Власть меча

– Все готово, мама! – крикнул Шаса, поднимаясь по склону, и Сантэн быстро застегнула на себе блузку.

– Да, времени мы потратили достаточно, – заметила она и скользнула на водительское сиденье «даймлера».

Как только Шаса захлопнул дверцу, она повела большую машину вниз по дороге, разбрасывая задними колесами песок и щепки акации, когда пересекла речное дно и взлетела на противоположный берег. Грохот мотора быстро затих в молчании пустыни, а Лотар вдруг заметил, что дрожит.

Никто из них долго не двигался. Первым поднялся на ноги Темный Хендрик. Он открыл рот, чтобы заговорить, но увидел выражение лица Лотара и промолчал. Спустившись вниз, он направился к их лагерю.

Лотар подошел к тому месту, где остановился «даймлер». Он долго стоял, глядя на влажное пятно на земле, где Сантэн выплюнула воду. Отпечатки ее ног в пыли были узкими и аккуратными, и Лотару отчаянно захотелось наклониться и коснуться их, но тут внезапно за его спиной заговорил Манфред.

– Он боксер, – сказал он, и Лотар не сразу сообразил, что сын говорит о Шасе. – Он похож на девчонку, но он умеет драться. Его не ударить.

Манфред поднял кулаки и принялся боксировать с воображаемым противником, пританцовывая в пыли в подражание Шасе.

– Давай вернемся в лагерь, подальше от дороги, – сказал Лотар.

Манфред оставил защитную стойку и сунул руки в карманы. Они не разговаривали, пока не добрались до землянки.

– А ты умеешь боксировать, па? – спросил Манфред. – Можешь меня научить боксу?

Лотар улыбнулся и покачал головой.

– Я всегда находил, что куда легче врезать мужчине между ног, – сказал он. – А потом ударить его бутылкой или прикладом.

– Мне бы хотелось научиться боксу, – заявил Манфред. – И когда-нибудь я научусь.

Похоже, эта идея зрела у него давно, но внезапно она превратилась в твердое решение. Его отец снисходительно улыбнулся и хлопнул его по плечу.

– Лучше принеси мешок с мукой, – сказал он. – И я вместо того научу тебя печь содовый хлеб.

– О, Эйб, вы же знаете, как я ненавижу такие званые вечера, – раздраженно воскликнула Сантэн. – Комнаты набиты людьми, переполнены табачным дымом, пустая болтовня с незнакомцами!

– С этим человеком было бы очень полезно познакомиться, Сантэн. Я бы даже больше сказал: он может стать самым ценным вашим другом в этих краях.

Сантэн скорчила гримасу. Конечно, Эйб был прав. Администратор фактически являлся губернатором территории с огромными полномочиями. Его назначило правительство Южно-Африканского Союза, дав ему мандат в соответствии с Версальским договором.

– Полагаю, это очередной напыщенный старый зануда, как и его предшественник.

– Я с ним пока не встречался, – признался Эйб. – Он только что приехал в Виндхук, чтобы принять назначение, и будет приведен к присяге только первого числа следующего месяца, но наша новая концессия в окрестностях Цумеба уже лежит на его столе, ожидая подписи.

Он заметил, как изменился ее взгляд, и воспользовался моментом.

– Две тысячи квадратных миль в эксклюзивном пользовании – разве это не стоит нескольких часов скуки?

Но она не собиралась уступать так легко и перешла в контратаку:

– Мы должны присоединиться к экспрессу, что отправляется этим вечером. Шасе нужно вернуться в Бишоп-колледж утром в среду.

Сантэн встала и принялась расхаживать по салону своего вагона, остановившись для того, чтобы поправить розы в вазе на своем столе, так что ей незачем было смотреть на Абрахама, когда он отбил ее удар:

– Следующий экспресс уходит вечером во вторник. Я уже договорился, чтобы ваш вагон прицепили к нему. А мастер Шаса может уехать на этом экспрессе, я забронировал для него купе. Сэр Гарри и его жена все еще в Вельтевредене, и они могут встретить его на вокзале в Кейптауне. Нужно лишь дать им телеграмму.

Абрахам через салон улыбнулся Шасе:

– Уверен, молодой человек, вы сможете доехать без того, чтобы кто-то держал вас за ручку, не так ли?

