Подарок пустыни. Иронические приключения

– Да нет здесь ничего, тебе, наверно, что-то приснилось, – он тряхнул мешок в последний раз и бросил это занятие.

Я же, все это время не забывала щелкать кадры.

Юля с опаской подошла к спальному мешку, приподняла край и стала заглядывать внутрь.

– Может его надо вывернуть? Может, оно там зацепилось за что-нибудь и поэтому не выпало?

Вдруг Юлька квакнула.

– Юль, ты чего квакаешь? – обалдело, спросил Иван, который стоял ближе всех к Юле.

– Это не я! – Юлька испуганно отпрыгнула от мешка и опять завизжала, как сирена.

Мы посмотрели на нее, а потом туда, куда она показывала.

Из мешка с важным видом выползла… лягушка. Это немного не укладывалось в голове, откуда в пустыне появилась лягушка?

– Юль, ты откуда привезла эту жабу? – спросил изумленно Борис.

– Я не знаю, – растерянно ответила Юля.

– Да нет, привезла. Просто забыла про неё! По дому скучаешь, да? Когда ностальгия мучить начнёт, достанешь её, она квакнет и вот она, родина на ладошке. Родное болото.

– Я их боюсь! Да и зачем я буду везти с собой лягушку, если даже на них смотреть боюсь.

– Борь, а может это твоя жаба? – мне стало жалко Юльку, у нее и так был испуганный вид, и испугалась видно сильно, вон руки до сих пор трусятся.

– Сам, наверно, привёз её сюда и подкинул ей. А строишь из себя саму невинность. Это что твоя царевна лягушка? Поцелуй её. Может она в прекрасную девушку превратиться, а мы на вашей свадьбе погуляем.

– Не моя это жаба и целовать её не буду, – сердито ответил Борис, – Мне хватило одной «лягушки путешественницы», – пробурчал Борис, но от Юльки отстал.

– Чего это он? Шутки перестал понимать? – спросила я Наталью.

– Он был женат. Жена его, очень любила везде кататься. Он на работу, а она в какой-нибудь город якобы на экскурсию. Бывало, пропадала неделями, не звонила, не писала, свой сотовый отключала, а потом говорила, что не было связи. Он с работы приезжает, её нет. Переживал сильно.

– Ну и что?

– А то, что ездила она со своим любовником на деньги Бориса. А любовником жены был его лучший друг. Одно время Борис работал в фирме на хорошей должности, денег было достаточно. Жена не работала, да и берёг он её. Как-то раз пришёл он с работы раньше обычного. Заходит в квартиру, а из их спальни смех, поцелуи и прочее. Разозлился он и выгнал обоих за дверь, в чем мать родила, а вещи выкинул через окно. Потом ушёл в запой, любил её очень сильно, душевную боль водкой заливал. Бросил работу. Меня нашла его мама и попросила с ним поговорить и вот он со мной по экспедициям мотается. Ладно, хватит трепаться, надо сворачивать вещи и идти, а то скоро солнце начнет припекать.

– Вань, что там с кораблями пустыни? – поинтересовалась я.

– Всё нормально, можно выдвигаться, – ответил Иван.

Мы быстро свернули вещи, перекусили и пошли дальше. Останавливались только для того, чтобы свериться с картой. А когда стало очень жарко, мы установили навес и пытались спастись от жары в тени, которую он отбрасывал. Помогало мало, но это было лучше, чем находиться на самом солнцепёке. Собственно мы могли залезть и в свои спальные мешки, они у нас были особенные, если снаружи холодно, то внутри мешка было тепло и уютно, а если жара, то в мешке было прохладно. Наталье мешки подарили японцы, если мне память не изменяет. Но лежать в мешке среди бела дня никто не хотел. Одеты мы были в плотные джинсы и спортивные ботинки, в рубашках с длинными рукавами и в панамах.

Когда жара немного спала, мы пошли снова и шли, пока не стемнело. Потом устроились на ночлег.

Ночь и утро прошли без приключений. Первую половину дня прошли без проблем, даже бодрячком, но вторая половина дня нам давалась с трудом. Все порядком устали, да и, наверно, перегрелись на солнце, одни лишь верблюды шли, как ни в чем не бывало, и невозмутимо жевали свою жвачку. Толпа бедолаг, то есть нас, изнывающие от жары и жажды, еле-еле передвигающие ногами и волочащие за собой по песку рюкзаки, мечтающие о море воды и об отдыхе, где-нибудь в тенёчке, шли по горячему песку и обливались потом. Не было желания даже разговаривать.

Тритий день нашего хождения по дюнам подходил к концу, и казалось, не будет конца и края нашему путешествию.

– Наташ, ну скоро уже? – опять спросил Борис. Он не очень-то любил ходить, предпочитал ездить.

Наталья промолчала, и Борис понял, что дальше спрашивать было бесполезно. Наталья остановилась, достала карту и компас, стала сверяться, затем она резко встала и пошла. Мы поплелись следом, смирившись с неизбежным – идти и идти долго.

