Орловы: Рождена для тебя
– Так что не буди лихо Богдан и оставь влюблённую парочку в покое, – резюмировал Яков.
– И ты, Яша, зубы-то не скаль, – проворчала Надья. – Позже все мы узнаем, кому какая любовь-то достанется, вот потом и поговорим…
– Положим, лично я, рано жениться не собираюсь, – как ни в чём не бывало продолжил Яков. – Сначала надо встать на ноги, сколотить капитал, обзавестись жильём…
– Всё так, милый, лишь бы поздно не стало… для любви-то!
– Не переживай бабуля, я обязательно порадую тебя правнуками.
– Жду не дождусь, родной мой. Только доживу ли?
– О чём ты? Тебе ещё жить и жить!
– Мам, ну в самом-то деле! – возмутилась молчавшая до сих пор Ясмина. – У нас праздник или вечер печали?
– Праздник доченька, конечно праздник.
На том мы и отпустили столь животрепещущую тему разговора, возвращаясь к вкуснейшим салатам, приготовленным мамой и бабушкой, и к просмотру развлекательных телепередач.
***
Зимние каникулы были наполнены волшебством и небывалым теплом. Илона жила в доме бабушки, а я был на седьмом небе от счастья ежедневно благодаря судьбу за то, что имею возможность находиться рядом с любимой сутки напролёт.
Днём мы ездили гулять на центральную площадь, где расположился ледовый городок. Илонка пищала от восторга, когда летела вниз с высокой ледяной горки, а я стоял у подножья и ловил её, зорко следя за тем, чтобы никто не посмел врезаться в мою Синеглазку.
Вообще, в последнее время я стал словно сам не свой: мне всё время не хватало Илоны, хотелось ежеминутно обнимать и целовать девушку, словно кто-то свыше подавал знак, что всё в жизни мимолётно и быстротечно. И счастье может в любой момент превратиться в беду…
После катаний на площади я спешил затащить Илонку в кафе, где в продаже всегда были горячие пирожки, ароматные булочки и воздушные пирожные. Она неизменно заказывала одно и то же: два жареных пирожка с картошкой, пирожное «Наполеон» и большую кружку чёрного чая со свежими сливками.
Мы облюбовали столик на двоих, что находился у окна, разукрашенного морозными узорами. Я с улыбкой смотрел как ест Илона и пил горький кофе, любуясь её румяными щёчками.
– Милош, перестань, я могу подавиться от твоего пристального взгляда.
– Ничего не могу с собой поделать, просто приятно смотреть на тебя. Ты такая худенькая, что светишься насквозь. Наверное, поэтому мне доставляет удовольствие видеть, как ты ешь.
– Ты странный… все парни наоборот мечтают, чтобы их девушки были стройными и худыми, – пожимала Илона плечами.
– Я буду любить тебя любой, главное будь со мной всегда, Синеглазка!
– Куда же я денусь? Ты и я, мы навеки связаны!
– Я хочу, чтобы так и было, девочка моя!
– Я люблю тебя, Милош! Запомни, ты мой! Навсегда!
– Только твой, маленькая! Только твой…
Когда с пирожками было покончено мы начинали наш главный ритуал, ради которого и заходили в это кафе. Я придвигал тарелку с пирожным ближе к себе и отламывая вилкой небольшие куски сладкого десерта кормил Илону. В эти моменты мы пристально смотрели в глаза друг другу и словно весь мир замирал вокруг, позволяя нам насладиться моментом близости. Мы настолько были поглощены своим безобидным занятием, что попросту не обращали внимания на людей вокруг, словно забывая, что находимся здесь не одни. Я видел лишь её невероятные синие глаза, и утопал в них, словно в море, понимая, что уже никогда не смогу дышать вдали от неё.
Глава 9
Вот оно счастье!
Ранняя весна стремительно вступала в свои права, вытесняя холодную зиму, которая никак не желала покидать захваченные снегом владения. По утрам, в самом начале марта, ещё было довольно прохладно, хотя природа уже понемногу просыпалась ото сна.
Илона словно ребёнок радовалась яркому весеннему солнышку, а мне было тепло и светло на душе, потому что ОНА счастлива.
– Милош, как я хочу, чтобы скорее начались каникулы, мы бы с тобой больше времени проводили на свежем воздухе, а не в стенах опостылевшей школы, – вдруг сказала она в один из дней, когда мы спешили на уроки.
– Тебе так надоела учёба? – усмехнувшись глянул на неё, не узнавая свою отличницу.
