Свадьба по-английски

Первая часть обеда прошла в гробовом молчании, нарушенном лишь несколькими репликами лорда Бредфорда и его сына.

Но к концу обеда градус кипения леди Кэролайн достиг предельного уровня, и она обратилась к племяннику, при этом демонстративно сверля взглядом сидевшую напротив мать русской негодяйки.

– Джордж, – проговорила высоким от волнения голосом, – тебе не кажется присутствие в доме этой женщины не просто неуместным, а оскорбительным? Как мог ты пустить ее под свой кров? Под кров твоей матери? – Горло графини свело судорогой, ей не хватило воздуха, и она замолчала, так и не закончив своей обличительной речи.

– А где Эстер? – раздался вдруг чей-то чистый звонкий голос, и все присутствующие подпрыгнули от неожиданности. – Она не выйдет сегодня к обеду?

Все взоры обратились к крохотной старушке с копной пышных белоснежных кудряшек на голове. Она только что вынырнула из своего пледа и теперь смотрела на присутствующих удивленным взглядом огромных, широко распахнутых глаз какого-то совершенно невероятного василькового цвета. Ее кожа и волосы были абсолютно белыми, словно она была вылеплена из снега, и синие глаза смотрелись бы на ее лице нарисованными, если бы не живой, яркий их блеск.

– Эстер убита! – трагически возопила леди Бредфорд, испепеляя старушку гневным взглядом, она вообще ощущала себя сегодня эринией, богиней мщения.

Но та в ответ лишь похлопала длинными приклеенными ресницами и, совершенно не проникнувшись ужасом происшедшего, сморщив крохотный накрашенный ротик, проговорила:

– Какая жалость. Положите мне, пожалуй, паштета. Надеюсь, он удался? Прислуга так остро реагирует на подобные происшествия, что можно ожидать чего угодно.

Присутствующие молча взирали, как милая леди с аппетитом отведала поданное блюдо, а затем в леди Бредфорд вновь проснулся боевой пыл:

– Я надеюсь, Джордж, ты не опустишься до подобного цинизма? – И она одними глазами указала на безмятежно жующую Бани. Та улыбнулась в ответ мягкой невинной улыбкой, демонстрируя собравшимся два ряда идеально ровных вставных зубов. Чувствовалось, что маразм полностью овладел этим безобидным кудрявым созданием.

– Вина Вероники еще не доказана, – не глядя на присутствующих, проговорил лорд Хантли. – И я надеюсь, что в ближайшее время это недоразумение разрешится.

– Недоразумение? Это хладнокровное убийство ты называешь недоразумением? – обрела голос леди Бредфорд.

– Мам, по-моему, ты несправедлива, – раздался мягкий ленивый голос Чарльза. – К тому же, согласись, тетя Эстер при желании могла и ангела из себя вывести. У меня самого не раз появлялось желание стукнуть ее чем-нибудь, да, к сожалению, тяпки под руку не попадалось. – Он весело улыбнулся своей шутке, перемигнувшись с отцом, но, натолкнувшись на холодный, злой взгляд Джорджа, тут же сделал жалобную мину, подняв вверх руки в знак капитуляции.

– Твои шуточки становятся все несноснее день ото дня, – раздраженно взглянула на брата Эвелин. – А ты, Джордж, проявляешь возмутительную бесхребетность. Мы с Джеймсом считаем, что этой особе не место в доме Хантли. – И она гордо выпрямилась, толкнув в бок своего жениха, словно призывая его продемонстрировать свою солидарность.

Но Джеймс, лорд Портланд, если и проявил солидарность, то лишь в своей безучастной манере держать себя, оставаясь равнодушным ко всему на свете.

– Жаль, это не твой дом и не тебе решать, кому здесь место, – сладко улыбнулась ей Мардж.

– Джордж, умоляю тебя, прояви благоразумие! – снова воззвала к племяннику леди Бредфорд. – Если эта женщина, – и она обличительно ткнула пальцем в сидящую напротив бледную, с напряженно сжатыми губами русскую, – останется здесь, общество отвернется от тебя! Семья отвернется от тебя! – После этого заявления Мардж тихо ехидно усмехнулась. Леди Кэролайн пригвоздила ее к месту горящим презрительным взглядом.

Эта обличительная тирада повисла в воздухе, так и не дождавшись никакого отклика.

Тишину нарушил тихий, но твердый голос. Русская говорила с сильным акцентом.

– Я нахожусь здесь, поскольку таково желание лорда Хантли. Против моей дочери выдвинуты серьезные, но необоснованные обвинения. И я требую, чтобы до тех пор, пока ее вина не будет доказана, а я знаю, что этого не случится, потому что она невиновна... Я требую, чтобы подобные высказывания в адрес моей дочери и нашей семьи не повторялись. В противном случае я буду вынуждена привлечь вас к суду за клевету и оскорбление человеческого достоинства. – После этого русская поднялась из-за стола, поблагодарила лорда Хантли за прекрасный обед и вышла из столовой с гордо поднятой головой.

