Народ, или Когда-то мы были дельфинами

Мистер Блэк выпрямился.

– Как вам будет угодно. Мы известны под именем Джентльменов Последней Надежды. Мы служим Короне. Так лучше?

– Но я думал, что король… – Капитан умолк, не желая произносить страшное слово.

– Он умер, мистер Сэмсон. Но Корона никуда не делась. Скажем так… мы служим высшим целям. И ради достижения этих целей, капитан, ваши люди получат вчетверо против обычной платы и сверх того по десять гиней за каждый день, на который вы побьете рекорд скорости в достижении Порт-Мерсии. И еще сверх того – сто гиней по возвращении. Вероятность повышения по службе для всех рядовых и офицеров на борту сильно возрастет. Вы, капитан, конечно, получите повышенную плату, подобающую вашему чину. А поскольку, как нам известно, вы собираетесь в отставку, то Корона, разумеется, выразит свою благодарность традиционным образом.

За спиной капитана сэр Джеффри произнес несколько слов, одновременно закашлявшись: «Кха-рыцарское-звание-кха».

– Я уверен, что миссис Сэмсон очень обрадуется, – сказал мистер Блэк.

Это было пыткой. Капитан Сэмсон представил себе, что произойдет, если миссис Сэмсон когда-либо узнает, что он упустил возможность сделать ее леди Сэмсон. Думать об этом было невыносимо. Он уставился на человека, называвшего себя «мистер Блэк», и тихо спросил:

– Что-то должно случиться? Вы пытаетесь что-то предотвратить?

– Да, капитан. Войну. Наследник трона должен ступить на землю Англии не позднее девяти месяцев после смерти монарха. Это все записано в Великой хартии вольностей – мелким шрифтом. Точнее, мелким почерком. Видите ли, бароны не хотели появления нового Ричарда Львиное Сердце. К сожалению, официант, который разливал суп на дне рождения короля, оказался носителем болезни. Поэтому двое ныне живущих наследников престола, первых на очереди, сейчас находятся где-то в Великом Южном Пелагическом океане. Полагаю, капитан, вы его хорошо знаете?

– О, теперь я все понял! – воскликнул капитан, указывая на ящики. – Это английская земля. Мы находим наследника, он на нее ступает, и мы кричим: «Ура!»

Мистер Блэк улыбнулся.

– Отлично, капитан! Я впечатлен. К сожалению, об этом подумали до нас. В Хартии вольностей есть подпункт, специальная оговорка, что земля Англии, на которую ступает наследник, должна быть прикреплена к собственно Англии. Мы можем объявить наследника престола за границей – можем даже короновать его, если нужно, – но для полной ратификации он должен прибыть в Англию в установленный срок.

– Простите, мистер Блэк, мне казалось, что я хорошо знаю Великую хартию вольностей, но я никогда не слышал об этих условиях, – произнес сэр Джеффри.

– Все правильно, сэр, – терпеливо ответил Джентльмен Последней Надежды. – Это потому, что они из окончательной версии. Бароны и подписаться-то едва умели – думаете, они смогли бы разработать набор разумных правил для управления огромной страной до скончания века? Их секретари составили полную, действующую Хартию месяцем позже. Она в семьдесят раз длиннее, зато в ней все предусмотрено. К сожалению, у французов тоже есть копия.

– Почему? – спросил капитан.

На пристань въехала еще одна карета. Она выглядела дорого, и на дверях был нарисован герб.

– Потому, капитан, что если вы не преуспеете, вполне возможно, что королем Англии станет француз, – ответил мистер Блэк.

– Что?! – заорал капитан, отвлекаясь от прибывшей кареты. – Этого никто не потерпит!

– Французы – очаровательные люди, – торопливо замахал руками сэр Джеффри. – Наши союзники в той неприятной крымской истории и все такое, но…

– О, на этот счет у нас с французским правительством полное согласие, и мыслим мы в одном ключе, – сказал мистер Блэк. – Менее всего они хотели бы видеть француза на троне – любом троне, любой страны. Наши галльские братья этого не потерпят. Однако во Франции есть и те, кто придерживается иного мнения. Поэтому мы считаем, что для всех будет лучше, если нового монарха удастся привезти в Англию как можно скорее, поднимая при этом как можно меньше шума.

– Они и своего последнего короля убили! – продолжал капитан Сэмсон, не желая, чтобы такой добротный гнев пропал понапрасну. – Мой отец сражался против них при Трафальгаре! Нет, сэр, мы этого не потерпим, ни за что! Я говорю от лица всей команды, сэр! Мы снова побьем этот рекорд, сэр, и на пути туда, и на пути обратно!

Он огляделся в поисках сэра Джеффри, но тот уже сбежал по сходням на берег и суетился вокруг двух вышедших из кареты особ, закутанных в вуали.

– Это… дамы? – спросил капитан, когда они вспорхнули на борт «Катти Рен» и прошествовали мимо, словно капитан вообще не заслуживал внимания.

Мистер Блэк отряхнул от снега собственную вуаль.

– Та, что поменьше ростом, – горничная. Она, полагаю, женщина. Та, что повыше, вокруг которой так вьется ваш председатель, – держательница крупного пакета акций вашей корабельной компании и, что гораздо важнее, мать наследника престола. Она действительно дама, хотя, по моему ограниченному опыту общения с ней, она к тому же нечто среднее между Боадицеей, но без боевой колесницы, Катериной Медичи без отравленных колец и Аттилой-гунном, но без его чувства юмора. Не садитесь играть с ней в карты – она плутует, как миссисипский шулер. Запирайте от нее шерри. Делайте, что она говорит, и тогда мы, может быть, выживем.