– Дело не в этом… понимаешь, они все шепчутся за нашими спинами…
– Кто, Илона?
– Одноклассники… школьники… ВСЕ! Обсуждают, что мы живём с тобой вместе.
– Знаешь, я даже как-то не обращал на это внимания. Забей!
– Тебе легко сказать, Милош, а мне очень обидно слышать подобные разговоры.
– Синеглазка, – остановился я, развернув её лицом к себе. – Ты же знаешь, что так сложились обстоятельства, ничего более. Однако, я рад, что мы живём под крышей одного дома. Как только отпразднуем выпускной – сразу подадим заявление в ЗАГС, заткнув рот всем злопыхателям. Ты потерпи, маленькая, и старайся не слушать те сплетни, что ходят по школе.
– Хорошо, Милош. Я потерплю, – согласно кивнула она, прижавшись ко мне щекой.
Взявшись за руки, мы продолжили наш путь. Бросив беглый взгляд на девушку, я заметил, что её весенние ботинки уже заметно изношены. Вот же дурак! Как я мог не увидеть этого раньше?
Сергей ежемесячно высылал дочери деньги, но Илона всё до копейки отдавала Надье, в благодарность за еду и дом. Бабушка конечно ворчала, наотрез отказываясь принимать «оплату», но Синеглазка оставалась непреклонной. В конце концов, чтобы не вести бессмысленные споры, она сдалась под натиском Илоны, но деньги те не тратила, спрятав их в укромном месте.
– Верну их внучке после окончания школы, – сказала мне Надья однажды вечером. – Вы молодые, вам жизнь свою строить, мне деньги эти счастья не принесут, а вам помогут на ноги встать.
– Ты как всегда права, бабуля, – одобрительно кивнув, чмокнул её в сморщенную щёку.
Сколько помню себя, наша семья никогда не бедствовала, никто из детей ни в чём не знал отказа, взрослые обеспечивали нас всем необходимым, зарабатывая и приумножая капиталы своим трудом. Бабушке принадлежали небольшие продуктовые магазинчики, разбросанные по округе, которые приносили неплохой доход. Мама владела студией красоты, где трудился целый штат парикмахеров, мастеров маникюра и визажистов. Ну, а её брат Рамир, отец Богдана, работал старшим следователем в районной прокуратуре. Поэтому в дополнительном доходе, вроде денег Илоны, мы не нуждались.
Без зазрения совести, в тот же день, вернувшись с занятий я подошёл к бабушке со своей просьбой:
– Бабуль, ты видела ботинки Илоны?
– А как же, милок, на обувной полке в коридоре они стоят, – хитро прищурилась она, окинув меня лукавым взглядом.
– Они совсем прохудились, нужно купить новые. И мне тоже необходима одежда.
– И в чём же твоя проблема, внучок? Ты не знаешь где в нашем доме хранятся деньги?
– Знаю конечно, но…
– Бери столько, сколько сам посчитаешь нужным. Идите с внучкой по магазинам и порадуйте себя новыми модными вещами. А заодно я и проверю, насколько повзрослел мой младшенький, – тихо добавила она, выходя из комнаты.
– Илона! – крикнул я девушке, что накрывала на стол. – Обедаем и едем в город. Возражения не принимаются!
– Хорошо, – недоумённо ответила она, – а почему так спонтанно?
– Иначе я не умею! – подмигнул ей, поспешив в кабинет Надьи. Именно там, в сейфе, встроенном в кирпичную стену, хранились наличные деньги нашей семьи.
Пообедав вкуснейшим тушёным мясом, что заботливо приготовила бабушка, мы вместе с Синеглазкой вымыли посуду и переодевшись отправились в путь.
До центрального универмага доехали на рейсовом автобусе и войдя в распахнувшиеся перед нами стеклянные двери, сверкающие кристальной чистотой, приступили к столь необходимым покупкам.
Илона вяло возмущалась, когда я бегал из отдела в отдел выбирая вещи для неё, но противиться не могла, поскольку знала мой взрывной характер. Она покорно примеряла новые сапожки, которые я без устали подносил к её ногам. Надевала модные курточки и джинсы, пока я довольный как слон стоял рядом, гордясь тем, что у меня такая безупречно красивая девушка, которой шло абсолютно всё!
Себе в этот день я купил лишь новый ремень, потратив все деньги на обновки для любимой.
Ближе к вечеру мы вернулись домой, где сразу же я натолкнулся на одобрительный взгляд Надьи:
– Молодец, Милош, ты действительно превращаешься в настоящего мужчину, достойного нашей фамилии.
