Смерть и страх рассеивает щедро,
Никогда не ведая пораженья.
Кто б ты ни был, а проиграешь битву,
Коли голову под мой меч подставишь:
Пополам расколется, словно тыква,
Череп твой, что так дерзновенно хвалишь.
Великий Мудрец рассмеялся.
– Да ты, видно, ослеп, – сказал он, – раз принимаешь мою голову за тыкву. Ладно, руби! Только смотри не промахнись! Ну-ка, попробуй еще раз, посмотрим, что получится.
Дьявол снова поднял свой меч и изо всех сил ударил им. А Сунь У-кун нарочно подставил голову. Раздался треск, и голова раскололась надвое. Сунь У-кун тотчас же перекувыркнулся, и тут же появился его двойник. Дьявол пришел в замешательство и опустил меч. Чжу Ба-цзе, наблюдавший издали, громко рассмеялся.
– Хорошо бы почтенному демону рубануть дважды, тогда получилось бы четверо, верно?
Уставившись на обоих Сунь У-кунов, старый дьявол в недоумении спросил:
– Я слышал о том, что ты умеешь раздваиваться, но как удалось тебе сделать это сейчас, прямо у меня на глазах?
– А что такое «раздваиваться»? – прикинувшись простаком, спросил Сунь У-кун.
Дьявол пояснил:
– Когда я ударил тебя в первый раз, ты даже не шелохнулся, а от второго удара из тебя сразу получилось двое.
Оба Сунь У-куна засмеялись.
– Ты только не бойся, – сказали они в один голос, – в ответ на тысячу твоих ударов нас тоже станут тысячи.
– Ишь ты, мартышка! – ехидно произнес дьявол. – Раздваиваться ты умеешь! А вот как соединишься в одно целое? Если сумеешь это сделать, позволю тебе ударить меня разок твоим посохом.
– Давай, только без обмана, – отвечал Сунь У-кун, – ты хотел ударить меня три раза, а ударил только два, теперь ты предлагаешь мне стукнуть тебя разок. Ну что же, ладно, если я ударю тебя не раз, а больше, то пусть отныне меня не называют Сунь У-куном!
– Идет! – согласился дьявол.
Тут Великий Мудрец обхватил своего двойника, перекувыркнулся вместе с ним на земле, и перед демоном вновь очутился один Сунь У-кун, который сразу же замахнулся посохом на дьявола.
Но тот отбил посох мечом и закричал:
– Экая ты невежа! С похоронным посохом хочешь вступить со мной в поединок!
– Ты бы прежде узнал, что это за посох. Он прославился и на небе и под землей! – крикнул в ответ Сунь У-кун.
– Как так прославился? – изумился дьявол.
Тут Сунь У-кун поведал демону историю своего посоха:
Девяносто дней в печи плавильной
Чудесный сплав кипел непрестанно;
Лао-цзюнь великий рукою сильной
Ковал его на своей наковальне.
Правителю Юю достался посох,
Им названный «волшебным сокровищем», —
С тех пор-то он во всем мире славится,
Не ведая поражений в побоищах.
В четырех морях его сила проверена,
На восьми реках его мощь испробована;
По нем пущена резьба затейная,
Золотые ободья красиво подогнаны,
Сверкают пламенем, блестят, как зеркало.
Посередине – звезды Ковша небесного,
Кругом – узоры с тайным значением,
Письмена древние на нем начертаны,
Приводящие духов и бесов в смятение.
«Начала благого чудесным посохом»
Сие оружие называется.
В глубинах водных сначала хранимое,
От человеческих взоров спрятанное
Моим оружием стало любимым оно,
И множит славу свою незапятнанную.
В моих руках оно изменяется,
С моею волею всегда согласное –
Горою Хэншаньскою расширяется
И возвышается до неба ясного,
Железной проволокой утоньшается.
И раздается мешком наполненным,
И пролезает в ушко игольное,
И яркой радугой переливается.
Чуть шевельну его – в ясном воздухе
Цветное облако тотчас рождается;
Коль бьюсь я посохом, не зная роздыха,
Тогда, как молния, он взвивается,
Мрак собирается, метет метелица,
Туманы хладные по небу стелются.
Посох достался мне, когда путь истинный
Душе смятенной моей представился,
К добру склонившийся, мой дух воинственный
От буйства прежнего навек избавился.
С волшебным посохом вернулся в горы я,
Чтоб там, в тиши и в уединении,
Постичь усилиями упорными
Науку тайную превращения.
Когда со мною мое оружие –
Драконы, тигры всегда покорны мне;
Его страшатся и в небе сущие,
Пред ним склоняются и силы черные,
Прошел я с ним края небесные,
Земли окраины, просторы водные,
Проделки буйные и неуместные
Свершил с ним вместе в чертогах горних я.