Наталья от нас ушла на приличное расстояние. Потом снова остановилась и стала проверять координаты. За это время мы успели подойти к ней и, не останавливаясь, прошли мимо неё. Собираясь и дальше топать, пока не остановимся на ночлег.

– Всем стоять! – вдруг истошно заорала Наталья, именно заорала, так она делает редко и только в том случае, когда прибываем на место, а потом подошла к нам и уже совершенно нормально сказала. – Ну и чем мы не кони?!

От неожиданности все замерли на месте, кто как шёл, так и застыл, как в детской игре «море волнуется раз, море волнуется два…». Даже верблюды остановились и плюхнулись на свой зад, ведь такой дикий крик они слышали в первый раз, и как в последствии оказалось не в последний.

Минуту стояла тишина. От жары мы туго соображали, мозги расплавились. И когда до всех дошло, что всё! Мы на месте! И больше не надо никуда топать, поднялся такой шум и гам, что наверно в радиусе пяти километров не осталось ни одной ползающей и прыгающей твари. А все толпой ломанули от этих сумасшедших, то есть нас, куда подальше.

И тут началось, и откуда у людей, которые пару минут назад не могли идти дальше, и просто не было никаких сил ни физических, ни моральных. Эти самые силы появились. Вся наша толпа стала выплясывать вокруг рюкзаков и верблюдов такой дикий танец, что папуасам и не снился. Если бы на нас кто-нибудь смотрел со стороны, то сказал бы, что у нас массовое помешательство. Но для нас это было нормой, подумаешь всплеск эмоций, всего-то.

Наши верблюды так и сидели опешившие и таращили на нас свои глазищи, даже жевать перестали. Иван от радости подскочил к верблюду и чмокнул его в нос. И тут же он получил ответную дозу слюны.

– Вот черт, поцелуи им, видите ли, тоже не нравятся, – он стал брезгливо утираться носовым платком.

А мы же валялись на песке и истерично хохотали, до икоты.

– Вань, да это же верблюд мужского пола, – смеясь, сказал Борис.

– А ты откуда знаешь, под хвост, что ли заглядывал? – огрызнулся Иван.

– Нет, не заглядывал, но тебе советую заглянуть, чтобы в следующий раз знать, кого из них в морду целовать, а кого бить.

Я, как всегда, не упускала возможности пофотографировать, и сидящих на пятой точке верблюдов, и снова оплёванного Ивана. Такое же не каждый день можно увидеть.

Наскакавшись и насмеявшись, мы стали разгружать верблюдов. Это стало удобно, так как они продолжали все еще ошарашено сидеть, и нам не нужно было подпрыгивать для того, чтобы взять тот или иной мешок.

После того, как все мешки оказались на песке, мы стали разбивать лагерь. Наши мальчики ставили палатки, а девочки соображали ужин, проголодались все ужасно. Я доверила стол Юле, двоим там все равно делать нечего было, а сама подошла к Наталье. Она сидела на рюкзаках и держала на коленях карту и компас, она никогда и никому не доверяла эти вещи, даже подержать не давала. Я подошла к ней, и устало присела рядом. Какой кайф, просто сидеть и никуда не идти, ещё бы чашечку кофе… и полную ванну воды, а ещё лучше баньку. Эх, размечталась одноглазая?!…

– Наташ, а копать начнём завтра после обеда? – спросила я.

– Ну да, часов в шесть вечера, – ответила она и задумчиво добавила, – хотя, я начала бы уже утром. Да боюсь бунта. Что ж будем отдыхать, подготовим всё, чтобы поиски проходили без задержек.

– А что искать-то будем? Да и что здесь готовить, две лопаты, да три мешка. Ты то, хоть знаешь, что ищем, или как всегда, нашли что-то и уже мы в эйфории? – я посмотрела на подругу с любопытством. – Ну, хоть примерно?

– Примерно знаю,

Наталья задумчиво посмотрела на карту.

– Один профессор где-то откопал свиток. А когда его расшифровали, то оказалось, что на этом самом месте стоял лагерь кочевников, которые занимались разбоем. При свитке была карта. У этих кочевников было очень много золота, золотых украшений, драгоценных камней и т. д. Всё это они не могли с собой возить. Во-первых – тяжело, а во-вторых, на них могли напасть более сильные, и всё их добро могли забрать. Вот они и закопали его рядом со своим лагерем. Потом с ними что-то случилось, разгромили их что ли, или эпидемия какая-то. А золото так и осталось лежать здесь. Легенда эта ходит давно и, наверно, многие пытались искать, но никто так ничего и не нашёл. Свиток был найден у одного из скелетов, в пятистах километрах от этого места, там нашли целое захоронение трупов, вернее костей.

– Надо же, как далеко занесло бедолагу от этого места, – посочувствовала я скелету, – но почему вы решили, что это именно то место, а не то, где нашли труп, то есть скелет?

– На карте место было обозначено крестиком, а рядом надпись «Чёртов узел» – это перевод с древнего языка. Такое место есть только здесь, и местные так его и называют. Есть один ориентир, доказывающий, что это именно то место.