Ночь накануне

Он был такой серьезный в своем синем костюме. Они обменялись с Джо парой фраз. Мужчины договорились встретиться на парковке. Джо возьмет запасные ключи и поедет домой на найденной машине. Роузи пересядет в его машину и поедет за Гейбом в порт на поиски Лоры. Они снова играли привычные с детства роли. Гейб отвечает за план действий, Джо руководит.

– Что будем делать? – Роузи беспомощно ожидала указаний.

– Нам нужны фотографии. Где принтер?

– В мансарде… У Лоры. – Роузи, указав на лестницу, проводила друга взглядом.

От спазма в горле у нее перехватило дыхание. Предчувствие не подвело. Она накаркала беду. Действительно разразилась катастрофа. Лора пропала, а тревога от спутанных мыслей передалась мужу, а теперь – и Гейбу.

Лора…

Прошлым вечером сестра уже не казалась бесшабашным сорванцом. Она надела роскошное платье и нарядные туфли. Распущенные волосы развевались по плечам.

Лора…

И та фотография из прошлого напомнила о нескончаемой печали. Страстном желании понимания. Напомнила о крохотных окровавленных кулачках.

Гейб уже успел вернуться. Он заключил ее в кольцо дружеских объятий.

– Все будет хорошо. Я тебе обещаю, – заверил он.

Едва почувствовав, как намокла рубашка друга, она уже не могла сдерживать себя – слезы хлынули ручьем, Роузи больше не чувствовала себя маленькой беспомощной девочкой. Она единственная из них троих знала, что Гейб заблуждается.

7

Лора. Второй сеанс.

Четыре месяца назад. Нью-Йорк

Доктор Броуди: Почему ты пыталась пробить кулаками стену? Тебе было всего шесть…

Лора: Возможно, из-за пустяка. Родители часто говорили, будто я делаю из мухи слона. Если бы мне дали палитру всех цветов радуги, я бы все равно смешала все краски в черный.

Доктор Броуди: Посмотри, что с твоей рукой… У тебя побелели костяшки…

Лора: Извини… иногда я по-прежнему ощущаю запах штукатурки… Чувствую, как болят синяки…

Доктор Броуди: У детей, живущих в постоянной опасности, развивается обостренное восприятие. Иногда они правильно оценивают ситуацию, иногда – нет. Но они замечают все.

Лора: Я не в джунглях выросла.

Доктор Броуди: Угроза – и эмоциональное отрицание, в них все дело.

Лора: Ты потерял нить. Как это я эмоционально отрицала?

Доктор Броуди: Не знаю. Ведь именно с тобой это произошло.

8

Лора. Ночь накануне. Четверг, 8 вечера.

Бренстон, Коннектикут

Что-то не так с машиной Джонатана Филдза. Да, это «Тойота», а не «БМВ», однако что-то еще не дает мне покоя.

– Ты любишь музыку? – спрашивает он, когда мы остановились на светофоре. И смеется – наверное, над собой. – Ну и глупости. Конечно же любишь. Я хотел уточнить, какую именно? Я могу поискать что-нибудь на радио.

Вот в чем дело! Машина оборудована радио. Самым настоящим, с кнопками и ручками. Звук переключается поворотами вправо-влево. Каналы на длинных белых стрелах ищут рычажком, вверх-вниз. Радио с частотной и амплитудной модуляцией. Без спутниковой связи. Без разъемов для айфона и флешек, беспроводной связи. И все же это не допотопная развалина. Машина пахнет как новая. Будто только что из салона.

Джонатан ищет канал и останавливается на какой-то ерунде вроде «Сорок хитов чего-то там», и я снова чувствую себя четвероклашкой, едущей с бабушкой в машине.

– Подойдет? – спрашивает он. Смотрит на меня и улыбается. Загорается зеленый свет. Он поворачивает направо с бульвара Шаффер на Гранд-стрит.

Я колеблюсь, но мне все труднее сдерживать себя. Гранд-стрит не по пути, если мы едем на побережье, и, скажем так, это не самый живописный маршрут. Мы едем по районам, наиболее уязвимым во времена экономического спада.

– Ты знаешь тайный способ подрезать путь? – интересуюсь я. Не самый удачный вопрос, но все же лучше, чем «Какого хрена ты делаешь?». А именно он вертится у меня на языке.

Он невозмутим.

– Нет, – протягивает он с вопросительной интонацией.

На что я выдаю заготовленный ответ:

– Просто Шаффер спускается прямо к берегу. Проходит под железной дорогой и шоссе. – Повернувшись, я указываю верное направление, от которого мы только что отклонились.

– Я еду так, чтобы не стоять на светофорах, – заявляет он. В уме ему не отказать. Только светофоров на этом пути тоже предостаточно, к тому же приходится ехать медленнее, потому что богом забытые подростки, ночами наводняющие тротуары, могут шагнуть прямо под колеса, не обделавшись со страха. Это их район, и они вытворяют здесь все, что вздумается. В старших классах мы наведывались сюда за марихуаной, и в этом отношении сейчас ничего не изменилось. Не стоит даже соваться сюда, если ты не местный или не желаешь прикупить травки.

Наверное, дело именно в этом, решаю я. Возможно, он слишком пристрастился к курению конопли и завернул сюда по привычке. Это я еще в силах пережить.

По радио заиграла Адель, и я снова обращаю внимание на приемник. Дело не только в нем. Вся панель в духе прошлых времен. Копия. Красно-белая. С кнопками и ручками, которые нужно крутить или жать не только чтобы настроить радио, но и включить обогреватель, дворники, сбросить пробег. Рядом с этим даже машина моей сестры покажется космическим кораблем. Сиденья обиты синей крапчатой материей. Подлокотники сделаны из дешевого пластика. За руль такой тачки добровольно не сел бы ни один крутой парень. Тем более Джонатан Филдз.

Разговор не клеился. Он оказался тягостным для меня, напомнив о дистанции, которую нам предстоит преодолеть, чтобы перестать быть чужими друг другу. И о том, насколько отчаянно я желаю пройти ее хоть с кем-нибудь. Однако ситуация выглядит безнадежной.

Возможно, это все навеяно Адель. Черт побери, Адель, что тебе нужно для счастья? Я трогаю ручку поиска, чтобы приглушить ее.

– Ты говорила, что вернулась совсем недавно, – он поддерживает разговор.

– Ага.

– Из Нью-Йорка?

Я говорила ему об этом по телефону.

– Ага.

Я знаю, это выглядит по-детски. Так отвечает прежняя Лора, а новая требует от нее заткнуться вместе с Адель и ее льющимся из эфира отчаяньем и завести милую беседу. Я говорю себе, что способна проделать долгий путь к любви, если буду следовать правилам, одному за другим, а начать нужно с нормального ответа на его вопрос.

– Я была финансовым аналитиком. Уставала постоянно ходить в офис. Я могу делать то же самое и дома, тем более что есть спрос на независимых специалистов. – Он притворяется, будто ему интересно. – Я работаю только в одной отрасли – химической, и с фармацевтами. Однако приходится также следить за смежными отраслями, торговой политикой, общим состоянием в экономике, курсами валют… Ох, я тебя утомила, да?