(Не)зависимость. Призванная быть любимой-2

– Наконец-то ты пришел, – выдохнула она мне прямо в губы и горячо, хоть и неумело, поцеловала. Я замер, не зная, что делать: с одной стороны, мне было очень приятно, а с другой – при моем и без того не слабом возбуждении надолго терпения не хватит.

Моя сладкая малышка решила меня точно свести с ума. Ее горячий влажный язычок изучал мои губы, пока выдержка не изменила мне, и я с утробным рыком сам не ворвался в ее сладкий, немного хмельной ротик. Я пил ее дыхание, ее тихие стоны, пока не понял, что еще немного и не смогу сдержаться. Паховые пластины до боли вдавились в карабины ремня в попытке раскрыться и причиняли боль, но даже это не могло меня отрезвить.

– Не надо. Перестань, крошка, я же не железный, я не смогу сдержаться, – простонал я в попытке отодвинуть от себя девочку.

– И не сдерживайся, – ответила мне моя сладкая пытка, ловко расстегивая карабины на ремне. Получив свободу, паховые пластины раскрылись, за секунду выпуская мой уже полностью возбужденный орган. Маленькая ладошка несмело коснулась моей чувствительной плоти и начала осторожно ласкать, заставляя меня до крови кусать губы в попытке сдержать особо громкие стоны.

– Нет, Сандра, остановись, – едва выдохнул я, осторожно убирая ладошку-мучительницу от своего члена.

– Нет, ты не можешь со мной так поступить. Только не так, – сказала девочка, а в ее огромных серых глазах заблестели слезы обиды. Что я сделал не так? Даже желание отступило от страдания и обиды, отразившихся в этих омутах. Я обнял ее, сцеловывая слезы и утешая. Девочка хотела отстраниться и, судя по настроению, убежать, но я не собирался отпускать ее в таком состоянии.

– Сандра, маленькая, что я сделал не так? Чем тебя обидел? Прости, если напугал, но я не могу не хотеть тебя, особенно когда ты так нежно меня касаешься, – уговаривал я ее, укачивая, как ребенка, в объятиях.

– Прекрати ко мне так относиться! Я не ребенок! Почему меня все отталкивают? Неужели я страшная? Ты же говорил, что жить без меня не сможешь, а сам останавливаешь. И он так же постоянно убегал, хотя аин. Да пошло все в бездну! Раз я вам не нужна, буду искать другого, – уже в голос рыдала она. О боги! Что же она со мной делает?!

Что мне делать? Просто так ее истерика не пройдет, а девочка еще и изрядно выпила крепкого эльфийского вина. Я впился в ее губы требовательным, жестким поцелуем, глуша крики и глупые, смешные обвинения и угрозы. Сначала малышка сопротивлялась, стукая маленькими кулачками по моей спине, а потом стала также неистово мне отвечать, царапая плечи в попытке притянуть меня ближе.

Пресветлая! Дай мне терпения. Я стал медленно опускаться с поцелуями ниже: сначала белое маленькое ушко, потом длинная шейка, тонкие ключицы. Дрожащими пальцами расстегнул мужскую рубашку, выпуская округлую девичью грудь. Пару секунд любовался совершенством ее тела, но девочка стала прикрываться руками в стеснении. Ласково отвел руки и припал губами к темно-розовым соскам, вызывая у малышки дрожь удовольствия.

– Да, не останавливайся, умоляю, – жарко шептала она. Боги, как я хотел именно так и поступить – пойти до конца, но не мог. Не могу я допустить, чтобы ее первый раз случился в пропыленной кибитке посреди проклятой пустоши, да еще и на пьяную голову, поэтому собрав свою решимость буквально по крупицам, стянул с нее штаны вместе с кружевным бельем и припал губами к средоточию ее женственности. Сладкая, какая же она сладкая.

Я сходил с ума, касаясь языком ее нежной невинной плоти. Девочка тихонько вскрикивала и выгибалась мне навстречу, а я готов был кончить только от вида ее наслаждения. Ласкал ее медленно, стараясь растянуть ее и свое удовольствие, но вот она впилась пальчиками мне в волосы и, выкрикивая мое имя, кончила, сотрясаясь в конвульсиях оргазма. Я не выдержал и со стоном излился на ее стройную ножку, которой малышка терлась о мой хвост.

