Хищник: Вторжение

Картинка увеличилась, уже не помещаясь на экране, и сосредоточилась на надстройке. Морпехи знали, что яутжа используют какой-то искусственный материал, похожий на сверхпрочную кость, и долгое время подозревали, что создавался он все еще работающими механизмами внутри того же поселения. Увидев внешнюю оболочку – или кожу – корабля, они лишь убедились в своей догадке. Бледно-серая, почти белая поверхность казалась гладкой, но неровной из-за множества вмятин и выступов. Тени на ней могли быть как входами, так и более глубокими вмятинами, а тонкие линии – трещинами, изломами или специально нанесенными метками.

Мимо пронесся один из выступов, и изображение в одну секунду затуманилось.

– Эти башни что, используются для стыковки? – спросил Мэйнс.

– Скорее всего, – согласилась Котронис. – Есть признаки кораблей, стыковавшихся с некоторыми из них, но кое-где видны и впадины, возможно, это ангары. Так что трудно сказать.

– Ты говорила, пара кораблей выходила на орбиту?

– Так и есть. Но слишком далеко, не разглядеть.

– Какая громадина, – со страхом в голосе произнесла Лидер.

За последние десятилетия «Вейланд-Ютани» также начала строить космические поселения, огромные постройки с выходом в космос, но предназначенные для орбит спутников и планет. Некоторые из них были даже больше UMF 12, но этим громоздким суднам без намека на изящность было далеко до плавности сооружений яутжа. Мэйнс понимал, что эта поразительная красота – результат инопланетного происхождения, и они могли только догадываться, насколько эти постройки старше даже самой человеческой цивилизации.

– Продолжай собирать информацию, – скомандовал лейтенант. Ему становилось не по себе от осознания того, что не стоило подбираться так близко. И хотя за все проведенное здесь время они вряд ли сделали что-либо, способное насторожить яутжа, ему совсем не хотелось менять ситуацию. В конце концов, миссия должна была оставаться пассивной, а не активной.

Короткие отклонения от плана, как, например, на Станции 12, когда-то давно могли придать ему второе дыхание, но только не сейчас. Теперь потеря хороших людей угнетала его, и Мэйнс уже давно решил для себя, что предпочтет смотреть на битву, а не сражаться.

– Лейтенант, у нас входящий сигнал со звезды Тижка, – доложил МакВикар. Расположенная в двухстах световых годах от Внешнего Кольца, Тижка была центром, на котором собирались и тренировались все Исследователи и с которого в космос отправлялась каждая «Стрела». Но сигналы оттуда поступали редко, а попытка принять подобный сигнал могла вызвать вспышку радиации Бэннона.

А это, скорее всего, выдало бы местоположение их корабля, посмотри хоть кто-то из яутжа на них в нужное время и в нужном направлении.

– Очередные нападения? – спросила Лидер.

– Возможно. Необходимо выяснить.

– Ты уверен, Джонни? – удивилась Лидер. Мэйнс осмотрел свой отряд. Сноуден переглянулась с МакВикаром, Котронис нахмурилась.

– Конечно, он уверен, – сказал МакВикар. – Чем дальше мы от них, тем больше вероятность, что они нас не заметят.

– Вы знаете, чем это кончится, – произнес Мэйнс. – Они увидят вспышку и сразу направятся к нам, но мы не можем просто проигнорировать сигнал с Тижки.

– Я немного подвину нас, – откликнулась Лидер, уже производя измерения и запуская двигатель. Мэйнс порадовался уверенности подчиненной, не сверившей решения с Фродо, ведь если бы одно из их действий оказалось рискованным, компьютер непременно бы вмешался.

Менее чем через час МакВикар открыл каналы связи и настроился на линии Исследователей. Получив и запустив сообщение, отряд услышал приветствующий их голос – голос самого генерала Венди Хэтфилда.

– Всем отрядам! Активность яутжа за последние девяносто дней чрезвычайно выросла в сравнении с последними годами. В контакт с ними уже вступили пятый, девятый, тринадцатый, семнадцатый и двадцать третий отряды Исследователей, а одиннадцатый считается потерянным в системе Холгейт. В каждом столкновении участвовало не больше трех яутжа. Также военными и гражданскими очевидцами были замечены, по крайней мере, семь кораблей яутжа в пределах Сферы. А если замечено семь, то, возможно, нахождение и семидесяти. Помните об этом, оставайтесь бдительны и будьте на связи. Всем отрядам, на данный момент следящими за кораблями яутжа, или в будущем заметившим любое продвижение в Сферу, приказано воспринимать данные действия как захватнические и враждебные и принять все необходимые меры для противодействия. У вас двенадцать часов на принятие этой информации перед тем, как отправить ответ.

Сообщение закончилось, и послышался знакомый вой белого шума. Этот звук бесконечности всегда пугал Мэйнса своей безразличностью к происходящему.

– А я уж думала, все веселье одним нам досталось, – наконец сказала Лидер.