– Ба, ну ты чего? – смутился я.
– Взрослеешь ты, мой мальчик, приоритеты любимой выше своих поставил. Это хорошо. Илона будет под твоей надёжной защитой, всегда. Если сможете вы вместе пройти все препятствия не размыкая рук.
– О чём это ты?
– Смутно видится будущее мне. Пока не случится то, что предначертано, не под силу в том разобраться. Знаю только, что беда где-то рядом бродит, да ждёт момент подходящий. Следует тебе сдержанным быть, не размахивать кулаками почём зря, может и пройдёт она стороной… всяко в жизни-то бывает.
– Бабуль, я буду осторожен. Обещаю! А ты не переживай почём зря, я ведь у тебя заговорённый!
В этот момент из спальной комнаты показалась Илона, готовая продемонстрировать нам свои новые наряды. Усевшись в мягкие кресла мы с удовольствием смотрели на домашнее дефиле не жалея аплодисментов для любимой модели. Илонка, гордо вскинув голову, прохаживалась по залу, посылая своим благодарным зрителям воздушные поцелуи. В этот момент я был абсолютно счастлив, напрочь позабыв те слова, что сказала Надья.
«Всё будет хорошо!» – думал я, ведь иначе и быть не может. Со старыми друзьями я завязал, в драки и разборки не лезу, живу тихо и размеренно целиком посвящая себя Илоне. Разве может произойти что-то плохое? Нет, определённо! Бабушке лишь пригрезилось беда, в этом я был уверен.
Глава 10
Наедине…
В канун восьмого марта Надья неожиданно засобиралась в поездку:
– К Земфире мне надо, заболела сестрица моя, нужна я ей сейчас.
– Что-то серьёзное?
– Не знаю, милок, скрытная она очень, всю правду из неё не вытянешь.
– Надолго ты улетаешь в Румынию?
– Больше чем на две недели не задержусь. Помогу сестре, чем сумею, да и назад вернусь. Справитесь, без меня-то?
– Чего тут сложного? – недоумённо уставился я на бабушку.
– Ну да, конечно… деньги ты знаешь где лежат, продукты в доме есть, чего не хватит, сами купить сможете.
– Ба, мы не малые дети!
– Да вижу я, что взрослыми вы стали уже давно. Отдыхать верно будете без старой бабки своей?
– Вот зачем ты так о себе?
– Не хочется мне оставлять вас одних надолго… сердце тревожится. Быть может к Ясмине с Яковом переберётесь? Всё вам попроще будет.
– Нет! – отрицательно мотнул головой. – Останемся дома: две недели не такой большой срок.
Вечером за Надьей приехал мой старший брат, чтобы отвезти бабушку в аэропорт. Уходя она крепко обняла нас с Илоной, пригрозив напоследок:
– Внучку мою не обижай, родной! Иначе, вернусь, и мало тебе не покажется.
С этими словами она покинула дом, оставив нас наедине друг с другом.
***
День восьмого марта в этом году пришёлся на воскресенье. Ранним утром я выскользнул из дома, пытаясь не разбудить спящую Илону. Купив охапку благоухающих цветов, завернул их в газету и стремглав бросился домой. Настенные часы показывали десять утра, Илона безмятежно спала в своей комнате. Войдя в спальню, я положил на подушку букет жёлтых, ярких как солнышко хризантем и усевшись в кресло напротив кровати принялся ждать пробуждения любимой.
Из-под пухового одеяла выглядывали длинные стройные ноги, которые подобно магниту притягивали мой взгляд. Не удержавшись от искушения переместился на кровать и осторожно провёл ладонью от бедра к коленке.
– Доброе утро, любимый, – произнесла Илона потягиваясь.
Взяв в руки цветы, она вдохнула их аромат и посмотрела на меня чуть затуманенным взглядом.
– Спасибо, – шепнула девушка.
Обняв за шею Илона прижалась ко мне горячим телом. Не в силах бороться с самим собой я нежно дотронулся до её губ, прильнув к ним. С каждой секундой мои поцелуи становились всё настойчивее, а дыхание учащалось. Я хотел обладать ей прямо сейчас, понимая, что на этот раз уже не смогу сказать себе «Стоп».
– Малышка, – прошептал я, исступлённо целуя мягкие губы. – Я так сильно хочу тебя!