– Ай да штучка! Как она тебя? – довольно хрюкнул лорд Бредфорд, обращаясь к сидящей с открытым от растерянности ртом жене.

Глава 6

15 июня, очень поздний вечер. Сколько стоит пожениться?

Юлия шла вверх по лестнице, едва сдерживая бешенство. «Ну, Вася, спасибо тебе! Бросил на съедение этим аристократическим гиенам! Хорошо, хоть Мардж здесь. А Джордж тоже хорош, сидит, как статуя командора, ни «бе», ни «ме», ни «кукареку». Не может навести порядок в собственном доме». Войдя в свою спальню, она громко хлопнула дверью и бросилась на большую, застеленную бледно-голубым парчовым покрывалом кровать. Вот тебе и свадьба! А ведь как чудесно все начиналось!

* * *

С Джорджем они познакомились два месяца назад на праздновании помолвки. Джордж произвел на нее ужасно приятное впечатление, если таковая формулировка вообще допустима. Он был в меру хорош собой, чуть выше среднего роста, со светлыми чуть вьющимися волосами. Очень сдержан и подчеркнуто вежлив. Но все это было вполне естественно, учитывая среду, в которой он вырос. Было бы смешно ожидать, что он станет пить пиво из бутылки или подзывать официантов, щелкая пальцами. Его образованность и разносторонность делали его интересным собеседником.

Но самое главное – он, безусловно, любил Веронику. Это была не пылкая поверхностная страсть, а надежное глубокое чувство. Даже когда она находилась в другом конце зала, он провожал ее таким нежным, восхищенным взглядом, что Юлии невольно стало грустно – вряд ли кто-нибудь будет так же восхищенно следить за ней.

Его внимательность и заботливость по отношению к ее дочери просто покорили Юлию. А разница в возрасте стала рассматриваться как безусловный плюс.

Официальная помолвка отмечалась в Лондоне, где жених проводил большую часть своего времени. Из размытых ответов Джорджа Юлии стало ясно, что главным его занятием является получение максимума удовольствий от жизни. В качестве хобби он имел управление поместьем. Но оттуда его вытеснила мамочка.

Торжественное мероприятие проходило в отеле Haytt Regency London и было оплачено Василием. Ему почему-то очень польстила перспектива породниться с одним из древнейших аристократических шотландских родов. Отель был чудесный, с собственным внутренним двориком, в самом центре Лондона, в двух шагах от Оксфорд-стрит и Гайд-парка. Элегантные интерьеры сочетали в себе сдержанный шик и английскую респектабельность. Шоколадные цвета, преобладавшие в интерьере, создавали ощущение уюта, а роскошные мраморные полы холлов добавляли дворцовой роскоши.

Гостей было немного, человек тридцать-сорок, не больше, в основном молодежь. Родители жениха на торжестве отсутствовали.

Джордж ужасно извинялся, его мать последнее время совсем не покидает Шотландию – капризы избалованной особы. Отец жениха скончался, не дожив до судьбоносного события лет десять.

Юлию отсутствие матери жениха не порадовало, ибо свидетельствовало лишь об одном: будущая невестка маркизу Хантли явно не устраивала. Тут уж Юлия иллюзий не питала. Утешало лишь одно: английский лорд – это вам не нищий советский инженер из питерской хрущевки, и вряд ли его жена будет вынуждена делить пятиметровую кухню с ненавистной свекровью, ежедневно участвуя в бессмысленных бытовых скандалах. В конце концов, они могут и вовсе не встречаться, вряд ли это омрачит счастье молодых. Джордж – совершеннолетний обладатель титула, состояния и поместья, и если он принял решение жениться на Веронике, то, несомненно, продумал все возможные последствия. Юлин будущий зять производил впечатление человека вдумчивого, серьезного, ответственного, несмотря на простительную аристократическую привычку к праздному образу жизни. Впрочем, по словам Вероники, Джордж некоторое время держал художественную галерею, помогая талантливым начинающим художникам, но экономический кризис и снижение интереса к предметам искусства вынудили его закрыть последнюю.

Возможно, после свадьбы Василий поспособствует ее возрождению, вступив с маркизом Хантли в долю. Юлия заметила живой блеск в глазах мужа при обсуждении этой темы.

После помолвки, большую часть гостей на которой составляли графы, герцоги и крупные лондонские финансисты, Юлии пришлось еще на месяц задержаться в туманном Альбионе. В ожидании прибытия подружки невесты она активно включилась в подготовку свадебных торжеств.

