Тени Солнца

Брюс Керри пошел им навстречу.

Девочка только вступила в пору отрочества – маленькие груди только-только припухли, как следы укусов насекомых. На тонких ногах неестественно выделялись огромные коленные чашечки. Одежду девочке заменяла грязная тряпица, проходящая между ног и перехваченная на талии кожаной тесемкой. На лбу, щеках и груди красовались выпуклые шрамы-татуировки с тотемами племени.

– Раффи, – окликнул Брюс, – можешь с ними поговорить?

Спустившись с поезда, сержант-майор посадил мальчишку к себе на колени. Он был младше девочки – лет семи-восьми, смуглый и совершенно голый, неприкрытый, можно сказать, совсем как ужас на его физиономии.

Раффи грозно заворчал, и солдат выпустил из рук девочку. Она стояла на месте, дрожа и не пытаясь убежать. Раффи стал тихо разговаривать с мальчиком, ласково гладя его по голове. Постепенно страх исчез с его лица, и он что-то защебетал на наречии, которое Брюс не знал.

– Ну, что он говорит? – поторопил он.

– Он думал, что мы их съедим, – рассмеялся Раффи. – Для полноценного завтрака недостаточно. – Он потрепал мальчика по худой ручонке, серой от приставшей грязи, а затем отдал приказ одному из своих солдат.

Тот пошел обратно к поезду и вернулся с пригоршней шоколадок. Все еще нашептывая что-то, Раффи развернул одну и сунул мальчику в рот. Глаза ребенка широко распахнулись, и он стал быстро жевать, глядя в лицо Раффи и отвечая на вопросы с набитым ртом.

Наконец Раффи повернулся к Брюсу:

– Все нормально, босс. Они из маленькой деревни в часе ходьбы отсюда. Там всего пять или шесть семей и никаких вооруженных отрядов. Детишки пробрались сюда, хотели что-нибудь стащить. Вот и все.

– Сколько людей в деревне? – спросил Брюс, и Раффи повернулся к мальчику.

Вместо ответа тот поднял все десять пальцев, не переставая жевать.

– Свободна ли дорога на Порт-Реприв? Мосты не сожжены? Рельсы не взорваны?

Дети не могли ответить на этот вопрос. Мальчик проглотил последний кусочек и посмотрел голодными глазами на Раффи, который дал ему еще шоколадку.

– Черт, – с отвращением процедил Хендри. – Мы что, в яслях? Давайте еще цветочки пособираем.

– Заткнись, – рявкнул Брюс. – Раффи, спроси, не видели они каких-нибудь солдат?

Дети с серьезным видом замотали головами.

– А среди их родных не было вооруженных людей?

Опять твердое «нет».

– Ладно, отдай им весь шоколад, – велел Брюс. Больше ничего от них не добиться, а время идет.

Он вскинул глаза – Хейг и машинист уже закончили наполнять котел. Он перевел взгляд на мальчишку. Его сыну сейчас столько же, вот уже год, как… Брюс остановил себя. Так недалеко и до сумасшествия.

– Хендри, отведи их к лесу и отпусти на все четыре стороны, да поживей. Мы уже и так много времени потеряли.

– Это ты мне говоришь! – хмыкнул Хендри и поманил детей за собой. Сопровождаемые Хендри и двумя солдатами, дети послушно побрели прочь и вскоре скрылись за станционным зданием.

– Машинист, все готово?

– Да, monsieur, можно отправляться.

– Не жалей угля, раскачай малышку как следует. – Брюс улыбнулся машинисту. Ему нравился этот маленький человек, и их перешучивания доставляли удовольствие.

– Pardon, monsieur.

– Глупая шутка, прости.

– А-а, шутка! – Пухлый животик смешно закачался.

– Эй, Майк, – крикнул Брюс, – загоняй своих на поезд. Мы…

Автоматная очередь, донесшаяся из-за здания станции, оборвала его на полуслове. Она так резко вонзилась в знойное утро, что на несколько секунд Брюс прирос к месту.

– Хейг, – заорал он, – быстро на поезд, смени де Сурье.

Это было слабое место в обороне, и ребята Хейга бросились к платформам.

– Вы, – остановил Брюс шестерых солдат. – За мной!

Керри окинул быстрым взглядом поезд, убедился, что составу ничего не угрожает. По всей длине из-за бортов и из окон высовывались винтовки, а на крыше Раффи разворачивал пулемет, прикрывая фланги. Нападение даже тысячи балуба будет отражено.

– Вперед, – сказал Брюс и побежал к зданию станции – там безопаснее. Солдаты от него не отставали.

Выстрелов больше не было. Значит, либо тревога ложная, либо Хендри с группой погибли при первой же атаке.

Брюс ударом ноги вышиб дверь в кабинет начальника станции и улыбнулся про себя: он всегда хотел повторить этот прием Кларка Гейбла из фильма «Сан-Франциско».

– Четверо – внутрь! Прикройте нас из окон.

Солдаты ворвались в комнату, держа наготове винтовки. Сквозь приоткрытую дверь на столе у дальней стены Брюс увидел телеграф. Аппарат громко стрекотал, перегоняя сообщения по линии Элизабетвиль – Жадовиль. «Почему в самый напряженный момент мозг тратит силы на всякую ерунду? – подумал Брюс. – И на эту мысль тоже».

– Вы двое – за мной.

Он повел их вдоль самой стены, и, задержавшись на углу, проверил заряд винтовки и переключил ее на скорострельный режим. Еще секунду он раздумывал. Что там, за углом? Сотня голых дикарей вокруг растерзанных тел Хендри и его солдат? Или…

Пригнувшись, держа винтовку у груди, чувствуя каждый нерв в теле и готовый в любой момент отпрыгнуть, Брюс боком вышел из-за угла здания.

Хендри и два солдата стояли на пыльной дороге у первого дома и спокойно переговаривались. Уолли Хендри перезаряжал винтовку, сжимая магазин большими красными руками, на которых рыжие волосы блестели на солнце. С нижней губы у него свисала сигарета. Он неожиданно рассмеялся, закинув голову; сигарета выпала изо рта и скользнула вниз по куртке. На плечах у него темнели следы пота.

Мальчик и девочка лежали на дороге ярдах в пятидесяти.

Брюс похолодел. Лед сковал его изнутри, сжимая грудь. Капитан медленно выпрямился и пошел к детям, бесшумно ступая по мелкой пыли. Брюс слышал только свое дыхание – тяжелое и хриплое, словно позади брело раненое животное.

Он прошел мимо Хендри и двух солдат, даже не взглянув на них. Те замолчали, с тревогой наблюдая за Брюсом. Капитан опустился на колено рядом с девочкой, отложив в сторону винтовку, и осторожно перевернул ребенка на спину.

– Неправда, – прошептал он. – Не может быть.

Пуля пробила девчушке грудь, образовав дыру размером с кофейную чашку. Кровь в теле еще пульсировала, медленно стекая вниз, тягучая, как свежий мед.

Как во сне, Брюс повернулся к мальчику.