Острова объяты тьмой

– Не я начал этот разговор.

– У меня аллергия, ты же знаешь.

– Знаю. Поэтому на обед у нас сегодня мясной ранданг.

– О, благодарю за заботу.

За мимолетным их диалогом Аня наблюдала с плохо скрываемым любопытством. Хотя поначалу даже не поняла, в какой момент Ян успел спрыгнуть вниз, а заодно и натянуть на своё, кажется, вообще не вспотевшее тело, черную майку, что мгновением назад валялась на капоте стоящей тут тачки. Хотя теперь девушку больше интересовало, что такое этот их ранданг и куда, всё-таки, запропастился Тимур.

– Тебе по тропинке, чуть дальше, – проговорила Мишель, словно бы угадав ход чужой мысли. Она указала рукой куда-то сквозь гаражный навес, по другую сторону которого среди кустистой зелени скрывалась едва приметная, поросшая кочками истоптанной травы дорожка.

– Сама доберусь? – на всякий случай уточнила Аня.

– Да, минут десять быстрой ходьбы и выйдешь на полянку.

– Полянку?

– Полянку–полянку, – закивала головой врач. – Не бойся, птичка, не заблудишься. Хотя, – она стрельнула ставшим вмиг каким-то хитрющим взглядом в стоящего рядом Хэ Яна и смешливо предложила: – Но если так уж переживаешь, то Ян может проводить.

– Конечно, – отозвался тот с каменным выражением лица, – на руках понести?

– Шутки у вас, – буркнула Аня, всё же заметив на чужих губах тень усмешки. – Сама дойду. Ножками.

– Ну так топай, – улыбнулась Мишель. – Тебя там явно заждались.

– Угу.

Когда за Аниной спиной сомкнулись листья разлапистого папоротника, а шаги стали столь неосязаемы, что даже Ян, со своим сверхтонким чутьем перестал улавливать их поступь, Мишель вдруг обеспокоенно проворковала:

– Как твоё плечо дорогой?

– Всё в порядке, – произнёс он, спокойно поворачиваясь чуть боком вслед настойчивым касаниям чужих рук, что тут же деловито принялись ощупывать свежие шрамы на его коже.

– Да уж, – скривилась в недовольстве Мишель, – если бы не твоя регенерация, здесь бы было месиво из глубоких царапин и выдранных кусков плоти. Эти русские женщины просто дикарки какие-то.

– Ну не знаю. Сеймуру вон нравится.

– Энни мне тоже нравится, славная малышка. А ты увиливаешь от темы.

– Какой ещё темы?

– Ты же мог увернуться, когда эта бестия на тебя набросилась, но по непонятным мне причинам позволил себя изодрать! – воскликнула врач

– Не было возможности заломить ей руки, – нехотя пояснил Ян. – Сеймур просил не применять силу и не причинять вреда никому из гостей. Тем более женщинам.

– Он просил? – задумчиво повторила Мишель. – Надо же, его отец поступил бы совершенно иначе.

– Подвесил бы всех заложников вверх ногами к пальме и поджог бы им бошки.

– Хэ Ян!

– К примеру, – легко пожал плечами парень. – Ты не хуже меня знаешь, кто на что в нашей семье способен.

– Но от Сеймура я совсем не ожидала такого, – мягко возразила врач. – Он кажется таким…

– Дураком?

– Я хотела сказать "окрыленным". А ты, видимо, настроен весьма скептично.

Ян едва заметно выдохнул, впервые за это утро позволив себе своё обычное состояние, не насмешливое, не командирское, а всего лишь нормальное. С той толикой усталости, присущей молодым людям, которые не разменяв и третьего десятка успели повидать на своём веку столько, что хватит на три жизни вперёд.

– Шесть лет назад мы его едва не потеряли, – негромко проговорил он, прислоняясь задом к высокому багажнику машины и протягивая Мишель вынутую из кармана пачку сигарет. – Я не хочу проснуться однажды утром и вновь получить сообщение на телефон, что у моего брата передоз. А виной тому блядское разбитое сердце.

– Но я не вижу поводов для беспокойства, дорогой. Сейчас он вполне стабилен, – отозвалась собеседница.

– Гостей в клетках давно проверяла?

– О, это такие мелочи.

– Мне бы твою уверенность.

***

Спустя десяток–другой шагов она вышла на небольшую открытую поляну, обрамленную тонконогими высокими метелками каких–то кустов с большими сердцевидными листьями. За ними виднелись пальмы и приземистые, все в сочной зелени деревья Аглайи, название которых Аня когда-то давно запомнила, проведя смешную параллель с женским именем.

Тимур сидел на корточках у изгиба широкого, но мелкого ручья, который брал своё начало в каменистой насыпи по другую сторону поляны. Там земля уходила в возвышенность холма и стелилась дальше, к прибрежным скалам на противоположной оконечности острова.

– Это что вообще такое? – возмущенно выдала девушка, подходя ближе и шутливо стукая парня по плечу.

– Чего? – не понял он.

– Почему ты не говорил, что твой брат выглядит как азиатский Аполлон?

– Кто? – со смехом переспросил Тимур. – Аполлон?

– Ну у него реально внешность фотомодели! – воскликнула девушка. – Или как у актёра из какого–нибудь крутого боевика.

– Уж извини, Ань, но у тебя нет шансов.

– Да я же не об этом, – мягко возразила Анна, но тут же, повинуясь лёгкому любопытству, с лукавой улыбкой поинтересовалась: – А что? Лицом не вышла?

– Лицом ты очень вышла, правда, – с едва заметным смущением пробормотал Тим. – Но ему все равно.

– А-а-а, точно, ты же говорил.

– Расстроилась?

– Нет, – легко пожала плечами она. – Это разве мешает мне искоса пялиться на его накачанные мышцы? Чистая же эстетика.