Местом проведения церемонии был назначен фамильный замок рода Хантли, и глава самой модной конторы по организации свадебных торжеств лично вылетал в Абердин для осмотра места будущих событий. Юлию с Вероникой туда не взяли.

Джордж густо краснел, стыдливо отводил глаза, пытаясь оправдать такое странное решение. В конце концов даже Вероника сжалилась над ним, и они остались дома.

По словам Вероники, которая все же была удостоена счастья познакомиться с будущей свекровью – накануне помолвки они с Джорджем летали в Шотландию на уикенд, – та была сущей фурией.

Как выяснилось через неделю, организация великосветской свадьбы – дело ужасно хлопотное, если не сказать выматывающее, и если бы не помощь Мардж, новой Вероникиной подруги и подруги детства дорогого Джорджа, Юлия с Никой наверняка опустили бы от отчаяния руки.

Леди Марджори, герцогиня Оркни, обладала удивительным даром превращать в удовольствие самые скучные и сложные дела. К тому же она знала всех и вся в Лондоне, а все знали ее. Стоило произнести ее имя, как двери самых элитных, модных и недоступных простым смертным дизайнеров, флористов, кондитеров и кутюрье распахивались перед вами.

Так Веронике удалось заполучить Марио Тестио, официального фотографа принца Уильяма и Кейт Миддлтон, недавно он фотографировал на свадьбе Кейт Мосс флориста Мойсе Стивинса, а Prestat разработали к свадьбе специальную коллекцию конфет «Хантли вейдинг». Юлия слушала о планах дочурки, просматривала образцы и альбомы, осматривала миллионы цветов, тысячи свадебных тортов и столовых аксессуаров – хорошо, что хотя бы с сервизом проблем у молодых не было, он уже имелся в замке. Невероятно древний, почти бесценный, с которого лорды Хантли еще в незапамятные времена потчевали английских королей. Юлия понимала, что начинает терять чувство реальности. Платья для подружек невесты – ни много ни мало для десяти девиц, – бутоньерки для жениха и его друзей. Ковровые дорожки, транспорт, меню, сувениры, оркестры! Это была отдельная эпопея! Спустя месяц такой «райской» жизни Юлия сбежала из Лондона, предоставив дочери самой «наслаждаться» свадебными хлопотами.

Счет, который деточка представила Василию спустя еще полмесяца, свалил Юлию с ног в прямом смысле слова. Она вдруг ощутила какую-то странную слабость в коленях, все клеточки ее тела мелко задрожали, и она осела на пол гостиной, молча протягивая Василию хрустящие листы, плотно заполненные цифрами.

Венчала это безобразие кругленькая сумма, которую дочурка выложила за платье. Пятьдесят тысяч долларов – вот стоимость куска расшитого шелка, который она собиралась надеть единственный раз в жизни.

Все российские подружки Вероники в один голос советовали ей заказывать платье у Сары Бартон, которая сделала платье для английской принцессы. Но Мардж категорически отмела эту идею, посоветовав обратиться к кому-то из признанных мастеров и уж ни в коем случае не опускаться до плагиата королевской свадьбы.

В итоге после долгих дебатов она остановила свой выбор на платье от Оскара де ла Рента – элегантное облегающее фигуру платье с длинным шлейфом, отделанное тончайшим кружевом, вышивкой и декорированное по подолу черным стеклярусом, который дает некий намек на Средневековье. Учитывая, что свадебная церемония будет проходить в самой старой части замка, которая помнит еще королеву Марию де Гиз, мать всем известной несчастной обезглавленной Марии Стюарт, Ника решила сразу же отмести все открытые, легкомысленные фасоны, попытавшись найти что-то более отвечающее случаю. И вот он – шокирующий результат!

– Три миллиона? И всего пятьсот гостей? Я ожидал большего размаха, – разочарованно вздохнул Василий. – Он что, стесняется невесты? Или будущих родственников? Кстати, сколько народа будет с нашей стороны? – насторожился потомок купцов первой гильдии.

– Думаю, человек двести, – робко молвила Юлия с пола.

– Где список гостей? – Боевой задор разгорался в муже, как лесной пожар в Греции. – Вы их с женами считали? Некоторые приедут с детьми! Почему так мало? Где список? – вопил Василий, уже наматывая третий круг по гостиной, беспорядочно хватая вещи и кидая их как попало.

Юлия обреченно встала с пола и побрела в кабинет за списком. Один из ста экземпляров лежал посередине мужниного стола и был зачитан им чуть ли не до дыр.

– Так. – Муж уставился в бумаги. – Почему так мало депутатов? Я же сказал: не стесняться, звать всех, кто на экране мелькает. Почему спортсменов нет? Олимпийцев надо позвать, человек пять как минимум. Я же тебе давал список с телефонами.