Стража! Стража!

– Хорошая мать готовит блудному сыну бобовый суп.

Последовала еще одна, более длинная пауза. Затем мокрая фигура уточнила:

– Ты точно уверен? Может, это плохо построенная башня до основания сотрясается от полета бабочки?

– Ничего подобного. Это бобовый суп. Извини.

Неловкое молчание нарушалось лишь неослабевающим шипением водяных струй.

– А как насчет кита в клетке? – осведомился все более пропитывающийся влагой гость, пытаясь втиснуться под то утлое прикрытие, которое мог дать портал.

– А что насчет его?

– Вообще-то ему ничего не ведомо о бездонных безднах.

– Ах, кит… Тебе нужны Озаренные Братья Непроницаемой Ночи. Это через три двери.

– А кто в таком случае вы?

– Мы Просветленные и Древние Братья И.

– А я думал, вы собираетесь на Паточной улице, – после непродолжительной паузы сказал промокший гость.

– Вообще-то да. Но, знаешь ли, всякое бывает. По вторникам помещение занимает кружок домашней лепки. Получилась небольшая накладка.

– Да? Ну все равно спасибо.

– Не за что.

Дверца с оглушительным грохотом захлопнулась.

Несколько секунд фигура в балахоне свирепо смотрела на нее, затем, разбрызгивая воду, зашлепала дальше. И в самом деле, вскоре обнаружился еще один портал. Архитектор не сильно надрывался, разнообразя дизайн.

Фигура постучала. Маленькая заслонка отворилась.

– Да?

– Слушайте, «Многозначительная сова ухает в ночи», верно?

– И все же много серых лордов печально едут к людям без хозяев.

– Ура, ура дочери племянника сестры – так?

– Для палача все просители одного роста.

– Воистину, внутри шипов таится роза. Слушай, здесь небо словно с ума сошло. Ты что, не видишь?

– Вижу, – ответствовал голос, ясно давая понять, что там, откуда он все это видит, тепло и сухо.

Гость вздохнул.

– Киту в клетке ничего не ведомо о бездонных безднах – если тебе от этого легче.

– Плохо построенная башня до основания сотрясается от полета бабочки.

Проситель ухватился за решетку дверного окошечка, подтянулся и прошипел:

– Впускай же, я промок до костей.

Последовала очередная сырая пауза.

– Эти бездны… Ты сказал «бездонные» или «бездомные»?

– Бездонные, я сказал. Бездонные бездны. Это означает, что дна в них нет, ну глубокие они, глубокие. Открывай быстрее, это же я, брат Палец.

– А мне показалось, ты сказал «бездомные», – осторожно отозвался невидимый привратник.

– Слушай, вам нужна эта чертова книженция или нет? Я вовсе не обязан таскать ее. И сейчас я мог бы валяться дома, в теплой постельке.

– Ты точно уверен, что «бездонные»?

– Слушай, эти бездны чертовски глубоки, – совсем рассвирепел брат Палец. – Ты был еще жалким неофитом, когда я уже знал, насколько они бездонны. Дверь открой!

– Ну… Хорошо. Так и быть.

Раздался звук отодвигаемых засовов.

– Не мог бы ты слегка подпихнуть? – попросил голос. – Проклятый дождь, Дверь Знаний, Чрез Которую Да Не Пройдет Неочищенный, совсем разбухла.

Брат Палец навалился плечом, мощным толчком распахнул дверь, смерил свирепым взглядом брата Привратника и заторопился внутрь.

Остальные уже ждали его во Внутреннем Святилище. Они беспорядочно толпились, на лицах застыло глуповато-застенчивое выражение, естественное для людей, которые чувствуют себя несколько неуютно в зловещих черных балахонах с капюшонами. Верховный Старший Наставник кивнул вновь прибывшему.

– Брат Палец…

– Да, Верховный Старший Наставник.

– Принес ли ты то, за чем был послан?

Брат Палец вытащил из-под полы сверток.

– Все было так, как я говорил, – сообщил он. – Нет проблем.

– Отличная работа, брат Палец.

– Благодарю, Верховный Старший Наставник.

Верховный Старший Наставник постучал молотком, требуя внимания.