Неуловимым движением сдёрнул смятую ночную рубашку с Илоны обожающим взглядом лаская обнажённое тело любимой, прикрытое лишь полупрозрачным треугольником кружевных трусиков. Смущаясь, Синеглазка закрыла грудь ладонями, щёки её в этот момент полыхнули алым огнём. Стянув свитер через голову, бросил его на пол и приник к округлой девичьей груди, не в силах оторваться от Илоны. Втянув в рот затвердевший сосок принялся ласкать его кончиком языка, наблюдая как спина Синеглазки выгибается, а из уст вырываются тихие стоны, что сводили с ума. В нетерпении она притягивала мою голову ближе, заставляя плотнее вжиматься губами в её тело. Одной рукой я продолжал обнимать её, а вторая путешествовала по гладкой бархатистой коже девушки. Она уже не сдерживалась, открыто отвечая на мои требовательные ласки. Разведя ноги Илоны в стороны, я коснулся пальцами внутренней стороны бёдер, заставив задрожать от нахлынувшего желания. По телу Илоны пробежала волна сладостной дрожи, заставив девушку протяжно выдохнуть моё имя:
– Милош…
– Да, любимая…
Проведя рукой по стройным бёдрам, покрытым мурашками, я испытал настолько мощное возбуждение, что едва сдерживался от того, чтобы не проникнуть в неё немедля. Странно… Илона не делала ничего, чтобы взбудоражить, лишь полностью доверилась отдавшись во власть моей страсти. Однако, я чувствовал себя так, будто это меня заставляют биться в агонии умелые ласки партнёрши. Приподнявшись на руках, немного отстранился, впившись в Илону испытующим взглядом.
– Нет, Милош! – взмолилась она. – Не оставляй меня снова… только не сейчас!
Обхватив её лицо ладонью, я выдохнул прямо в губы Синеглазке:
– Не оставлю! Никогда! Ты моя, Илона! Только моя!
Очень осторожно и медленно я входил в неё, напряжённо следя за реакцией девушки. Я боялся, что, поспешив могу причинить ей боль. Заботился впервые не о себе, а о девчонке, лежащей подо мной, смотря в глаза с такой неподдельной любовью и обожанием, что мне стало на миг страшно: вдруг я когда-нибудь неосознанно разрушу нашу тесную неразрывную связь?
Сгорая в пламени страсти, охватившей нас двоих, гибкие юные тела сплетались вновь и вновь, даря друг другу небывалое наслаждение. Такого умопомрачительного секса ещё не было в моей жизни. Наверное, ощущения зависят от тех чувств, что испытываешь к партнёру. Илона – первая девушка, которую я полюбил всем своим отчаянным сердцем. Она была всем для меня: водой, воздухом, целым миром. Казалось, если наши губы разомкнутся, я просто задохнусь, разучившись дышать. Неужели такое возможно между двумя людьми? Мы словно связаны незримой нитью, словно мы – одно целое… два человека, нашедших друг друга в столь огромном мире.
Между нами было столько всего: нежность, обожание, привязанность. Всё то, из чего и складывается незабываемая первая любовь, сметающая любые преграды на своём пути, та, которая соединяет судьбы, становясь благом и погибелью…
Илона уже давно дремала на моём плече, а я всё с той же душевной теплотой смотрел на её безмятежное лицо, перебирая пальцами длинные волосы. Скажи мне кто, пару лет назад, что я влюблюсь так неистово, не поверил бы. Однако, это произошло. Теперь у меня была Синеглазка, жизнь которой я ценил гораздо выше своей. Не представляю, что бы сотворил с тем, кто посмел бы её однажды обидеть. Наверное, убил, не задумываясь о последствиях, настолько глубоки были мои чувства.
– Милош, извини, я уснула… – виновато произнесла Илона, пряча лицо на моей груди.
– Да? А я и не заметил, – соврал ей, сгребая в объятия.
– Скажи… ты не бросишь меня после того, что произошло сегодня между нами? Не будешь считать недостойной тебя… легкодоступной…
– После того сумасшедшего секса, что был у нас?
– Ну, Милош… – густо покраснела Илона.
– И не подумаю, глупая. Я теперь навечно привязан к тебе, девочка моя! Понимаешь? На веки вечные!
Илона сама нашла мои губы, даря жаркий поцелуй, который я бы теперь с трудом назвал невинным. Я отвечал ей, чувствуя, что в теле вновь разгорается огненная страсть.
– Милош, теперь ты навсегда принадлежишь мне! – вдруг чётко произнесла Синеглазка, смотря мне прямо в глаза. – Только мне есть место в твоём сердце, больше никому! Ты никогда не полюбишь другую!