– По всей видимости, это не так, – согласился Мэйнс. Порой случалось так, что за весь год Исследователям не доводилось столкнуться и с одним яутжа, но сейчас все было по-другому. Всего девяносто дней – и минимум пять сражений плюс один исчезнувший отряд. Множество причин могло объяснить, почему они не отвечали, но сложившиеся обстоятельства не делали это молчание успокаивающим.

– Мне снова снизить скорость? – спросила Лидер.

– Пока остаемся на той же скорости, но будьте наготове – ответил Мэйнс. – Здесь ничего не должно произойти.

– Или произойдет все, – тяжело сказал МакВикар.

– Первое, что должно здесь произойти, – это ужин, – произнесла Котронис, и МакВикар закатил глаза.

– Да ладно, – добавил Фолкнер, – сам ведь знаешь, что лучше тебя повара нет.

Они еще дальше отлетели от UMF 12, но все же не так далеко, как раньше, оставаясь на таком расстоянии, чтобы системы «Вола» могли наблюдать за яутжа. Случись что-то необычное, Фродо тут же оповестит отряд об этом, поэтому им необязательно было находиться в кабине экипажа, но Лидер училась летному мастерству на Ганимеде, и Мэйнс знал, что ей нравилось ощущать контроль над полетом. Даже столь редко берясь за ручное управление корабля, она любила называть его «своей ласточкой».

– Уверена? – поинтересовался он, глядя на Лидер, откинувшуюся назад в кресле пилота.

– Кому-то же нужно следить за всем, пока вы, лодыри, ужинаете.

– Я принесу твою порцию.

– Спасибо, – ее голос показался Мэйнсу странным. Не ослабевшим, но каким-то отсутствующим.

– Ты в порядке?

– Ага. То есть нет. Просто думаю об Уиллисе и Рейнольдс, и всех тех людях, которых, скорее всего, потеряли другие отряды. Размышляю о том, во что мы ввязываемся.

– Именно поэтому мы здесь. Именно поэтому мы должны пристально приглядывать за всем этим, – сказал он, кивнув на уже опустевший экран.

– Наверное, я всегда думала, что нас ждет легкая миссия.

– Просто полеты на границах человеческих исследований?

– Ага. Типа того, – Лидер улыбнулась ему, почти сказала что-то, но отвернулась. Мэйнсу хотелось задержаться в этом мгновении. Оба они боролись с возникшей между ними близостью, редко говоря о ней, и тем не менее чувствовали ее и Мэйнс, и Лидер. Иногда он думал, что это любовь, но перед лицом громадного, губительного космоса сама идея подобного чувства казалась пустой и бессмысленной.

Более того, эта мысль угнетала его.

Посмотрев еще какое-то мгновение на Лидер, отстукивающей ногой свой собственный ритм, он покинул кабину и отправился в комнату отдыха.

МакВикар приготовил отличный ужин, и теперь все сидели вместе за столом, обсуждая сообщение генерала, но в воздухе чувствовалось напряжение. В ожидании чего-то неизвестного они нервничали, подшучивали и ругались. Немало времени они провели вместе на корабле, и, несмотря на достаточное число мест, где можно было легко уединиться – ведь на каждого из них отводилась личная кабина со своим душем, и ко всему прочему на корабле были гидропонная комната, где они выращивали свежую еду, спортзал, отсек, где хранились дроны и маленький шаттл, – именно это помещение стало сердцем корабля. Здесь имелись игры виртуальной реальности, обширная библиотека, удобные кресла и даже небольшой бар. Морпехи одомашнили это место, сделали только своим, эдаким домом «Пустотных Жаворонков» вдали от настоящего дома. Так или иначе, все зависело от людей, окружающих друг друга.

Но казалось, что смерти Уиллиса и Рейнольдс сделали корабль больше, принеся в дом осознание серьезности и опасности миссии. Все изменилось.

Негромкая сигнализация Фродо испугала проснувшегося Мэйнса. Какое-то время он, тяжело дыша, оглядывался вокруг, пытаясь понять, где находится.

– Включить свет, – сказал он, и приглушенной свет разлился на панелях по всей комнате.

– Что за… – пробурчала Лидер, глядя на него одним отрытым глазом. – Дерьмово выглядишь.

– Фродо, – сказал он, усаживаясь на кровати. Мэйнс посмотрел на время, натянул белье, бросив Лидер ее одежду, пару раз ударил себя по щекам в попытке проснуться. От получения сигнала с Тижки прошло уже пятнадцать дней, и он только-только смог почувствовать себя спокойно.

– Извините, что побеспокоил всех вас, – ответил компьютер, и Мэйнс знал, что он обращается ко всей команде. – Четыре корабля покинули свои отсеки на UMF 12 и, кажется, готовятся к отправлению.

– Всем в кабину экипажа, – скомандовал Мэйнс, хоть и понимал, что все и так знают, что делать. – Фродо, включи гравитацию.

Быстро одевшись, Мэйнс и Лидер выбежали из комнаты, чуть не столкнувшись с Фолкнером, вместе пронеслись через комнату отдыха наверх к кабине, и уже через три минуты после предупреждения Фродо на месте собралась вся команда.