Моя маленькая сексуальная вымогательница сразу уснула, а я долго не мог прийти в себя от пережитого. Никогда я еще не наслаждался так женщиной, даже несмотря на то, что наша близость была не полной. Я осторожно стер с ее бедра семя и укрыл зябко поежившуюся малышку. До самого рассвета я любовался ею, такой нежной, любимой, страстной, но пора было заниматься делами. Надев свой шайрат[4 - Шайрат – наряд из ремешков.], я выполз из кибитки, улыбаясь холодному розовому рассвету, и был снесен ураганом по имени Айверс.

Он бил меня не жалея, стараясь задеть наиболее чувствительные места.

– Как ты посмел? Ты же видел, что она пьяна, как мог воспользоваться ее состоянием?

– Прекрати, ничего не было, – тихо сказал я, получив очередной сильный удар в челюсть.

– Ваши стоны услышал бы весь лагерь, если бы я не накинул полог тишины, «наслаждаясь» ими сам, – сказал он.

– У нее была истерика. Похоже, ее аин тоже старался держаться от нее на расстоянии, чтобы не наброситься, а она сделала совершенно идиотские выводы, что он ею пренебрегал. Когда я хотел остановиться, она пришла в ярость и начала кричать ерунду про то, что все с ней так поступают, что никто не любит и не хочет.

– И поэтому ты взял ее в повозке посреди пустыни? – зарычал ирлинг.

– Я просто подарил ей оральные ласки. А что мне еще оставалось?

– А сам почему стонал? – спросил друг, успокаиваясь.

– А ты как думаешь? – ехидно ответил я, заломив бровь.

– Ну да, извини, – смутился ирлинг, подавая мне руку, чтобы поднять, ведь от его последнего удара я упал на спину.

– Бывает, – ответил я.

Я привел себя в порядок, причесав растрёпанные волосы и умывшись, потом отправился с обходом, а Айверс остался у кибитки, восстанавливать свое душевное равновесие за счет одной маленькой сероглазой бестии. Через пару часов караван двинется дальше, а за периметром охранных амулетов просто уйма следов различных хищников. Кого здесь только не было. Видимо, вода, призванная малышкой, и запах жареного мяса привлекли их всех. И что теперь делать?

Ждать бессмысленно, придется прорываться с боем. Надежды на то, что мы проскочим, при таком количестве стервятников практически нет. Я собрал отряд, отдавая приказы. Люди хмурились и готовили оружие и амулеты. Неожиданно к нашему построению присоединился и пушистый защитник Сандры.

– Будешь драться вместе с нами? – спросил я у мантикора. К моему удивлению, кот обнажил жало и утвердительно кивнул, тихо рыкнув.

Глава 3

*

Алиссандра

*

Я проснулась абсолютно счастливой и довольной жизнью. Немного болела голова и мутило, но даже это не могло испортить мне настроения. Казалось, тело стало легким и воздушным, как у мотылька. С широкой улыбкой я встала, умылась и поспешила найти Сергасса.

К своему удивлению, я обнаружила его хмурым и настороженным. Наг чистил свое оружие и проверял крепление ножен.

– Доброе утро, – сказала я и, убедившись, что никого рядом нет, скинула личину, чтобы поцеловать змея, притянув за длинную косу. Мужчина мне ответил, но был каким-то напряженным и рассеянным. Хорошее настроение быстро улетучилось, оставляя после себя осадок горечи и накатывающей обиды.

– Сандра, мы скоро выдвигаемся, и у меня к тебе просьба: будь в кибитке и не покидай ее, что бы ни случилось. В случае проблем Айверс тебя унесет, – отрешенно сказал Сергасс, застегивая верхние пуговицы моей рубашки. Мне надоела его холодность. Что, в конце концов, происходит, почему после нашей ночи он ведет себя так?

– Сергасс, почему ты так холоден со мной? Жалеешь о нашей близости? – прямо спросила я.

– Не понимаю, о чем ты, малышка, – искренне удивился наг. Я даже засомневалась, не приснилось ли мне это, но нет, я не сошла с ума, все было – и горячие поцелуи, и слепящее блаженство.

– Прекрати играть со мной! Я о том, что мы делали ночью. Никогда не думала, что мой первый мужчина будет отказываться от произошедшего. Если ты передумал и решил, что я тебе не нужна, то скажи прямо! – громко шипела я на него.

