Опасная посылка

Лицо Зары засияло от этих слов, доказывая ещё раз, что шмотье для баб фактор первостатейной важности, а некоторым интимное бельё доставляет большее удовольствие чем сам секс.

Мы благополучно довезли Зару до отеля, а сами поехали домой.

– Ну и кобелина же твой Эдик! – сказала Тамара, когда мы остались одни.

– Не мой, а твой.

– К счастью, он давно уже не мой.

– Доктор делает консультации больному. Что тут зазорного?

– И для этого им надо было обязательно уединиться, да? И ежу стало понятно, что эти консультации интимного характера.

– Ежу было понятно, а вот Заре нет, – усмехнулся я, – а ты откуда узнала, что они уединились?

– Мне девчата на рецепшн доложили, что предоставили этой сладкой парочке люкс-номер, который стоял до утра на брони.

– Ну и отлично. Эдик наконец то вкусит все прелести люксовой жизни после 3 звёздной гостиницы.

– Да, но ты забыл про Зару.

– Зара сама не своя от предвкушения завтрашнего шопинга. Эдик знает, как её ублажить. Ну и в конце концов всё что он сегодня сделает с твоей шефиней то только ради тебя и пойдёт именно тебе на пользу.

– Ой! Только не надо мною прикрываться.

– Ну посуди сама. Устроила на виду у увядающей шефини праздник любви, забывая, что самая опасная вещь на свете это женская зависть.

– А чему ей завидовать. У неё поклонников до фига.

– Не думаю, что все поклонники Марии Ивановны вместе взятые смогут доставить ей такого удовольствия как это сделает наш умелый Эдик. Не мне тебе об этом говорить. Сама отлично знаешь.

Ехидно намекая на былую связь Тамары со своим другом, я поступил не честно по отношению к своей партнёрше, которая выкладывалась со мною в сексе на все 100. К тому же не следует забывать, что женщины имеют привычку быстро забывать прошлое, когда наступает счастливое сегодня с заделом на светлое завтра. Это свойство присуще от природы всему женскому полу. Их память так запрограммирована, чтобы побыстрее стереть всё старое, освобождая место грядущей новизне. Природа это сделала специально, а иначе чем объяснить тот факт, что они быстро забывают адские муки, перенесенные во время родов, и буквально через год готовы рожать ещё и ещё.

К счастью Тамара не надула губки, а смогла умело парировать мой укол.

– Ну, а все Эдики на свете вместе взятые не доставят того умопомрачительного кайфа, который дарит мне мой Артюшка.

Наши глаза заблестели в унисон, и Тамара стала быстро скидывать с себя и с меня одежду.

– Сегодня мы начинаем секс с совместного душа. А заодно и помоемся.

Она взяла меня за руку, и мы нагие словно библейские Адам и Ева пошли в ванную.

– Слушай Артюшка! Что за густые кущи у тебя на лобке? Не порядок. Давай я тебя побрею и будет твой мальчик такой же гладкий, как моя девочка.

– Неужели это так важно для мужика? Может оставим всё как есть – натурально? Есть ли смысл брить?

– Смысл есть двойной. Во-первых гигиена. Будет чистенько и аккуратненько. А во- вторых – среди густых волос твой орган теряется и смотрится намного меньше чем он есть на самом деле. Длинные волосы и мне мешают, особенно во время минета. Так что давай, сейчас мы из твоего мохнатого барбоса сделаем красивого мальчика-пажа.

– Но чур не скоблить меня бритвой.

– Ну что ты! Я побрею тебя аккуратненько японской машинкой. Вот этой. Причём не наголо как моя писечка, а коротенько, под ёжика.

В руках Тамары зажужжала машинка. Она встала передо мной на колени, взяла в ладошку орган, слегка его помассировала от чего тот набух и вытянулся вперёд.

– Ну и ладненько. Так будет легче работать. Будет мой мальчик просто загляденье, но чур только для моих глаз, – резюмировала Тамара и принялась орудовать.

Она вертела орган направо, налево, вверх и вниз отчего он всё больше возбуждался и к концу стрижки торчал колом.

– Смотри как славненько получилось. Он стал намного выразительней.

Тамара смыла остриженные волосы, ополоснула душистым мылом и стала любоваться проделанной работой.

– Вот видишь какая я искусница. Мальчик твой стал просто душечкой, такой красивый симпатяга. Мне за работу бонус полагается. В старину это было право первой ночи, а у меня право первого минета.

Тамара, зажмурив глаза, томно раскрыла рот и положила возбуждённый орган на свой тёплый язык. Затем принялась его засасывать всё глубже и глубже. Было очевидно, что волосы на лобке ей больше не мешают.

– Ой, Артюшка! Минетить тебя теперь одно удовольствие.

Сказав так, она начала вибрировать язычком по уздечке, а губами причмокивать головку. Я уже знал, что после этого семяизвержение наступает по умолчанию.

– Головка блестит! Сейчас косметика брызнет. Но на сей раз чур не в рот, чтобы не смешивать со слюной, а в чистый стакан.

Тамара вовремя вынула член изо рта и подставила стаканчик. Извергающееся семя заполнило его.

– Молодец, моя душа! – похвалила партнёрша, запасливо пряча добытое на полку, – А теперь давай купаться.

Мы стали весело друг друга намыливать, попутно лаская и возбуждая себя в самых интимных местах.

– Смотри – твой остриженный мальчик опять колом торчит. Во мне страстное желание зудит сесть на него верхом. А ну марш в постель!

На следующий день мы терпеливо ожидали в такси нашего японца, который уже полчаса барражировал по «Берёзке» со списками наших подружек. С нами была ещё Оля, на неделю нанятая японцем "русская гейша" , этакая смазливая блондинка с заострённым лисьим личиком, какие обожают японские мужчины, уставшие от плоских физиономий своих соотечественниц. Оказалось он её не впервые нанимал в эскорт –услуги, когда приезжал в Москву на выставки медицинской аппаратуры.

С Олей мы предварительно уже оговорили сумму в рублях пока её восточный партнёр делал за валюту покупки.

Вскоре япошка вышел из магазина и скинул в такси два увесистых баула.

Я рассчитался с Олей и она ушла отрабатывать трудодни с любвеобильным японцем.

Ну а девчата принялись шерстить баулы. Они ахали и охали, но это скорее была дань Богу дефицита нежели гению творца женского белья.

Сияющую от счастья Зару и Эдика мы высадили у их гостиницы, а сами поехали домой.

– Представляю, как шикарно я буду смотреться на пляже в этом чудесном купальнике! – воскликнула не менее счастливая Тамара.

– А что, не плохая идея. Может смотаемся? – подхватил я.

– А ты не шутить, товарищ доктор? Сейчас ведь зима, какой пляж, какое море?