сожалеть о нем? Нет, не буду.

Господин кивнул, принимая ответ. Наши взгляды так и остались переплетены в тугой жгут. Кажется, он что-то искал в моих глазах, и мне отчаянно захотелось, чтобы он отвернулся. Первой отвести глаза я не могла. Не сейчас, иначе он поймет, что мне есть, что скрыть от него.