– Сандра, ты решила меня свести с ума? – спросил наг, притягивая меня в объятия, и прошептал на ушко: – Ночью я тебя ласкал, но твоим первым мужчиной я еще не стал, неужели ты не знаешь разницы?

В ответ я только покраснела, пребывая в замешательстве. Если то, что было ночью, не близость, то чем мы занимались? Просто ласки? Так мне и надо! Ярость захлестнула меня с головой, отзываясь покалыванием магии в пальцах. Собрав всю свою выдержку, чтобы не убежать от этого хвостатого лицемера, я опустила голову и тихо спросила:

– Так ты просто поиграл мной? Забавно было?

– Что ты несешь, малышка? Ты была расстроена и не желала слушать никаких доводов.

– Именно поэтому нужно было мне дать конфетку, как ребенку! Не желаю тебя, лицемера, больше видеть! Не подходи ко мне и даже не заговаривай! Будешь играть в свои игры с кем-нибудь другим, и не нужно мне врать про привязку. Похоже, ты все-таки исключение из всех нагов. Я думала, что они честные и благородные, а ты хуже эльфа! – от обиды я перешла на личности.

– Сандра… – начал он таким тоном, каким мама объясняла мне, что нельзя приносить в дом диких ежиков. Интонация его голоса вывела меня из себя окончательно, и я развернулась, чтобы гордо покинуть его укрытие, но мне не дали сделать и шага. Взбешенный Сергасс схватил меня за плечи и резко встряхнул так, что у меня клацнули зубы.

– Я никогда и никем не играл, Сандра, а ты будешь последним человеком в Арривале, к которому я могу отнестись пренебрежительно, но я тебе не мальчик, которым ты будешь вертеть, как тебе заблагорассудится. Если бы ты подумала своей весьма неглупой головой, а не детской обидой, то поняла бы, что не мог я взять тебя первый раз пьяную в грязной кибитке, посреди гиблой пустыни. Кроме того, мы не женаты, и я не хочу давать повод твоему аину прикончить меня, как совратителя, на городской площади. Если ты так жаждешь моей смерти, то я дам тебе кинжал и покажу куда ударить, чтобы я умер наверняка. Хотя, может, тебе сегодня повезет и не придется марать белые ручки. А пока марш в кибитку и не высовывай оттуда носа, иначе я тебя отшлепаю далеко не в качестве прелюдии, а как маленького ребенка. Иллюзию не забудь! – гаркнул напоследок наг, оставив меня в полном недоумении осмысливать услышанное.

Я надела маску и догнала тронувшийся обоз, нырнув за пыльный полог. Начала копаться в себе, и мне стало очень стыдно. Действительно! Что это на меня нашло? Зачем я набросилась вчера на Сергасса? Я ведь и не люблю его еще. Да, он мне очень нравится, но с каких пор мне этого достаточно, чтобы пойти так далеко? Я должна была быть благодарна нагу за то, что он не сделал ничего непоправимого. Да и истерику мою он прекратил весьма приятным способом, а не отчитал, как Инси. При мысли об аине сердце затопила тоска, а из глаз полились горячие слезы. Может, он тоже просто боялся мне навредить, и я всех вокруг мучаю своим эгоизмом.

Не знаю, сколько бы я еще предавалась самобичеванию, но ход моих мыслей прервало дикое рычание каких-то животных и скрежет железа обо что-то прочное. Со всех сторон слышались жуткие звуки – вой, хрип, крики воинов и даже эльфов. Я очень старалась оставаться на месте, но, услышав боевой клич Сириуса, не выдержала и высунулась из кибитки. Правда, меня бесцеремонно оттолкнул назад Айверс, который кружил возле моей повозки, отгоняя жутких тварей, напоминающих уродливых огромных ящериц.

Бой продолжался очень долго. По крайней мере мне это время, заполненное тревогой и криками, показалось вечностью, пока в кибитку не заглянул покрытый кровью и пылью ирлинг и не забросил меня на плечо, унося куда-то.

– Айверс, что происходит? – пыталась вывернуться и оглядеться я.

– Бой проигран. Они держатся из последних сил, но твари только прибывают. Сергасс распорядился унести тебя подальше, – сухо и обреченно сказал брюнет.