– Никогда, Илона, как же иначе?
– Поклянись, что будешь любить меня вечно! Только меня!
– Клянусь, любимая! Если ты однажды исчезнешь из моей жизни я больше никогда не смогу полюбить, буду искать тебя, бережно храня в душе осколки памяти.
– Я верю тебе! И у меня в жизни не будет других мужчин, кроме тебя. Только ты, Орлов, всегда будешь моим единственным мужчиной! Веришь мне?
– Конечно, да!
– И никогда не сомневайся в этом!
По-детски, наивно и прямолинейно мы выражали то, что было в душе, отдаваясь первому чувству без остатка. Мы оба искренне верили в то, что будем вместе, всегда. Никто и ничто не сможет встать между нами. Ведь у нас всё так искренне и по-настоящему, разве судьба посмеет разрушить это, разбросав нас в разные стороны. Нет. Этому не бывать! Никогда!
***
Так и потекли наши размеренные дни счастья. Теперь мы стали ещё ближе, привязавшись друг к другу не только душами, но и телами. Мне хотелось беспрестанно обнимать Илону, угадывать каждое её движение, оберегать от всего мира и принять все беды, уготованные ей, на себя. Жаль, что это было невозможно. Я стискивал девушку в крепких объятиях до хруста костей, вжимал в себя, словно пытался слиться с Илоной в единое целое. Если бы меня спросили я бы не смог объяснить, что именно нас связывает. Мне казалось, что мы – это продолжение друг друга, единый организм, который не сможет функционировать, если его разделить.
Каждый наш день был похож один на другой, но прекрасен по-своему. Возвращаясь после занятий, мы вместе готовили обед и занимались домашними делами, упиваясь своим одиночеством.
– Мы словно настоящая семья, да, Милош? – спрашивала Синеглазка, нарезая мясо.
– Конечно, милая, – целовал я её в губы, обвивая руками тонкую талию.
Илона очень вкусно готовила, я же помогал ей лишь тем, что чистил и мыл овощи. Сидя за столом она с умилением смотрела на меня и хвалила за аппетит. Её одобрение было мне необходимо как воздух, всегда и во всём я старался быть лучшим, чтобы увидеть благосклонность в глазах любимой. Даже в таких мелочах.
Мы были вместе уже третий сезон: у нас была тёплая осень, сказочная зима, цветущая весна, и совсем скоро мы встретим наше первое знойное лето! Осталось ждать совсем недолго…
За прошедшее время я из двоечника и хулигана стал твёрдым хорошистом, ради неё. Ведь Илона так гордилась моими оценками, считая их своей заслугой. Девчонке нравилось верховодить в учёбе. Синеглазка учила меня тому, что знала сама. Словно губка, я впитывал каждое её слово, потому что мне было важно всё, что связано с Илоной.
Вечера мы коротали за просмотрами фильмов, честь выбора которых досталась мне. Я обожал ужасы, за то, что Синеглазка так искренне испытывала страх, ища моей защиты, заставляя млеть от наслаждения. Укрывая девушку в объятиях, я чувствовал, насколько сильно нужен ей. Знал, что без меня у неё ничего не получится и самодовольно улыбался.
И всё-таки, самым лучшим временем для нас была тёмная тихая ночь, когда мы могли позволить себе сбросить на пол одежды, обнажая друг перед другом не только тела, но и души. Не в силах противиться дурманящей разум страсти мы целиком и полностью отдавались в её власть. Там, за чертой нашего безумия, не было никаких запретов и условностей. Я дарил Илоне свою любовь, понимая, что так как с ней, с другой у меня никогда не будет. Именно она, эта синеглазая ранимая девочка и есть моя бесценная находка, покорившая сердце хулигана с первого взгляда. И я должен, нет, обязан оберегать её от всех жизненных неурядиц, охраняя от косых взглядов и злых людей, чтобы моей любимой никогда не было больно, а её яркие синие глаза всегда лучились счастьем и радостью!
Глава 11
Стечение обстоятельств…
В один из дней, сбежав с последних уроков, я прямиком отправился в ювелирный магазин. Банально, но купил я там два обручальных кольца с тонкой алмазной гранью. Мне хотелось, чтобы весь мир вокруг видел и знал, что Илона принадлежит мне, чтобы никто не посмел претендовать на неё. Зажав в кулаке столь дорогие моему сердцу золотые ободки, я радостно возвращался в школу, внутренне ликуя от того, насколько обрадуется Синеглазка, получив ТАКОЙ подарок, с предложением моей руки и сердца. Как назло, посреди дороги автобус сломался, и мне вместе с другими пассажирами пришлось дожидаться следующего. Время непростительно бежало вперёд, уроки подходили к концу, а я всё ещё не вернулся, чтобы проводить свою девочку домой.