– Острый язык, а?

– Как бритва, капитан. А вот более радостные вести: по пути мы можем нагнать дочь наследника. Она поехала к отцу – к счастью, задолго до того, как разразилась эпидемия. Сегодня она должна отплыть из Кейптауна на шхуне «Милая Джуди», которая идет в Порт-Мерсию через порт Адвент. Капитаном там Натан Робертс. Вы, кажется, его знаете.

– Что, старый Робертс-Аллилуйя? Он еще не отдал концы? Он отличный капитан, один из лучших, да и «Милая Джуди» отличное судно. Так что девочка в хороших руках. – Капитан улыбнулся. – Надеюсь только, что она любит гимны. Интересно, старик Робертс по-прежнему разрешает команде ругаться только в бочонок воды, стоящий на корме?

– Набожный человек? – спросил мистер Блэк по пути в тепло кают-компании.

– Самую чуточку, сэр, самую чуточку.

– И насколько же велика эта «чуточка» у капитана Робертса?

Капитан Сэмсон усмехнулся.

– Примерно с Иерусалим…

На другом конце света море пылало, ветер выл и ревущая тьма была над бездною[1 - Ср.: «Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою» (Быт. 1:2). (Здесь и далее, если не оговорено иначе, прим. переводчика.)].

Чтобы складывать гимны на ходу, нужно быть незаурядным человеком, но именно таков был капитан Робертс. Он знал все до единого гимны в «Сборнике старинных и современных песнопений» и, стоя на вахте, всегда распевал их ревностно и громко, что и послужило одной из причин мятежа.

А сейчас близился конец света, небеса на рассвете потемнели, с неба падал апокалиптический огненный дождь, поджигая такелаж, капитан Робертс привязал себя к штурвалу, море вздымалось под ним, и он чувствовал, как «Милая Джуди» взлетает в небеса, словно подхваченная некой всемогущей рукой.

Грохотал гром, сверкала молния. Град барабанил по зюйдвестке капитана. Огни святого Эльма засияли на верхушках мачт, а затем затрещали на бороде самого капитана, когда он запел красивым, глубоким баритоном.

– К Тебе, Отец Предвечный, льну, Ты дланью укротил волну, – ревел он в наступающую темноту, а «Джуди» плясала, как балерина, пытаясь удержаться на неукротимой волне. – Пучине, пред Тобою ниц, держаться наказал границ…

«С какой скоростью мы движемся?» – подумал он, а ветер рвал паруса и уносил обрывки прочь. Волна была высотой с церковь и, похоже, двигалась быстрее ветра! Капитан смотрел вниз и видел, как островки исчезают под набегающей ревущей водой. В такой час особенно необходимо без устали восхвалять Господа!

– На море гибнущих в борьбе услышь, взывающих к Тебе![2 - Текст гимна до этого места написан Уильямом Уайтингом из Винчестера (Англия) в 1860 году. Этот гимн известен также как гимн британского Королевского военно-морского флота, Военно-морских сил США и Корпуса морской пехоты США. Строки, использованные в тексте далее, созданы самим Терри Пратчеттом.] – допел он, замолк и стал вглядываться во тьму.

Там было что-то большое и темное. Оно очень быстро приближалось. Лавировать было уже поздно. Препятствие слишком большое, и судно все равно не слушается руля. Капитан, однако, продолжал цепляться за штурвал в знак своей веры – чтобы показать Богу, что капитан его не оставляет. Капитан надеялся, что и Бог, в свою очередь, его не оставит. Капитан запел следующий куплет и принялся поворачивать штурвал; молния осветила путь по неукротимой волне – при свете горящего неба капитан увидел проход впереди, долину или расщелину в каменной стене. «Словно воды Черного моря расступились»[3 - Исх. 14:21–2.], – подумал капитан, только наоборот, конечно.

Еще одна вспышка молнии – и стало ясно, что расщелина заросла лесом. Но волна ударит в этот лес на уровне верхушек деревьев. Может быть, спасение еще возможно, даже теперь, даже из самой адовой пасти. Вот сейчас…

Так и получилось, что шхуна «Милая Джуди» плыла через джунгли, а капитан Робертс во внезапном приступе вдохновения сочинял новый куплет, по вполне понятной причине отсутствовавший в оригинале.

– Воздвигший горы и леса, чтоб не упали небеса…

Капитан не был особенно уверен насчет «воздвигший», но вместо него, в крайнем случае, можно было подставить «создавший».

Ветви деревьев ломались под килем с треском ружейных выстрелов, толстые лианы цеплялись за остатки мачт…

– Плодов создатель и ветвей… Десницей мощною Твоей…

На палубу дождем сыпались плоды и листья, но корабль вдруг сотрясся – обломок ствола вспорол днище, рассыпав балласт.

– Услышь взывающих к Тебе. – Капитан Робертс крепче вцепился в бесполезный штурвал и расхохотался в лицо надвигающейся тьме. – На суше гибнущих в борьбе!

Три огромных ствола смоковницы, что веками противостояли циклонам, мощные, как крепостные башни, вылетели из будущего в настоящее, к вящему удивлению капитана. Его последняя мысль была: «Может, лучше было бы сказать «лесов создатель и полей»?..»