Эйб просто хитрый мелкий дьявол, подумала Сантэн, когда Шаса с негодованием принял вызов:

– Конечно могу, мама. А ты оставайся. Важно ведь познакомиться с новым администратором. Я и сам доберусь до дома. А Анна поможет мне собраться в школу.

Сантэн всплеснула руками:

– Если я умру от скуки, Эйб, пусть это лежит на вашей совести всю оставшуюся жизнь!

Сначала она предполагала надеть бриллиантовый комплект украшений, но в последний момент передумала.

– В конце концов, это же просто небольшой провинциальный прием с толстыми фермерскими женами и мелкими гражданскими служащими. Кроме того, мне не хочется ослепить бедного старика.

Поэтому она выбрала желтое шелковое вечернее платье от Коко Шанель. Она уже надевала его, но в Кейптауне, так что здесь его едва ли кто-то видел.

– Оно достаточно дорогое, чтобы выдержать два выхода, – успокоила она себя. – Да и в любом случае для них оно слишком хорошо.

Она надела скромные серьги-гвоздики с бриллиантами, не слишком большими, чтобы выглядеть броско, но на шею надела огромный желтый бриллиант цвета шампанского на платиновой цепочке. Он привлечет внимание к ее маленькой высокой груди; Сантэн нравился этот эффект.

А вот волосы, как всегда, были сплошным мучением. Они переполнились электричеством от сухого воздуха пустыни. Сантэн хотелось, чтобы здесь была Анна, потому что только она умела справиться с этой роскошной гривой. В отчаянии Сантэн попыталась использовать их беспорядок, намеренно распушив их в некое гало и повязав на лоб бархатную ленту.

– Хватит суетиться.

Она вообще не чувствовала себя готовящейся к приему. Шаса уехал на почтовом поезде, как и задумал Эйб, и Сантэн уже отчаянно скучала по сыну. Кроме того, ей самой не терпелось вернуться в Вельтевреден, и она негодовала из-за того, что придется провести ночь вне дома.

Эйб заехал за ней через час после времени, указанного на пригласительном билете, на котором красовался герб администратора. Во время поездки Рэйчел, жена Эйба, потчевала их перечислением своих домашних побед и трагедий, включая подробный рассказ о том, как работает кишечник ее младшего отпрыска.

Административное здание, Инк-палас, было выстроено немецкой колониальной администрацией в тяжелом имперско-готическом стиле; когда Сантэн окинула взглядом бальный зал, она увидела, что компания собралась не лучше, чем она предполагала. Общество состояло в основном из мелких чиновников, начальников и заместителей начальников разных ведомств с женами, офицеров местного гарнизона и полицейских чинов, а также крупных городских предпринимателей и землевладельцев, живших достаточно близко от Виндхука, чтобы откликнуться на приглашение.

Среди них оказались и служащие самой Сантэн, все менеджеры «Компании Кортни по разработкам месторождений и финансированию». Эйб предоставил ей нужные сведения, так что, когда к ней робко подходил очередной гость, чтобы представить супругу, Сантэн могла сказать каждому какую-то личную любезность, отчего они сияли и улыбались от удовольствия. Эйб стоял рядом – на случай, если кто-то вздумает слишком навязываться, и после приличного интервала дал ей повод сбежать.

– Полагаю, мы должны засвидетельствовать свое почтение новому администратору, миссис Кортни.

Он взял ее под руку и повел вперед.

– Я разузнал кое-что о нем. Это подполковник Блэйн Малкомс, командовал батальоном конных стрелков. Он хорошо воевал и награжден Военным крестом. В частной жизни он адвокат и…

Полицейский оркестр старательно и с удовольствием исполнял вальс Штрауса, и танцевальная площадка уже была заполнена. Когда они подошли к хвосту очереди на представление администратору, Сантэн с удовлетворением отметила, что они будут представлены последними.

Сантэн не слишком обращала внимание на хозяина приема, пока двигалась вперед, держа под руку Эйба. Она наклонялась мимо него, слушая Рэйчел, шедшую по другую сторону Абрахама, – та делилась с ней семейным секретом куриного супа – и в то же время пыталась сообразить, как скоро она сможет сбежать.

Внезапно она сообразила, что они уже подходят к хозяину и адъютант администратора произносит их имена.

– Мистер и миссис Абрахамс и миссис Сантэн де Тири-Кортни.