Когда наконец-то подошёл нужный автобус, я спешно вскочил на высокие ступени пробираясь внутрь.
От остановки стремительно бежал до школьных ворот, понимая, что опоздал не меньше чем на двадцать минут. Где же Илона: ушла домой или обиделась, но продолжает ждать меня в вестибюле?
Ворвавшись в распахнутые ворота я на миг замер в нерешительности, раздумывая, куда мне идти дальше, и вдруг неясное чувство тревоги потянуло совсем в другую сторону. Школьный стадион, что располагался чуть правее здания, почему мне казалось, что я должен идти туда?
Доверившись врождённой интуиции стремглав бросился к сетчатой перегородке, легко перемахнув её. Я торопился и обходить всё, чтобы войти как нормальный человек через калитку, попросту не стал.
Меня привлекли громкие голоса, что раздавались на баскетбольной площадке. Так странно… занятий на улице ещё нет, видимо опять пацаны устроили какие-то разборки между собой. Махнув рукой, я было развернулся назад, но не успел сделать и пары шагов, как что-то необъяснимое остановило меня. Тут же раздался раскатистый смех, и я молнией бросился в его направлении, различив среди чужого многоголосья, тихий шёпот той, за которую любого готов был сравнять с землёй.
На спортплощадке собрались второгодники из параллельного класса, которым давно уже стукнуло по девятнадцать. Они стояли гурьбой, обступив полукругом девушку, которую я почувствовал на расстоянии. Бросая пошлые шутки в её сторону, они мерзко хихикали, понимая, что сильнее Илоны, и ответки от неё не получат.
И как только эти уроды посмели скинуть меня со счетов?
Поравнявшись с ними, я бесцеремонно растолкал их, расчищая себе путь и впился взглядом в лицо Синеглазки, что стояла совсем одна среди этих гнусных рож.
– Что происходит, Илона? – схватив за руку дёрнул её на себя, пряча девчонку за спиной.
– А ты вообще кто такой? – не дал ей ответить долговязый парень.
– Тебе я слова не давал, так что заткнись и дождись своей очереди! – сплюнул под ноги, бросив в его сторону уничтожающий взгляд. – Илона, я жду ответа!
– Он, – указала она рукой на самого любопытного, – сказал, что вечером я должна прийти к нему.
– Ну да, а чё тут такого? Если девка живёт под одной крышей с каким-то Цыганом и давным-давно трахается с ним, так отчего и мне не воспользоваться её телом? Ты тоже присоединяйся, братан. Я сегодня добрый. Повеселимся от души.
– Тише, Генка, – шикнул на него один из парней. – Милош, он сам не знает, о чём треплется.
– Он сказал, – продолжила Илона, глотая слёзы, – что с одноклассниками надо делиться всем. И, что ты, Милош, с радостью поделишься с ними…
– Чем? – прохрипел я, заранее зная её ответ.
– Мной! – прозвучало как приговор.
Мне казалось, что на миг я ослеп и оглох, так сложно было поверить в то, что это происходит наяву. Этот кретин посмел унизить МОЮ Илону, и похоже сам ещё не врубается, что сейчас перед ним стоит тот самый Цыган, девушкой которого он так опрометчиво захотел воспользоваться. Каждое слово, произнесённое Синеглазкой, раздувало во мне пламя, что вот-вот готово было вырваться наружу, уничтожая всё на своём пути.
Развернувшись лицом, к главарю шайки школьных уродов, я брезгливо посмотрел в его глаза:
– Ты совершил большую ошибку, мразь. Посмел оскорбить и посягнуть на ту, что находится под моей защитой.
– Бля! Так это ты и есть? Тот парнишка, что ведёт аморальный образ жизни, проживая в одном доме со своей подружкой? Цыган?
– И снова ошибка, – покачал я головой. – В этом городе меня знают не как Цыгана, – добавил, хищно обводя взглядом притихшую толпу. – Думаю, не все из вас, выродки, но многие, наслышаны о дворовых бандах, поделивших город между собой. Орёл… кому-то о чём-то говорит это погоняло? Вижу, что «Да»! И вы, рискнули тронуть МОЮ девушку?
– Слышь, ты крутого-то из себя не строй… – завёл свою песню долговязый.
